Гийёма

Шелудько Ирина Геннадьевна

Глава 8. Переменчивая.

Зовущая к тому, что само по себе приходит.

– Уважаемый Жека, попросил меня рассказать всё подробно, красиво выразив мысль на своём волшебном языке, потому, что для всего нужен этот самый, который учёт и контроль.

Итак, в наступивших сумерках все спали и только один я, переполненный важностью оказанного мне доверия, нёс такую долгожданную первую вахту. Как было раннее оговорено, сначала обходил периметр, потом подбрасывал дрова в костёр и вот, когда две луны показались на небосводе, и звёзда Такура засияла своим изумрудным светом, я подбросил очередное полено в костёр, засмотревшись на красоту огня блики которого расцвечивали темноту неба, и доставали до небесных светил, и тут произошёл взрыв.

– В общем короче бухнуло так, что я невольно вспомнил свои армейские будни. – Ой, Миха не гони, был в армейке год, а воспоминаний на целую войну. – Никита ты не встревай, ща меня интервьюируют, Жек пиши! – В общем, бухнуло, я за посох, Ваську на грудь. – Любезный, все были в волнении, а ты в это время на грудь принимал? – Жек, заткни его, а то примет от меня на грудь посохом! Поясняю для одарённых. Ваську под рубашкой спрятал, а то животинка маленькая ещё вдруг напугается. В общем, схватился за посох. – И со всей дури дал, им мне по черепушке. – Ну, блин Ник, а я думал, ты просто спишь.
– Ещё б немного и уснул бы вечным сном, с твоими молитвами. В общем, я к костру, а там Глюк с подпалинами, а рядом с ним мужик в жёлтом, ну я его волшебным словом и посохом приговорил. – Ага, как и меня к длительному сну. Пока Миха находил слова для продолжения интервью, я решил сам вставить пару фраз в историческую хронологию событий.

– Услышав взрыв, я вскочил с

лежанки и уставился, на то место где раньше был костёр, там всё полыхало настоящим белым пламенем, а в центре возвышалась фигура вся в жёлтом. Рядом с бывшим костром соляным столбом стоял обгоревший Глюк. Тут я услышал шевеление и увидел Миху, который запихивал сопротивлявшегося и шипевшего Ваську в штаны. Каким то, внутренним чутьём осознав, что наш синий друг туда не проходит, он затолкал его под рубашку, схватил посох и стал им лихорадочно махать, тут проснулся и вскочил Ник, и тут же на полную катушку отгрёб от Михи. В это время, мужик в жёлтом вышел из костра. К нему подлетел наш Юный Джеки Чан, и с криком – Хийя, приголубил посохом и его. После чего жёлтый выпал в осадок, а Миха обратился к Глюку. – Ты, чё чудо ушастое по ночам спать не даёшь? Фейерверки свадебные с мужиками устраиваешь? И тут, Глюк изрёк историческую фразу. На нашем - на русском. – А я чё, я ничё! Да забыл сказать, что, когда мы встретили Глюка мы оказывается с ним общались на его гийёмском языке, а если переходили на наш родной, он терялся крутил головой, и жалобно просил перевести с волшебного на понятный. Вопрос, как мы разговариваем на этом понятном мы поднимали не раз, и, в конце концов, решили, что это издержки телепортации. Вот тут застыл и наш героический Маг.

– Ага, застынешь тут, когда птица говорун, по нашему зашпрехала, ты Жек свою челюсть в этот момент с травки бы ловил. Во - Ник, если б ты эти пару минут не был в отключке, такую бы хохму словил! – Допускаю на этот эпохальный миг со своей стороны момент мимолётной растерянности. – Жек ты хоть понял, что сейчас загнул а? Ты вот лучше летописец хренов напиши, как мужика сначала сабелькой тыкал, а потом целоваться полез.
– Милейший маг я всё пишу, чё зря блокнот таскать, а вообще то это искусственное дыхание было, и во, результат на лицо. – Жек, лицо то дышит, а руки бы ему не мешало бы связать. После таких содержательных прений принялись за дело.

Запеленав жёлтого. Мы устало присели у догорающего костра. При всём при этом самым довольным из нас всех, как это не странно был Глюк. Он наслаждался великим и могучим волшебным русским, с которым мы встречали новое утро.

