Гийёма
Шрифт:
Переключив внимание от стола, стали с интересом осматривать всю внутреннею обстановку, вдоль всех стен стояли полки, на них громоздились разнообразные керамические кувшинчики, и книги разные по цвету и объёму. Казалось, что они занимают всё свободное пространство комнаты. Жестом пригласив, нас за стол, хозяин исчез в соседнее помещение. В этот момент мы качественно напряглись, только сейчас до всех стало доходить, что больно смело, мы вломились, в гости к незнакомцу, который не преминул вновь возникнуть из ниоткуда, в руках он держал большой жбан и шесть огромных кружек. Быстро всё это водрузив на стол, он вновь исчез, чтобы появиться с огромным подносом, доверху наполненным ароматным сыром, пристроив его рядом с кружками метр в кепке, то есть в колпаке, открыл жбан, и оттуда полилось живительное, игристое, пенистое пиво. – Вот так, вот! Подняв кружки, озвучили главный тост – За знакомство! Первым представился хозяин апартаментов, имяще у него было то ещё – Штамм Верхольд Визлл Ру Валл. Постановили остановиться на Штамме. Наши имена его также впечатлили, а ещё, как его впечатлил наш Васька, которого мы решили после очередной кружки всей компанией вместе с вещичками забрать из круга. В общем, за Ваську, пили отдельно, а потом отдельно за имя каждого сидящего, а так, как вариаций имён было много, то и выпитого пива не меньше. Утро нас застало спящими за столом, как в стене мы определили, что уже утро, да очень просто у гатского папы Васьки во всю дурь зазвенел мобильник, он, видите ли, при ночной демонстрации фоток на пленере Штамму, забыл его выключить. В общем Миха все приятные слова с утра огрёб в свою честь, перо Дирка аж, не успевало строчить, зависало и периодически делало кляксы. После бурной встречи утра задумались о завтраке, а на нём рассмотрели кандидатуру претендента на членство в нашем походном мужском клубе. В лице претендента выступал Штамм, он представил нам аргументы, на основе их выяснялось, что не идти с нами он просто не может, и вообще мы для него стали тем маяком, который спас его утлый баркас от полного потопления.
– Во, как завернул, а вообще - то всё гораздо проще, привожу озвученную и задокоментированную мною его просьбу. – Как я уже вам говорил при входе, все подгорные люди покидают свой род в поисках приключений только при достижении ста пятидесяти лет. До этого времени, каждый должен начиная с восемьдесяти лет овладеть профессией и поработать на пользу рода, мне пока двадцать шесть и я проходил обучение в Горной Академии по специальности наладка и огранка кристаллов. При практических работах в дальней не одну сотню лет заброшенной штольне я нашёл странный кристалл, ни под одни характеристики в учебнике он не попадал, но я всё - таки решил заняться его огранкой. В процессе работы я заметил, что чем больше граней оттачивается на кристалле, тем светлее становится в доме, вскоре при работе с ним я даже не зажигал светильники, и вот после года работы на защите курсовой я представил на суд преподавателей свой кристалл. Своим сияньем он затмил весь свет главного зала Академии, а в это время в зал с факелом зашёл один из служащих, проверяющих дальние залы Академии, свет факела упал на грани моего кристалла, произошла вспышка, и я оказался в этом помещении, и вот уже почти год живу тут в стене. Проверял свойства кристалла, но обратной телепортации не происходило, вот и читал книги кем - то тут собранные, да потихоньку собирался на Родину в Гренвейер и вот тут и вы подошли. Общим голосованием Штамма, ночью переименованного Ником, в Шамма включили в наш клуб путешественников. После столь судьбоносного решения мы всей гурьбой принялись помогать Шамму в сборе вещей, нужного и важного набралось на три рюкзака, оставить всё это богатство не давала большая китайская жаба, а поднять и взгромоздить на наши бренные тела, всё это хомячество элементарно не было сил. Вот тут мы и зависли, зависание проходило в медленном потягивании пива, и в столь же медленных потугах нашего мозга в построении
Глава 12. Символическая.
Указывающая на то, что не все подлежит изучению.
