Гирр — сын Агу
Шрифт:
Многие родичи успели расправиться со своими кусками, Агу разрешила есть вволю. Насытившись мясом, люди вяло жевали сладкие корни и листья съедобных трав. Мужчинам, что томились в лесу, охраняя покой племени, уже отнесли по куску мяса. Теперь Кри послал подменить их. Наконец наелись все, животы людей раздулись, глаза слипались. Одни засыпали тут же, другие шли к реке, пили воду и засыпали под кустами. Агу велела накормить собак и остатки еды унести в ее хижину.
Гирр скоро тоже задремал, но вдруг, почувствовав прикосновение к плечу, открыл глаза. Над ним склонился Кри.
— Я хочу знать обычаи людей южного племени, — сказал он и сел рядом.
— И мать матерей Агу захотела узнать их обычаи, — ответил Гирр и тоже сел. — Когда солнце дойдет до середины неба, Агу велела мне прийти в ее хижину и рассказать, как живут люди в племени сына Барса. Пойдем вместе.
Кри согласно кивнул.
— А пока я научу тебя добывать огонь из камня.
— Огонь?.. Из камня? — улыбнулся Кри.
— Да, — подтвердил Гирр. Он достал из кожаного мешочка, висевшего у пояса, два плоских камня величиной в пол-ладони, приложил к одному из них жгутик, скрученный из каких-то волокон, а другим камнем начал бить по нему скользящими ударами. Посыпались синие искорки. Вдруг на жгутике появилась красная точка. Гирр подул на нее, точка расширилась, жгутик начал тлеть. Гирр лег на землю, подкладывал сначала сухие травинки, затем веточки и осторожно дул. Потянулась белесая струйка дыма, и вспыхнул слабый язычок пламени.
— Огонь! — воскликнул Кри.
Гирр притушил пламя, прихлопнув ладонью, огляделся и сказал тихо, протягивая камни и жгут вождю:
— Попробуй ты.
Кри даже отодвинулся, с недоверием глядя на Гирра.
— Вождь должен научиться этому раньше других родичей. Пробуй, — решительно заявил сын Агу.
Кри принялся за дело робко и неумело, но в конце концов он все же разжег огонь. Его восторгам не было границ.
— Где взять такие камни и жгут? — спросил он.
— Я принес их с юга, — ответил Гирр, — но они есть в горе у Круглого озера, где племя берет камни на стрелы, копья и ножи, а жгут сплетен из волокон травы, которая растет и здесь. Надо, чтобы все родичи нашего племени научились добывать огонь из камня.
— Ты должен быть вождем, — спокойно сказал Кри.
— Нет, — возразил Гирр. — Ты самый мудрый. Ты сегодня же добудешь огонь из камня при Агу. Часто менять вождей нельзя. Кто будет слушать вождя, которого могут в любое время сменить, а старейшая мать рода может даже выгнать из племени? Тебе быть вождем. Ты мудр и опытен, в силе и в ловкости не уступишь другим мужчинам рода. Я буду во всем тебе помогать.
Кри подумал и согласился.
— До полудня мы найдем нужные камни и траву, — сказал Гирр, вставая.
Вождь вскочил и ткнулся лицом ему в плечо. Это высший знак признательности у людей лесного племени.
Из своей хижины Агу удалила всех и осталась одна. На земляном полу у родового очага она расстелила шкуру, удобно села и приготовилась долго слушать. Чуть задремала, ожидая Гирра, но сразу открыла глаза, когда он вошел и остановился, склонив голову. В хижине было темно, слабый свет исходил только от очага, и Агу не сразу увидела Кри.
— Мать матерей, — заговорил Гирр, не ожидая разрешения, — вождь племени, мудрый Кри, тоже хочет знать обычаи и жизнь людей южного рода, чтобы меньше терять мужчин на охоте.
Агу одна собралась слушать сына и хотела сама решить, что перенять из обычаев другого племени, но возразить было нечего, и она снова уступила.