Глава 9. Преумножающая.

Восполняющая то, чего, казалось бы уже хватает.

Мы по очереди подходили к жёлтому и пытались его разбудить, ни вода, ни мягкие попинования не приносили ни какого результата. Утро было в разгаре, дорога звала, а мы застряли на полянке с непонятным военнопленным. И тут поступило предложение, от зачинщика всего ночного бардака. – Достопочтимый Ник! А может вы ему дадите того нектара из фляжки, которым угощали меня? Вы тогда ещё говорили, что оно и мёртвого поднимет!

Влив водку в рот объекта, мы уселись в ожидании результата, который не заставил себя ждать. Жёлтый открыл глаза, оглядел нас внимательным взглядом и изрёк: - Парни, а ещё есть? Тут мы все вскочили и преступили к перекрёстному допросу. – Во первых и есть и пить получишь, когда скажешь кто таков, и чего в нашем костре делал? - Ничего не делал, я туда нечаянно попал, кинули меня. – Кто кинул? – Вот тот в зелёном, ну он молодец, если б не он я ещё лет сто в бутылке бы провалялся. – В какой бутылке? В дублённой, ну в деревянной, которую он в костёр и запульнул.
– Вопрос, а, что ты там делал?
– Жил там я, то есть сидел. После этого содержательного ответа Ник невзначай крутанул своей стальной дрыной, на свист которой не замедлили слететься бабочки со всего света, окружив нашего добра молодца ярким коконом. Узрев эту красоту, уже привычную нашему взору жёлтый изрёк одну глубокомысленную фразу, цитирую – обалдеть! А потом вновь отключился. Михась возмущённо хлопнув ресницами схватился за посох и тыкая им Ника стал красочно рассказывать ему о его родителях, о родителях родителей, о флоре и фауне, которая так бурно помогает нам в походе, при этом во всём его поддерживал Васька, который воинственно подпрыгивал и громко пищал, мы с Глюком восторженно смотрели на эту феерию чувств. Когда мельком я случайно перевёл взгляд, на то место где находился жёлтый, мой мельком стал круглым и вопросительным. Этот тип минуту назад пребывающий в глубоком ауте, спокойно сидел и с абсолютно развязанными руками дережировал птичьим пером, которое в воздухе торопливо водило по бумаге, спешно записывая монолог Михи. Окружённый порхающими, Ник проследил за моим взглядом, и задумчиво произнёс. – Ещё один, хренов, летописец появился. После его слов Миха завис, и в это же время в воздухе зависло перо жёлтого. Сделав добор воздуха, Миха направил посох в сторону пленника. – Во, блин, папораци! Перо вновь заскользило. – Ты, что строчишь? Ты в курсе, что моё каждое слово золотого стоит, а ты на халяву запись ведёшь! После этого с неба на Миху просыпался золотой дождь, как он уворачивался от золотых монет – это отдельная песня при этом, при каждом болезненном попадании монеты на его бренное тело у него вновь открывался фонтан красноречия, дождь монет усиливался, а перо увеличивало темп скорописи. Ситуацию в нужное русло своим ненавязчиво корректным предложением вновь привёл наш Глюк. – Достопочтимый Михаэль, может на время, вы перестанете говорить волшебные слова, тогда может быть, на вас перестанет сыпаться болезненное золото? Миха резко замолк, перо снова зависло, золото перестало осыпаться с небес, а мы, не сговариваясь, направились к жёлтому. Первым слово, помахивая булавой и бабочками, взял Ник. – Продолжим беседу, и чего у нас один такой жёлтенький вскормлённый в неволе орёл молодой делал в бутылке? – Я же говорю сидел, вернее отбывал срок за противоправные действия вызванные оскорблением вышестоящего должностного лица. – И каков срок?
– Всего – то два миллиона четыреста пятьдесят лет и три месяца. – И за какие действия ныне так мало дают? - Ну, я же пояснил, за оскорбление должностного лица. – А конкретнее, господин попараци.
– После окончания Академии меня направили на стажировку в следственный отдел, там я разбирался с магическими архивами и заметил, что периодически пропадают записи из папок, которые перед этим запрашивал мой непосредственный начальник, и я решил проследить за ним, в результате увидел, что данные из папок он продаёт в соседнее измерение. Взамен наш шеф получал древние артефакты. Их он использовал для подавления внешней реакции окружающих, которые безоговорочно выполняли все его команды. Лэд Фра думал, что я тоже полностью под его влиянием и не в курсе дел проворачиваемых им, и когда был очередной совет, я взял слово и выступил с обвинительной речью, но моя ошибка была в том, что ранее я не записал номера папок с пропавшими документами. Подчинённые Лэда Фра тут же на меня составили обвинительную записку и направили в суд, там я осознал, что все судьи так же находятся под влиянием моего вышестоящего. Суд был скорым приговор суровым – Сам Лэд Фра обязался доставить меня в темницу, но вместо этого усыпил меня. Он добавил в воду порошок с сонным зельем, а потом с помощью мощного артефакта перенёс в бутылку и выбросил в это измерение. – Да интересная биография, и сколько же ты уже откуковал?
– Пока два года, вероятно, мой шеф, даже в страшном сне, не мог предположить, что ваша дружная компания решит погреться мною у костра. – Слушай папорацы, а почему ты Миху золотом обсыпал? - Когда я разбирался с архивами, наткнулся на интересную нигде не учтённую книжечку по магическим искусствам, вот и взял полистать, а потом совет, за ним бутылка, вот сидел, изучал, из заклинаний особенно у меня исполнения желаний получались. Только желание выбраться всё никак не осуществлялось, но вы вот помогли. Хотите я все ваши желания буду исполнять, вы ведь меня спасли? Ник передернул плечами и величественно изрёк.
– Все не надо, но списочек так и быть мы тебе подготовим. – А ты вообще сейчас куда пойдёшь? - Если можно, то с вами, ведь я даже не знаю, где я нахожусь. С надеждой вглядываясь в нас, проговорил новый, попаданец. – Тоды давай знакомиться! Ник красочно представил всю нашу компанию, да и мы, наконец то, узнали имя папораци. Звали его просто и выразительно Лэд Дирк. Лэд это типо благородный, но обращался к нему используя эту приставку только прямой спаситель Глюк, для нас всех он отныне и навсегда стал просто Дирком или папораци. Вы наверное поняли, что в этот день, мы уже ни куда не пошли, а с удовольствием занялись дегустацией сортов пива и рыбы, которыми засыпал нас Дирк.

Глава 10. Историческая.

Вовлекающая туда, где ты уже по уши.

Утро мы встретили тяжело, вернее тяжело встретило нас утро, без приветствий и распростёртых объятий. Нет объятья, конечно же -

были, вот Ник, например, со всей силы обнимал какое – то хрупкое деревце, ствол которого никак не хотел стоять прямо и упорно отклонялся в сторону. Миха свернувшись в форму, не родившегося эмбриона посапывал в объятьях Васьки и посоха. Глюк уперев лицо в землю обнимал весь мир, а Дирк стоял держа в крепких объятьях полную бутылку настоящего свежего пива. – Живём! Резюмировал я и подплыл с кружкой к Дирку, которая из ниоткуда возникла в моих руках. Вперёд пошли медленно. Наши желанные рюкзаки были под завязку набиты золотом, его никто не захотел оставлять, да и Дирк уверял, что по правилам игры любое материальное желание он может воплотить всего один раз и одарить нас золотом с пивом и рыбой в будущем он уже не сможет. А ещё потому, что Глюк уверял всех, что мы входим в обще никем не исследованную зону и нас ждут невероятные трудности и испытания. После этих слов Глюка, Дирк предложил свою персону в качестве нашего постоянного картографа, да, ведь карту новых мест всегда можно выгодно продать, главное найти кому, а уж за этим дело не станет, найдём! В подробностях мы все дружно стали вспоминать раннее пройденный путь, а перо Дирка в воздухе наносить его на бумагу, не забывая фиксировать и меняющийся каждую минуту ландшафт. Вскоре лес закончился, и мы увидели широкую долину, своими краями она упиралась в бесконечно высокие горы, Глюк жестом Ильича показал нам нужное направление и мы бодренько потопали к основанию горы, по ходу решая, как будем брать сию твердыню. К вечеру знаменательная встреча состоялась - с одной стороны стояли мы, задрав головы – с другой гора, задравшая куда – то в небеса свою вершину. Привал устроили у подножья горы, после ритуального Мишкиного магичинья, сели в кругу готовые для прослушивания курса лекций нашего великого Гуру альпинизма и скалолазонья. Ник не подкачал, свой семинар он начал с самых основ, демонстрируя виды, типы крючьев, карабинов, верёвок, обвязок, зажимов. На десятой минуте лекции я понял, что лучше пусть меня закопают прямо под горой, но на неё я не ходок, по виду сидящих рядом осознал, что и они тоже думают о том кто бы их, здесь прикопал. Лекция с практикой затянулась до полуночи, спать хотелось дико, но, увы, дежурства никто не отменял. В график вписали вновь прибывшего Дирка, кинули жребий, как назло сегодня я был первым. Присев возле костра я решил все свои мысли привести в порядок и подумать о дальнейшем житие, увлечённо записывая в блокнот события последних дней, не заметил, как ко мне подошёл Дирк, обернувшись на него, увидел восхищённый взгляд, направленный на мою ручку. Молча протянув её ему, стал внимательно наблюдать за его реакцией. – Интересное перо, шарик крутится, чернила льются и никакой магии и ей могут писать все? – Конечно, а у вас, что пером пользуются строго индивидуально? -Естественно, это первооснова нашей магии, если сумел намагичить перо и бумагу то тебя берут в школу, а если нет то увы иди в подмастерья, правда к сынкам многих благородных нанимают магов низших уровней, которые пожизненно становятся их самописцами, ведь редко какой благородный добровольно своё дитя отдаст в подмастерья. Всю свою вахту, да и следующую Дирка, мы увлечённо проговорили, сравнивая наши миры, привожу краткие записи. В измерении оставленном Дирком, как и в нашем, присутствовали машины, на них ездили по дорогам, и летали в небе. Вместо топлива во всём транспорте использовали различные кристаллы. В домах работали роботы, и даже был аналог нашего телевидения и интернета. Общество делилось на три главных класса: Высшие, благородные и мастера, в свою очередь классы делились на подклассы и группы. Например, люди, обладающие слабым уровнем магии, шли в подмастерья, упорные развивая свой малый уровень, становились мастерами, продолжающие совершенствовать своё мастерство благородными, а затем и высшими. Иногда происходило всё наоборот, но в последнее время коррупция в обществе достигла своего накала, так как в среде высших и благородных часто стали рождаться дети совсем лишённые магических способностей, но звание благородной семьи ведь никто не отменял, вот и стали приставлять к сынкам мелких магов. Сам Дирк был из семьи Высших, но вся его семья, а вернее весь род погиб в одночасье. В тот день в семье праздновали помолвку его старшей сестры Юты, приглашены были все, после двух часов пребывания на этом грандиозном торжестве юный Дирк впал в глубокое уныние и решил тайно навестить своих деревенских друзей. Взрыв он услышал в тот миг, когда был уже в деревне, как бежал обратно, а потом разгребал пепел от пожарища в поисках останков близких и родных он запомнил навсегда. На воспитание его взял одинокий полковник старый друг отца. Там он и вырос, как это не странно расследованием взрыва никто не занимался, вот Дирк и решил, что поступит в академию на факультет магических исследований и раскроет тайну гибели семьи, поступил, закончил, но раскрыть, увы, не успел. Выслушав Дирка, я на полном серьёзе пообещал, что чем сможем, тем поможем, ведь русские своих не бросают. Тогда я ещё не знал, чем в будущем нам всем обернётся это моё обещание.

Глава 11. Практическая.

Дающая то, чего лучше не надо.