Вы не представляете, как это здорово, когда идёшь в кругу друзей, ведёшь беседу обо всём и не о чём, а твои плечи не отягощает никакой бренный груз. Это кайф! Только жаль, что всё хорошее быстро заканчивается. Ну не так, чтобы быстро и не так, чтобы заканчивалось, но всё - таки. На очередном повороте, как – то так получилось, что я отстал от друзей, интимные кустики ведь никто не отменял, да и растения требуют периодического полива. В общем, когда я орошал весёленький кустик, то заметил любимые оранжевые – это были первые знакомые фрукты, увиденные мною со стороны хребта. Напрочь забыв наставления Ника, рванул к ним. Первые три сорвал нормально, а когда сделал шаг за четвертым, то почувствовал, что земля у меня уплывает из под ног и я с огромной скоростью лечу вниз. Как я орал, аж у самого уши закладывало, на какой – то секунде падения почувствовал, что кричать уже больше не могу, голос сорвал, хрипел и всё падал и падал, и только одна мысль в те минуты была в голове. – Хорошо, что до кустиков сходил. Падение было мягким, это я уже потом понял, когда мой дух вернулся обратно в побитое тело. Когда очнулся, ощутил, что лежу на огромной подушке из листьев, вероятно они не один год залетали в енту ямку, и не успели все сопреть, вот они то и спасли мою бренную тушку. Руки ноги двигались с трудом, но двигались. Значит, буду жить, на смену жара от испуга пришёл дикий холод, в ямке не скажу, чтоб было тёпленько, а в одной рубашке совсем не комельфо. Куртку то я часом раннее забросил на коврик. Стал лихорадочно сгребать на себя все листья, каждое движение причиняло дикую боль во всём теле, когда решил, что нагрёб достаточно, резко отрубился. По пришествии в себя во второй раз ощутил дикий голод, судя по времени, я загорал уже двенадцатый час. Попробовал покричать, но из горла вырывалось лишь шипение и хрипы, вспомнил, что когда летел, оранжевые не выпускал из рук, пошарив рядом, наткнулся на один, съев его вместе с кожурой, почувствовал, как проходит головокружение, и ощутил слабый ветерок с правого бока. Разыскав оставшихся два фрукта, побрёл в правую сторону, чем дальше удалялся от места падения, тем меньше листьев тормозили мой путь. Высота пещеры, а яма, в которую я угодил, плавно перетекала в неё - была безгранична, ну может она и имела какие – то границы, но мне они не мешали, я свободно брёл в полный свой рост. Выбрел в огромный пещерный зал. Стены его изнутри светились странным серебристым светом, колонны сталагмитов и сталактитов ровными рядами огибали периметр. В центре поблёскивало подземное озеро, не глядя не на, что рванул к нему. Вода была восхитительна, я пил и не мог остановиться, казалось, что с каждым глотком моё тело наливается необыкновенной силой, случайно взглянул на побитые и оцарапанные ранее руки и увидел, что ни одной царапины, ни одного синяка нет, они полностью исчезли, немного подумав, решил принять целительную ванну. Честно говорю такого блаженства, я не испытывал никогда. Уже на выходе из озера заметил в воде, что – то блестящее рефлекторно нагнулся и поднял. Это была небольшая серебряная чара, или фужер, или бокал в точных тонкостях сервировки я слаб, а на ней выгравирован герб в виде сокола. На дне плескалась вода. Я высоко поднял бокал и родил тост. – Я поднимаю бокал за то, чтоб эта вода не иссякла никогда. Ура! Ура! Ура! И тут я мелко выпал в осадок, бокал, который я поднёс к губам, стал полон до краёв. Выпил – пуст, поднёс – полон, вот так экспериментируя, выпил ещё бокала три, полюбовавшись на пещерные сосульки, отправился к своей куче листьев. Голос ведь, вернулся, и я готов его был вновь сорвать, взывая к помощи, но это всё утром, а сейчас только сон. Закопавшись в листья я, провалился в объятья Морфея.
– Да, Жека иногда складно пишет. Ещё бы вёл себя по человечески, цены ему бы не было. В общем, идём это мы себе по тихому, базарим по мелкому, глядь, а нашего хренова пописывающего предводителя нету. Мы там сям искать, глотки сорвали кричать. И нифига. Попался бы, убил бы, посохом нафиг. Наши юные следопыты Глюк с Ником всю обратную дорогу пропахали носами, а следа то нет. У нас же с Жекой тапки намазаны травой какой – то, на букву «С» дальше не помню, а её которая на эс называется даже собаки на нюх не берут. Это Глюк по ходу в курс ввёл. Дирк с Мелким совершили на коврики полёт над прериями. Всё в лом. Я с Васькой на охране хабара стоял. Нервы блин, что твоя струна. То и гляди, хряк сделают. К вечерку клубники подтянулись полный облом со всех сторон облизывать. Сон гад не шёл, прикинте первый раз на этой земле, в кругу и без него. На душе лажа ещё, та. Да и вообще все шарились искали, а я только нерв дёргал. Всё с утра на базе пусть Шамм отирается, а я с Васькой к Глюку в тройку пойду, ещё раз тропинку обнюхаем, вдруг где, что. Решил и сразу отрубился, вот, что значит с человеком, правильная мысль делает. С утра, перехватив хавчика, выдвинулись на позиции, я с Глюком и Ником на тропу, а Дирк в облёт. В общем, иду, смотрю, как эти два лесовика травки гладят на душе погано - глядь, а мой Васёк в сторону потопал я за ним. А он встал и какой – то куст обнюхивает, а потом, как заверещит так это по особенному. На каждого из нашей команды, Васька по разному, верещит, зуб даю, хоть никто и не верит, а так только на Жеку. Точняк он здесь отметился. Я мужиков крикнул, а потом наш чуткий вечно зелёный лопоухий крик из – под земли услышал, верите в тот момент я даже расцеловать его был готов, а так только подзатыльник посохом впечатал, чтоб двигался быстрей в нужном направлении. Вдруг там Жека последние коньки отбрасывает, пока этот ушами водит. В общем, подгребли мы к ямке дна не видно, но зато Жеку слышно, посветили, а он точняк там. Дирк за ним на скоростях смотался и явил честной компании этого потеряшку. Двинул бы я ему, да посоха жалко. По дороге обратно Жекин трёп слушали, да водичкой причащались. Нарзан!