— Пусть будет так, — сказала она и указала, где сесть мужчинам. Помедлив, разрешила: — Говори.
— Южное племя, где вождем сын Барса, — начал Гирр, — богатое и могучее. В нем много мужчин и женщин, они выносливы и быстроноги. Там ненадолго деревья сбрасывают зеленые шкуры, редко падает холодный белый песок, скоро умирает и уходит в землю. Вода в реках и озерах мало твердеет от холода. Солнце не жалеет людям тепла, оттого их кожа темна, как глина, а волосы и глаза чернее ночи. В племени сына Барса дети знают отцов и почитают их так же, как и матерей. Старейшие отцы не ходят на охоту, но получают долю наравне со всеми. Они от отцов и их отцов научились понимать душу камня, делать из него ножи и топоры, наконечники стрел и копий, острые и крепкие, каких не могут делать люди твоего племени. Старейшие отцы в племени сына Барса научили людей добывать огонь из камня.
Как и ожидали Гирр и Кри, обычай почитать отцов и даже стариков наравне с матерями вызвал недоверие Агу. Она и раньше обращала внимание, что сын постоянно упоминает вождя племени, но ни разу — мать матерей. А когда Гирр сказал об умении стариков добывать из камня огонь, она напугалась: извечно родовой огонь сохраняли матери рода, в этом их сила и власть. Извечно матери дарили роду детей — будущих женщин и охотников. Можно ли матерей ставить вровень с мужчинами? Гирр, заметив волнение Агу, замолчал. Наконец мысли Агу приняли другой оборот, она успокоилась и даже усмехнулась.
— Камень не может родить огонь, — резко сказала она. — Сына обманули хитрые старики, как лисица ребенка.
Гирр побледнел. В лесном племени не было для мужчины большей обиды, как назвать его ребенком. А если это сказала старейшая мать, уважающий себя мужчина должен уйти из племени. На этом мог закончиться весь разговор.
Но Гирр совладал с нахлынувшей обидой. Он понимал, что грубость матери исходит от незнания, он понимал свое превосходство и спокойно сказал:
— Покажи, мудрый Кри, мудрейшей из матерей, как добыть огонь из камня.
— Эти камни я взял сегодня в горе у Круглого озера, а эти волокна снял с сухих стеблей жгучей травы, — Кри говорил уверенно, подавив волнение. На раскрытых ладонях он держал камни и жгут. — Из них я добуду огонь и разведу костер у твоих ног.
Агу с презрением взглянула на вождя, не проронив ни слова. Она предвидела его посрамление. Но из камней брызнули искры, особенно яркие в темноте хижины, и скоро язычок пламени начал пожирать сухие веточки прямо у ее ног. Агу взглянула на родовой очаг — не выпал ли из него уголек? — и онемела. Гирр погасил огонь, растер даже золу и снова на глазах матери родил огонь из камней.
— В племени Барса все умеют разводить огонь без родового очага. В этом мешочке я всегда ношу с собой камни и сухие волокна, я могу развести костер далеко от становища, чтобы согреться, поджарить мясо и отогнать зверей. Подумай, мудрая Агу, давшая мне жизнь, насколько твое племя будет сильнее, овладев этим умением, которому меня научили мудрейшие отцы южного племени.
Старуха долго молчала, прикрыв глаза. Она не верила тому, что видела. Не могла поверить. Сколько бед и лишений вынесло лесное племя, когда однажды огонь в очаге умер! Агу была девочкой, но и сейчас помнила, как виновницу кинули в реку с камнем на шее, чтобы дух ее тела никогда не видел огня и солнца и всегда дрожал от холода. А когда сама стала старейшей матерью рода, сколько бессонных ночей провела возле очага, оберегая его! Потерю огня не прощали даже матери матерей. При нападении врагов на стойбище прежде всего спасали родовой огонь… Агу открыла глаза, попросила: