Гладиатор поневоле
Шрифт:
– Следующая пара! – угрюмо сказал Жергон, когда платформа-погрузчик унесла труп несчастливого раба, попавшего не в то время и не в то место.
Женщина-кошка была совершенно обнажена, ее мех переливался в свете голубого солнца, освещающего площадку через вершины заснеженных гор. Движения этого существа оказались мягки, а ее усатое лицо выражало полное довольство и как будто улыбалось, глядя на свою жертву.
Боец Жергона, помня поражение своего коллеги, был предельно осторожен, и не его вина, что через две секунды он лишился обоих глаз и гениталий, страшно закричал и задергался на полу арены. Жергон едва успел раскрыть рот, когда «кошка» ударом сверху буквально расплющила голову бойца, катающегося
– Это тоже был твой Мастер? – невинно осведомился Агарлок, – ох-ох, какая жалость!
– Ты! – в ярости крикнул Жергон. – Ты… – и задохнулся, закашлялся в приступе ярости.
– Ну я, – вяло подтвердил рабозаводчик и, встав с места, тоже заорал в ярости: – Ты, безродный, посмел усомниться в моей квалификации, наглый скот! Моя семья занималась подготовкой рабов к боям, когда твоя еще дерьмо чистила из-под горбачей на жалкой аграрной планетке! Если ты вылез из грязи, купил себе домик – так считаешь, что можешь на равных соревноваться со мной, великим мастером трансформации, главой семьи Шан-Акоон?! Наглец! Ублюдок, возомнивший о себе слишком много! Расплачивайся, и не вздумай юлить – иначе информация пойдет в Совет, и тебя лишат лицензии на выставление бойцов! И в будущем, прежде чем бросать мне вызов, сто раз подумай! Те, кто встал на моей дороге, долго не живут! И уж точно – не работают!
Жергон окаменел, окинул Агарлока ненавидящим, долгим, многозначительным взглядом и, достав коммуникатор, перевел на счет рабозаводчика нужную сумму. Тот проверил, благодушно улыбнулся и сказал:
– Ну ничего, ничего. Ты отобьешь эти деньги, выставляя новых бойцов на арене. Запомни, мои бойцы лучшие на Алусии. Ну все, до следующей встречи. Жди известий о новой партии – я тебе сообщу. И вот еще что – никогда больше не выставляй бойцов, купленных у кого-то, кроме меня, против моих ребят – это чревато!
Он повернулся и, не обращая внимания на перекошенную, яростную физиономию Жергона, пошел к своему флаеру. Одетый в броню Халкор следовал сзади, прикрывая хозяина, и был готов в любой момент выхватить лучемет или выстрелить из игольчатого лазера.
Флаер гостей уже исчез в синем небе, а Жергон все не мог прийти в себя. Ходил, плевался и успокоился только через несколько часов, забив до смерти служанку, принесшую стакан с соком и нечаянно капнувшую ему на плечо. Жергон долго топтал ее ногами, вбивая в безжизненное тело осколки стакана, а потом сел в свое кресло и расслабился, подумав, что все не так уж и плохо – у него в руках великолепные рабы, одни из лучших на планете, если не считать таинственной парочки – псионика и его подруги, оставшихся у Агарлока. Он решил последовать насмешливому совету рабозаводчика и никогда больше не выставлять бойцов против тех, кого выставил Агарлок. В сущности, его целью были не столько поединки, сколько шоу, которое из них устраивалось. Убийство таких дорогих рабов никак не входило в его планы. Для любителей «мяса» у него имелись совсем другие рабы – их можно было купить за несколько кредитов.
Слава сидел во флаере и размышлял о предстоящем бое. Он посмотрел на Леру – по лицу девушки нельзя было понять, о чем она думает, но она была спокойна и безмятежна. Слава подумал о том, что вообще-то женщины более устойчивы к любым нервным перегрузкам – это свойство, данное им природой. Мужчины частенько ломались при таких условиях, при которых женщина могла просто поплакать, отряхнуться, да и пойти дальше по жизни. Например, Лера практически безболезненно для психики перенесла многочисленные насилия, совершенные над ее телом и душой. Он не разговаривал с подругой по этому поводу, а она не заговаривала на подобные темы, поэтому Слава не мог знать, что она думает. Может, он и ошибался.