В кругу я ещё раз пересказал свою историю для Шамма, воду он тоже оценил. Утверждал, что вкуснотищи такой никогда не пробовал. А когда я водичкой полил вечный мозоль Михи, то серьёзно припух от его благодарности. Решили остановиться на день. А куда спешить? Да и так из - за меня мужики столько нервов потеряли, но всё равно приятно, когда чёрте где и не один.
Глава 13. Исключительная.
Такая потому, что тринадцатая.
День прошёл легко, но не очень так, чтобы легко – наш эльфийский друг решил из нас сделать людей грамотных и в меру образованных, то есть попытался нас обучить местной грамоте. После десяти минут бесплодных мучений он на помощь призвал Шамма и уже в две глотки они принялись вбивать в нашу четвёрку азы грамматики. Как это не странно быстрей всех тему вопроса просекли Ник с Дирком, а мы с Михой зависли по полной. Узрев наши тщетные усилия вникнуть в программу начальной школы, большой друг бутылки по имени Дирк предложил учебное заклинание, смысл его в том, что любая информация запоминалась мгновенно и навсегда. На заклинание, что не странно первыми повелись мы с Михой. Как первопроходцы земли Гийёмской. Вот тут – то нам и открылась великая тайна знаний. Читать и писать буквально за пять минут мы научились на благородном Гийёмском, но это были только цветочки, ягодки на нас посыпались буквально сразу и довольно таки увесистые. Примерно такие: стоило взгляду остановиться на какой нибудь письменной закорючке, как в голове, что то щёлкало, как в старом компе и сразу всплывал непонятный язык и вся его грамматика. Вот в эти минуты, по полной, мы с Михой, и ощутили на себе выражение: – «Взорвать мозг!». Он не просто взорвался, он вспучился и растёкся. Знания всем скопом полезли в наши головы, и стали лихорадочно там селится и селится довольно таки болезненно. В течении последующих десяти минут я вспомнил всё, что знал, видел и слышал, то же самое происходило с Михой, мы сидели на траве и выли опустив головы дурным голосом, периодически до нас доносились крики из которых следовало, что Ник привлекая силу кулака и слова к Дирку пытался возвернуть его заклинание вспять. Увы, все попытки были безрезультатны, когда головная боль зашкалила за беспредел, наше сознание решило покинуть нас с Михой. Очнулся я от того, что, что – то щекотало мой нос, этим что – то оказался хвост Васьки, который лежал между мной и Михой. С тёмного неба - на нас светили три луны, а в центре поляны потрескивал костёр, возле которого сидели четыре сгорбленные фигуры и вели оживлённую беседу. Из их громкий высказываний, я понял то что главной темой бурного разговора были девушки. Ну, а так, как у костра сидели представители разных миров то и вкусы их не всегда совпадали, что сопровождалось хватанием за грудки и громкими замысловатыми выражениями в сторону оппонентов. Народ так был увлечён хватательно ругательным общением, что даже не заметил того, что я присел у костра и принялся поглощать кашу. Первым очнулся Глюк, его неожиданный восторженный крик посреди ночи пробудил наверное всю нечисть и не нечисть заодно. – Мужики! Жека – живой! Одномоментно кулачные объятья закончились, и народ столпился вокруг меня и подошедших Михи с Васькой. Из пояснений друзей узнали, что в бессознательном состоянии мы провалялись три дня. Сначала ребята думали, что мы уже всё - вообще коньки отбросили, вот и досталось в этот момент Дирку от души от нашего братства, об этом свидетельствовали многочисленные синяки во всё лицо, или как о них красиво говорят: - На лице потерпевшего была небольшая гематома, вернее всё лицо Дирка была сплошная небольшая гематома. При этом сопротивления он не оказывал, как не странно от близкого контакта с землёй нашего Недоджина спас Васька, который бегал вокруг разъярённых друзей и хватал их за ноги, а хватка у Василия ещё та. В общем сбив пыл народ вернулся к нашим тушкам и узрел, что мы того ещё не того! Вот тут и пошёл оживлённый процесс реанимации, которой мы ни в какую не поддавались, после сотен попыток привести нас в себя решили оставить наши персоны в покое под плотным наблюдением Васьки. Переговорив с Мишкой, мы выяснили, что знания нас уже больше не напрягают по полной, они полностью где – то расположились в подкорке, но стоило напрячь мозги по той или иной теме, как перед глазами будто на мониторе компа, всплывала вся информация, ещё плюс перезагрузка скоростная, за это всё от нас Дирк словил кучу благодарностей, но повторить наш подвиг в стремлении к знаниям желающих больше, что - то не нашлось. С утра побрели по давно проложенному и не раз обсуждённому маршруту, вперёд к столице. Брели так ничего себе бодренько, на привалах проводили тренировки по договорённости с Дирком он нам давал уроки фехтования, оказалось, что нам достался Гуру фехтования - там у себя на родине