И снова утро, позади леса, поля впереди она Гора. Ник с утра провёл теоретическую обработку, а вернее каждый из нас по очереди сдал ему тест на звание юный альпинист, а потом началось самое увлекательное, мы полезли на неё, или по ней, суть дела не меняет, но и удовольствия от восхождения не прибавляет. До первого гребня ползли долго, и когда взгромоздились на него, я на полном серьёзе предложил на нём и остаться жить. Вниз спускаться страшно, а наверх ползти тяжко. Миха разглядывая верхнее скалообложение, с грустью вспомнил Островского и продекламировал голосом падшей Катерины – «Почему люди не летают, как птицы?». Ник не замедлил с ответом. – Из – за капусты! – В смысле? – Поясняю. Почему, почему? Да по кочану! Встали, пошли! – А может всё, таки полетим? Сказав это. Папораци указал на паривший в воздухе ковёр. – Откуда лёт средство? – От желания великого мага! Он, первым из вас, высказал желание - полетать! Довольный Миха, расплылся, на все тридцать два зуба. – Ну, Алладин ты даёшь! Ну ты и удружил! Когда забирались на ковёр нас немного потрясывало, но сам полёт это, что то, это песня! Мы на ковре, а вокруг горы, дышать, правда, тяжко было, но сознание полёта это всё - таки, огого! Перелетев гряду, приземлились на солнечной поляночке, кое - как, на карачках сползли с коврика, и рухнули на травку, всех мелко потрясывало, ловить разряженный воздух ртом на скорости курьерского поезда это вам не на Боинге лимонад попивать. Я первым пришёл в себя и решил взять в свои цепкие руки бразды руководства нашим дружным коллективом. Привожу список распоряжений:

1. Дирку свернуть ковёр. Как он за ним бегал! При этом орал все мыслимые и немыслимые команды типо из самых произносимых – Тпру, стоять гад! Киса, киса, кис, кис! Наблюдавший всю эту беготню по полю с вытаптыванием цветов Миха молча, подошёл к изделию ткачей, схватил ковёр за угол, свернул, и также молча, затолкав его в рюкзак, хлопнув ресницами, прокомментировал свои действия. – Кто его породил, тот и сворачивает!

2. Рекомендацию Михе по кругу, дать не успел, тот сам приступил.

3. Глюку, как всегда, костёр, завтрак, обед, ужин, посуда, мусор.

4. В помощь Нику по свёртыванию всей альпинистской амуниции включился и я сам.

5. Васька в командах не нуждался так, как беззастенчиво дрых.

После обеда, мирно перетёкшего в ужин, занялись обсуждением дальнейших планов на жизнь. По прикидкам Глюка до столицы осталось идти гораздо меньше, чем мы уже протопали, а там план номер раз легализоваться, номер два запастись токаром, номер три найти книгу и расшифровать – может в ней есть подсказка, как вернуться на нашу многострадальную землю, а также на родину Дирка. Вот такая тройка планов нас ожидала в перспективе. До темноты времени было ещё достаточно, оставив на хозяйстве Ваську решили побродить по ближним окрестностям. Не пройдя и сотни шагов, мы уткнулись в каменную стену, которая стояла посреди соседней поляны в длину она была метров десять, а в высоту примерно метров семь, столько же раз мы её обошли по кругу, на восьмом круге Ник подвёл итог нашей круговерти. – Видать китайцы от своей кусок потеряли. Более практичный Миха, предложил постучать, типо авось до китайцев достучимся, что и выполнил тут же, двинув по скале своим ажурным посохом и крикнув во всё горло – Эй, тук, тук дома есть кто? Двери отворяйте, гостей встречайте! И тут часть стены отъехала, и перед нами предстал молодой, широкоплечий парнишка с копной рыжих волос на которых непостижимым образом удерживался красный колпак, да чуть не забыл, рост его был примерно метр двадцать. Ник, стоявший впереди всех, посмотрел на хозяина стены, потом на нас, передернул плечами, и озвучил мысль. – Ребят, чтоб я сдох, живой гном и без бороды. Миха согласно кивнул. – Живее всех живых, и без усов. - Зато с колпаком! Хозяин стены широко улыбнулся.
– Вы стучали? Так проходите, а что без бороды и усов рано мне ещё у нас у гномов они только после ста пятидесяти лет растут, и тогда совершеннолетней гном может покинуть свой род и отправиться путешествовать в мир. Вот все и думают, что у нас от рождения борода и усы. Стереотипы! Я сделал мысленную зарубку – шибко грамотный гном нам попался. Мы зашли в уютную комнату, которая находилась прямо в стене. Посреди комнаты стоял большой круглый стол. – Во, блин, как у короля Артура!
– Только рыцарей, что – то не видать!