Сегодня они впервые летели на арену – в Кратан. Агарлок был благодушен,
Славе он подобное проделать не решился, просто сказал:
– Сегодня ваши первые поединки. Выступите вначале по одному, потом парой. Поединки не до смерти, но вы должны выступить как можно эффектнее – порубите противников на куски, чтобы арена визжала! Это не самый высокий уровень арены, но вы должны начать снизу, только потом вас допустят наверх. С вами будет Халкор, он станет следить за вашими действиями, не заставляйте нас применять боль или какие-то еще наказания… От вашей работы зависит, сохранятся ваши привилегии или нет. Рабам вообще-то не позволяется по своей воле выбирать сексуальных партнеров, и тем более – их обязанностью является ублажение своих хозяев. Вы меня, думаю, поняли…
В общем, началось все с угроз расправы за плохое поведение. Это никак не настраивало Славу на мажорный лад, настроение его упало ниже плинтуса.
Арена ничего интересного из себя не представляла – что-то вроде цирка, никто ничего нового в этом плане не придумал. Отличие от Земли состояло в том, что каждый зритель мог создать что-то вроде силовой линзы, в которой до мельчайших подробностей было видно все, что происходило на арене. Приспособление позволяло рассмотреть даже мелкие поры на телах бойцов. Видимо, это приспособление и было фактором, влияющим на заполнение трибун – визор не мог в должной мере передать все подробности поединков.
Слава прохаживался, разминаясь перед схваткой, Леру увели куда-то в другое помещение. Халкор стоял рядом, следил, как его подопечный размахивает клинками, потом сказал:
– Не забывай – зрелище! Главное – зрелище! Сегодня ты будешь биться против людей – двое, такие же земляне, как и ты. Уровнем ниже тебя. Разделаешь их как следует. Помни, что тебе сказал хозяин! Убьешь одного на десятом сентансе, другого на двенадцатом.
– Как я узнаю, какой сентанс по счету? – спросил Слава, сделав выпад левой рукой и круговое движение правой.
– Я тебе сообщу через кнопку. Заранее. Учти, точно на десятом и двенадцатом хозяин сделает ставки. Ошибешься – сильно пострадаете ты и твоя подруга. Она – в первую очередь!
«Как вы задолбали, твари!» – подумал Слава и неожиданно почувствовал в голове какой-то зуд, как будто кто-то пытался ему что-то сказать. Он сосредоточился и вроде как «убрал помехи», но его размышления прервал Халкор, резко выкрикнувший:
– Пошел на арену! Убей их!
Слава пружинистым шагом вышел на широкую, метров сто в диаметре, площадку арены. Она была залита ровным, не очень ярким светом, идущим от панелей наверху. Круглая воронкообразная чаша оказалась заполнена до отказа – зрители, представители разных народов и рас, смотрели на арену, чавкая, разговаривая, выпивая – все как на каком-то футбольном матче или же выступлении рок-группы. Слава слегка усмехнулся – никогда не мог даже помыслить о том, что с ним случилось, у него было такое чувство, как будто он рок-звезда на подиуме.
Противники землянина оказались были высокими, крепкими парнями, на первый взгляд очень сильными и быстрыми. Увы, это не уберегло их от гибели. Не задумываясь о том, что он убивает людей, Вячеслав вначале играл с ними, легко уходя от ударов и нанося небольшие, не опасные для жизни, но очень кровавые и неприятные раны. На десятой минуте в его голове прозвучал голос Халкора – он шел прямо от контроллера: «Пора!» Слава крутанулся и одним ударом чисто снес голову первому бойцу. Второй умер точно через две минуты. Не испытывая ни радости, ни каких-либо переживаний, Вячеслав ушел с площадки под радостный шум трибун и, усевшись в кресло отдыхать, вытянул ноги вперед. Он сделал дело, а это самое главное. Переживания остались в прошлом, далеком прошлом.