Дирк за пять лет получил все планетарные награды, в общем мастер спорта по нашему. Добродушный Глюк отстав от грамматики принялся загружать нас стрельбой из лука, а также мастер классами, как из палки сделать лук и стрелы. В тему учёбы периодически вклинивался и Шамм, обучая метанию ножей, топоров, а персонально Ника владению его супер дрыном. Если честно слово – «скоро привал», я уже заранее начинал любить большой любовью, ноги то в процессе путешествия уже привыкли к ходьбе, а вот тело к уколам острой палки привыкать почему - то отказывалось, и вообще я с ностальгией вспоминал свой уютный рабочий стол и всегда готовый к работе монитор. На очередной стоянке, как всегда разбились по учителям мне достался Глюк с долбанными стрелами, сколько я не пытался они у меня постоянно летели куда угодно, только не в цель, ну просто бесилово какое – то, вот топоры с ножами ложились ровненько в яблочко, а тут один мохнатый песец. В отличие от меня Миха стрелял классно и в фехтовании красавчик, а вот с метательным железом у него было всё не совсем в дугу, про Ника отдельная песня главный его конёк - дрын, как он им крутил просто сказка! Представьте такую картину, Ник берёт дрын, делает взмах и тут же слетается куча Везел, рассаживаются на деревьях, как болельщики на стадионе и крыльями аплодируют каждый удачный удар Ника. Вот такая группа поддержки. С фехтованием и ножами Ник справлялся достойно, ну а с Глюковским луком был полный абзац. После длительных обсуждений мы решили специализироваться по тому, что лучше у кого получалось, и дело сразу пошло на лад. Да, забыл, Дирк с Глюком проводили с нами ещё уроки по магии, вот там – то лучшим был наш Земной Маг - Миха, иногда и мастеров за пояс затыкал ну и мы с Ником и Шаммом не хромали. У меня получались все заклинания связанные с огнём и ветром, у Ника - с водой и флорой с фауной, а у Шамма с землёй и бытом. Да, ещё я выучил заклинание пера, так, что ручка моя теперь работает, как диктофон – я говорю, она пишет, народ по ходу поправляет, вот так и идём, да хронику ведём.
Глава 14. Популяристическая.
Рекламирующая то, что в этом не нуждается.
Сегодня Глюк торжественно заявил, что до цивилизации осталось топать где – то дней пять, и нам там встретится первая деревня, а в ней трактир и харчевня. После этих слов я не могу сказать, что появилось второе дыхание, но надежда на настоящую баню и белые простыни, где - то забрезжила в дали, да и на аборигенов в полном составе взглянуть бы, не мешало. Как это не досадно темпо ритм наш ничуть не ускорился, хоть привалы были чаще, наука познания себя вбиваться мастерами стала жестче. На последней стоянке, все дружно принялись приводить себя и амуницию в порядок, начищать оружие и подбирать гардероб из наколдованного Дирком по прямым рекомендациям столичного жителя Глюка. И вот вполне готовые и полностью экипированные, рано утром взобрались на высокий холм, и с интересом начали разглядывать открывшуюся панораму. Впереди стояла небольшая деревенька, она раскинулась вдоль широкой реки, никаких дорог к ней не было, если не считать узких тропинок, они струились тонкими змейками в сторону леса и реки, а потом по кругу обратно. В центре деревни светилась большая круглая же площадь загромождённая повозками и прилавками. Выбрав целью эту самую площадь, бодренько двинулись вперёд. У входа в деревню вообще не наблюдалось стражников, не было даже никакого пропускного пункта с таможней, к проверкам которого мы были почти готовы, да и на нас таких красивых практически никто не обращал пристального внимания, до той поры пока мы не вышли на торговую площадь. Она буквально кишмя кишела людьми и не очень людьми – Глюк по ходу знакомил нас с расами, местом их проживания и нравами. Как сказал наш зелёный, народа так много из за того, что площадь в каждом населённом пункте является главным рынком - по кругу, которого всегда располагаются прилавки, а в центре на огороженную площадку приземляются летуны по нашему - пегасы, запряжённые в разнообразные повозки. Договорившись встретиться возле летунов, разбрелись по прилавкам Ник с Шаммом пошли к кузнецам смотреть железо, Миха с Васькой и Дирком в лавку эликсиров и магических прибамбасов, ну, а мы с Глюком решили просто по рынку прошвырнуться. И только сошли с пятачка, как уткнулись в спец - загон по продаже летунов, каких только здесь не было – рыжие, белые, вороные! Торговля шла ещё та! Выбирали по масти по размаху крыльев, по оперению крыла. Завороженный этой красотой восторженно любовался вороным красавцем, которого торговец рекламировал какому – то купцу. Я просто изнывал от желания приобрести эту коняшку, Глюк со мной был полностью согласен – летун на все 100% качественный и хоть мы располагали достаточной суммой и легко могли перекупить пегаса, но перебивать уже начатую сделку здесь было не принято. Решили потом ещё раз заглянуть к летунам и если что прикупить вороного. Но мы не прошли и двух шагов, как я спиной ощутил, чей - то взгляд, обернувшись в конце загона, увидел неприметного летуна какой – то грязно серой масти, который сразу опустил свою лохматую голову, напоследок мазнув меня взглядом, одного этого взгляда для меня было достаточно. Раз и навсегда я понял – это мой конь! Решительно подошёл к торговцу и предложил цену за серого. Удивлению торговца не было границ, набрав воздуха, он по привычке, но заикаясь, выискивая слова, принялся рекламировать товар, но я, молча, протянул деньги, и направился к летуну, а он медленно навстречу мне, а потом он положил свою голову мне на плечо и замер. Как и когда мы вышли с рынка я не помню, очнулся от того, что Глюк пытался вытащить из моих рук уздечку, объясняя при этом, что серого нужно отвести в летучку, там его уже ждёт летух, а нас вот уже час, как ждут на обед. Простившись с серым - направились в харчевню. Там ожидание проходило на более чем высокой ноте – стол был заставлен пахучими, наполненными чем – то вкусным тарелками и разноцветными графинами, содержимое которых ощутимо плескалось в широких фужерах, дегустация оных шла в полный рост. Махнув с порога ребятам через разномастную толпу мы с Глюком, как два ледокола двинулись вперёд, но буквально на шестом шаге наше активное движение к еде резко закончилось. Перед нами словно из ниоткуда возник кто й – то очень большой и весьма толстый, нагло перегородивший нашу дорогу к вожделенной пище, за моей спиной послышался встревоженный шёпот Глюка поясняющий национальную принадлежность объекта – Жек, это ж степной Орк, обычно их рост не превышает два метра двадцать сантиметров, а этот вот под три вымахал, они отличаются весьма неуравновешенным характером, проживают на северных территориях, редко ассимилируются в крупных и развитых центрах. Вступать в конфликт с этими особями не рекомендуется, это мне Благородный Артурус говорил. Пока Глюк выдавал справку, немаленькая особь, поигрывая мышечной массой, исподлобья разглядывала нас. – Ну, куда прём? Прогудел объект. – Как куда? Всей душой жаждем пригласить
Глава 15. Мимолистическая.
Бьющая туда - куда бы, не хотелось попасть.
Спалось славно, мне снился ну просто дивный сон, я добивал последний танчик и медленно на своих траках переползал на следующий уровень, сделав выстрел, на полную катушку ощутил силу отдачи и почувствовал взрывную волну, которая почему – то снесла башню моего танка, а меня вынесла из кровати. Рядом со мной валялись тела друзей, либо мы находились в одном танке, либо я чего – то не понял. Поднимались с русским словом, по ходу потирая ушибленные места, но массаж тела был недолгим, раздался взрыв, и территория за окном окрасилась заревом пожара, а комната криком Ника. – Братва! Летучка горит! Скатившись с лестницы, выбежали на улицу, там вовсю полыхало, беспорядочно бегал народ с вёдрами, в тщетных попытках потушить пламя. Не обращая внимания на добровольных пожарных, рванули к полыхающим, плотно закрытым воротам летучки, после первой попытки поняли, что ворота закрыты - то изнутри и оттуда раздаётся тревожное ржание летунов. Тараном выступила мощная фигура нашего Жбана, после третьего его удара плотные створки ворот не выдержали и завалились вместе с Сэмом во внутрь. Мы рванули следом, со всех сторон полыхало, а в центре расправив широкие крылья, стоял Серп и прикрывал ими шестёрку летунов. Схватив крылатых за уздечки, вылетели из летучки, которая за нашими спинами завалилась объятая ярким пламенем. Отдышавшись и отдав летехам спасённую шестерку, окружили нашего Серпа, который тревожно вздрагивал и крутил головой. Тут к нам подбежал хозяин харчевни она же гостиница, в которой мы имели честь прибывать, и низко кланяясь стал выражать восторг, нашим подвигом, при этом обещая нам манну небесную плюс к ней огромные бонусы, а именно мы удостаивались занесения в книгу почёта гостиницы, индивидуального медальона каждому - получивший его имел полное право в течение всей жизни на бесплатное обслуживание в данном эксклюзивном заведении к этому всему, полагался наш групповой памятник во весь рост на центральной площади. Васька и Серп были тоже в теме. После всего сказанного он ещё десять раз отбил поклон китайского болванчика и испросив разрешения отвести Серпа в элитную летучку протянул руку к уздечке и тут же совершил высокий кульбит в воздух, в этом ему посодействовал наш молниеносный Сэм. После чего решил просто побыть нашим проводником по дороге в летучку. Надо ли говорить, что там мы проверили каждый угол и закоулок на предмет незаконных объектов, запоры на окнах и дверях, и только потом прошествовали в новый люкс, куда и был доставлен обильный завтрак.
Завтрак начали с громкого обсуждения ночного фейерверка бьющего и полыхающего в нашу честь, а вернее в честь Серпа из летучки, не подлежало сомнению, что избавиться таким варварским способом мечтали именно от него. День прошёл в пустых хлопотах и приёмах, кто только не посетил нас даже его сиятельство городской Бургомистр. Глюк говорил, что такое обильное внимание к нам проистекает из – за того, что если в каком нибудь городе фиксируется умышленная ликвидация летуна, то из столицы поступает запрет на полёты в этот город до окончательного расследования, а оно как и везде может длится годами, без прилёта населённый пункт нищает, а иногда и полностью исчезает с карты страны. Вот такие пряники! Несмотря на усиленную охрану выделенную Бургомистром мы общим голосованием решили установить ночное дежурство рядом с нашим летуном. Первыми вызвались гуру по магии, сначала Миха по кругу обошёл летучку покрыв её золотым русским словом, потом Дирк по этому же кругу развесил огненные фонарики с самозаводящимся механизмом, который реагировал на отрицательные эмоции. После чего магический тендем в сопровождении Васьки с чувством исполненного долга на два часа удалился в летучку. Во вторую вахту заступила ударная сила в лице Ника, Шамма и Глюка. Встречать рассвет, позёвывая во весь рот, отправились мы с Сэмом. В летучке я сразу же подошёл к Серпу, который радостно потянулся ко мне навстречу, угостив крылатого сахаром, завели с Сэмом беседу про жизнь. Сэм оказался знатным бродягой за свои двадцать лет он вдоль и поперёк исколесил весь континент на своих двоих, что, в общем – то здесь было не принято. Аргументом его такой походной жизни выступало то, что во первых, ему такому маленькому просто невозможно было найти летуна себе под стать, а во вторых у него элементарно не было средств на такую покупку и поэтому летунов, как средство передвижения он даже не рассматривал в принципе. На вопрос - Откуда у него возникла такая тяга к путешествиям? От Сэма последовал краткий ответ – Из - за необходимости! Наивный, он думал, что мне этого достаточно. Скажу честно, раскрутить этот трёх метровый объект на откровенность было сложно, но путём наводящих вопросов, двух, трёх интригующих слов про наш, мир и рассказ об обстоятельствах, вынудивших Сэма, топтать эту землю полился из него рекой. Привожу краткие выдержки. – Род наш это ну в триста рыл. Мы это ну туда - сюда кочевали, и это ну прикочевали, как – то так втоптались на землю соседнего рода. Это ну сначала всё было даже неплохо посидели за встречу, десять пальцев сидели. Увидев мой недоумённый взгляд, Сэм мне, как глубокому недоумку, пояснил. – Это ну, дней, по вашему, а потом старосты решили устроить состязания молодняка. Мне это ну тогда восемнадцать вёсен было. Вышел с того рода сын вождя ну это одному нашему рыло набил, второму начистил. Тут это дошла очередь до меня, ну я это встал и ему в рыло дал, а он землю поцеловал и это земле дух свой и отдал. Ну, пошло махалово, когда это ну отмахались. Старосты сели у бурдюков судьбы решать. В общем, это ну, решили так, раз я сына вождя завалил, то должен его заменить, а для этого ну это нужно меня женить на его дочери. Женится я ну это, никак не хотел, сопротивлялся сильно, когда по мозгальнику получил, слова на согласие сами вылетели. В общем ну, это очухался утром, а на руке обручальный браслет, потумкал про себя невесту ну это жену я ж в глаза не видел вдруг страхолюдина? Ну, это скатал бурдюк, плащ и слинял по утречку, по тихому. Вот так это и топаю второй год. – Сэм, а как у вас выглядят девушки? – Ну, это я чё – то не рассматривал их раньше, во пойдём на рынок покажу. Утром, взяв пару уроков по ухаживанию за Серпом у солидного летехи и накормив крылатого, после завтрака, изнывая желанием посмотреть настоящую орчанку, организовал поход нашего братства на рынок. За время блуждания накупили всякой хрени, это я так думал, Ник и Миха настаивали на обратном, и вот, когда в очередной раз оглянулись, чтобы позвать Сэма и сгрузить ему покупки, сзади его не оказалось. Встревоженные рванули обратно вдоль рядов и не пройдя и сотни шагов наткнулись на спину нашего достопочтенного, как говорил Глюк орка. Сэм, нагруженный покупками, как Эверест возвышался посреди площади, и во все глаза пялился на, что – то, проследив за его взглядом, я понял, что это, что – то на сей раз было кто – то. Около лавки с тканями стояла высокая, стройная, смуглая девушка с тёмно русыми волосами и фиолетовыми глазами. Миха толкнув баулами Сэма, попытался вышеозначенный объект привести в чувство. – Друган, ты чё вооще по среди площади завис? Движухе мешаешь! И тут мы услышали многозначительный ответ. Ребят тут это, ну орка. – Друган, да ты нас уже просветил в своей расовой принадлежности. – Нее, ребят тут это она орка, а я орк! - Офигеть, красота, Сэмик познакомь!
– Да идите вы! Подхватив лёгким движением с Мишки все сумки, не разбирая дороги, красный как рак Сэм рванул в сторону харчевни. – Да, стрела Амура мимо сердца Сэмика не прошла. С восторгом, разглядывая прекрасную орку, брякнул Ник. Да и мы от неё глаз оторвать не могли. – Ну да, Ник мимо такого торса пролетишь. – Жек, а девушка то о, конфетка. – Ага. Крем брюле с шоколадом, только Сэм то наш женатый перец. Мужики невольно приостановились, и я им сжато поведал историю злоключений, нашего богатыря.
– Главная проблема ребят в том, что Орки женятся на всю жизнь и разводов то у них не бывает, а тут любофь! Во избежание решили тут же прикупить летунов и покинуть это историческое место, ведь чем объект любви подальше, тем и на сердце полегче – проверено! В харчевне нас встретил гул голосов посетителей и мрачный Сэм потягивающий пиво. Решение перебазироваться он принял индеферентно и молча, стал нагружать на себя, весь наш незначительный скарб, но когда мы ему представили его рыжего летуна, искра жизни на минуту мелькнула в его глазах, а потом он, также молча, стал с себя сгружать всё наше имущество. На гневную тираду Михи об орках, которые даже маленький рюкзачок в пятьдесят кило понести не могут. Последовал обстоятельный ответ, что ну это типо и того и даже подержать могут и понести могут, но маленького Крылышка, который в холке метра три перегружать не дадут. Взлетели прямо с площади харчевни, прощальный вираж делать не стали, а то вдруг Сэмик боль сердца увидит с седла, да и рухнет вниз в любовном порыве. Полёт проходил нормально впереди Глюк, как знаток местности, за ним я с Сэмом, за нами на вороных Ник с Шамом ну и закрывали нашу кавалькаду неугомонные Миха с Дирком да плюс чихающий на ветру Васька. Привал сделали на небольшой полянке, с непривычки ноги ломило у всех, но забота о летунах пересилила усталость, возились долго, ужин был поздний, на разговоры не тянуло, на всю ночь дежурить вызвался Сэм ну, а мы, как - то и небыли против. Костёр, мечты, романтика, а что ещё в сложившихся обстоятельствах осталось нашему большому брату. Я со слипающимися глазами надиктовал перу события последних дней, увековечивая золотую истину – «Что написано пером – то не вырубишь топором!» и провалился в сон.
Глава 16. Турбонистическая.
Ускоряющая то, что и так как бы не раком движется.
Утром я встал раньше всех, так бы конечно Никиткину пенку ещё бы подавил, но природа булькала аж, в ушах. Поспособствовав росту кустиков, направился к застывшему Сэму у костра, и увидел такую картину. Без балды, на самом деле увидел картину - на куске картона от упаковки углём один в один была нарисована пассия Сэмика. Да как нарисована, глаз не оторвать, вот этих глаз наш большенький и не мог оторвать, правда, при этом он на автомате периодически протягивал руку к дровам и бросал их в костёр, в общем, вахту нёс исправно. По шебуршанию сзади почувствовал, что стали подтягиваться ребята из – за моей спины они пытались разглядеть то на, что пялились мы с Сэмом. Тишину раннего утра разрушил Ник. – Да братва! Тут вам и папораци в лице Дирка, тут и писатель с бешеным пером, а теперь и художник появился! Глюк! Миха! Шамм! Куда ж нам бесталлантным деваться! – Куда пошлют, быстро и по прямой, туда и деваться. А там встретят и дальше пошлют, а если туда не хотите, могу даже профориентацию произвести и выбор профессий указать тебе в экологи, Глюку в рестораторы, Шамму в кузнецы и ювелиры, ну а Миха у нас большой признанный маг! Творчества хоть отбавляй так, что творите други! Большенький на нашу перепалку никак не реагировал, портрет не отдавал, пришлось вызвать тяжёлую артиллерию в лице Васьки, который сделал небольшой укус сидалешнего нерва приболевшего объекта, после чего жертва любви взлетела вверх при этом, выронив из рук прекрасный образ, который мы тут же подхватили и спрятали в рюкзак. Целых десять минут наблюдали прежнего Сэма, уже было подумали, что болезнь прошла, но тут он увидел кусок картона, схватил уголь из костра и принялся ожесточённо чёркать то бишь, рисовать. Даже сногсшибательные запахи кулинарного творчества Глюка болезного никак не трогали. Есть ел, но на автомате, насыпь ему, наверное, хвойных опилок, сживал бы и не поморщился, а ещё говорят, любви не бывает, такой безнадёжной я бы себе не хотел. Иногда Сэм оживал, но это были краткие мгновения общения с Крылышком. На крыло встали уже после обеда, во время взлёта Сэм уронил очередной портрет любимой, хотел вернуться, но я его заверил, что отдадим ему первую из рюкзака и он, успокоившись, ушёл в себя.
В полёте разговаривать было слегка затруднительно, поэтому общались руками и предавались размышлениям, лично я размышлял, как другие не знаю. Когда всё время шли почему – то и не было времени толком всё обдумать. Начнём с самого начала, во первых, почему проект «В», может это какая – то определённая точка? Во вторых это путешествие, мне начинало определённо нравиться, а в третьих как это, не странно, я чувствовал себя как дома. Мои лирические измышления прервала кавалькада летунов с седоками пролетевших по встречке. – Да, гонят по чёрному, к тому же все в чёрном!
Сделав мозговую зарубку, решил на привале поподробнее расспросить у Глюка об этих траурных товарищах. Это конечно не МКАД, но трасса была довольно таки оживлённая, нас постоянно догоняли, периодически кидали по паре ласковых за медленную движуху, перегоняли, летели на встречу из за чего приходилось совершать кульбиты то в верх, то вниз. На очередном подъёме мы ноздря в ноздрю вновь нарвались на товарищей в черном, которые молча выхватили клинки, в желании приступить к противоправным действиям, в отношении нас таких белых и пушистых. Кстати позади наших магов также нарисовались люди в чёрном. И что мы им сделали? Задаваться вопросами было не с руки, так – как руки были заняты холодным оружием. Серп взлетел в верх и разбившись на две группы мы ринулись в бой. Странные оппоненты дрались, молча, ну а нам помогало доброе русское слово плюс едкие комментарии вездесущего, спортивного комментатора Дирка. Порхающий рядом со мной Сэмик, начинал вяло, но увидев, первую кровь, кстати не у себя, а у Глюка, которого зацепили в начале, вышел из любовного транса и рванул в бой, бедные чёрные они от него отлетали, как мячи от стенки. Самоё интересное наступило тогда, когда Шамм впереди Ника расчистил площадку для замаха и наш юный натуралист получил шанс и взмахнул своим сверкающим дрыном, на свист его эксклюзивного изделия слетелись миллионы Везел и ринулись к противнику. Мы, опустив клинки, с восторгом наблюдали избиение младенцев, к тому же в лапках у каждой Везелы было по небольшому камешку, которыми они бомбардировали чёрных. Победа на сто процентов была на нашей стороне. Проводив взглядом, убегающих улетающих, решили спуститься вниз. На земле проверив летунов, оказав первую помощь зазевавшемуся Глюку мы приступили к обустройству стоянки, а наши маги к ходьбе по кругу. У костра мучились мыслью – где, когда и кому мы переступили дорогу. Версий было много тут и Дирк со своими правовыми делами, и Глюк с библиотекой плюс к тому же нападение на моего коника, да и побег Сэма привносил свою ложку дёгтя, но самое интересное было то, что как признался бледный Глюк на нас напали представители элитного клана убийц. Каждый из них таких денег стоит, что в переводе на наши деньги я б в Москве не задумываясь, мог бы двухэтажную квартирку в центре прикупить. И по какому поводу мы впали в такую немилость, тот ещё вопрос, но от небесного боя мы получили и свой плюс. Бой ли, забота о Крылышке или удалённость портретного образа, либо все три причины вместе поспособствовали тому, что наш Сэмик стал приходить в себя. Даже в обсуждение драчки внёс свою посильную лепту, особо его потрясли наши крылатые бомбардировщики, такого мощного и красивого упреждающего удара он не видел никогда. Да и все мы прибывали в лёгком потрясении, за столь недолгое наше путешествие резко прямого агрессивного контакта по отношению к нашим персонам мы ранее не испытывали. За десять минут до своего дежурства, я проснулся. И стал внимательно наблюдать за нашими Штепселем и Тарапунькой, которые увлечённо вели свою железную беседу. Да, благодаря Шамму, наш эколог постепенно стал перетекать в клан любителей наковальни, видно кузнечное дело станет его очередным хобби на всю жизнь. Предоставив пенку в полное распоряжение Ника, растолкал Сэма, и мы приступили к дежурству. Ночную тишину и идиллию прерывало только стрекотание, каких – то насекомых напоминающих наших цикад, Сэмик не теряя времени, занимался созданием образа любимой, с помощью воды из песчаной кучи, полностью игнорируя мои правильные комментарии. Вдруг он резко вскочил, и бросился к краю периметра, который осветился сиреневыми сполохами, с обратной стороны круга лежало две чёрных стрелы. Я мысленно проследил их траекторию и сделал неутешительный вывод – если б не было бы Михиного круга, то, увы, уже и не было бы и нас с Сэмиком в этом весёлом измерении. Сна у всех, как не бывало, все во все глаза пялились в темноту, в попытках разглядеть противника, повезло Глюку, вернее его ночному эльфийскому видению. Его радары зафиксировали четыре объекта расположенных вокруг нас, из едких комментариев Глюка мы установили, что одеты, они были, в любимую гамму похоронной команды. В общем, своё приветствие, нам послали дневные