Гладиаторы по закону

Пол Фредерик

Джаб, похоже, был человеком осторожным.

— Пока что мне нравится политика старины Арнольда, — не спеша произнес он. — Вы когда-нибудь перевернете нашу лодку, Блисс. Если только мы не вышвырнем вас из нее раньше.

— Мистер Хаббл, — не унимался Мандин.

— Мистер Как-вас-там, я заверяю, то голосовал бы за вас, если бы жил в 27 округе, в котором, слава Богу, я не проживаю. — Его глаза блуждали. Он направился через всю комнату, чтобы переговорить еще с одним Титаном. Мандин своевременно поспешил за ним и успел услышать:

— …во

всем этом много идеализма, уверяю вас, дорогой Блисс. Но многие молодые люди-идеалисты оказываются суровыми надсмотрщиками. Я не собираюсь вас обидеть.

Блисс Хаббл снова удалился в другой конец комнаты. Судя по всему, этот последний Титан сильно рассердился во время разговора. На его покрасневшем виске отчетливо проступила пульсирующая жилка. Мандин спросил, у него с неодобрением в голосе:

— Все та же политика? Верно?

— Разумеется! — сердито ответил Титан. — Вот дурак! Когда юный Хаббл увидит за свою жизнь столько же попыток напасть на правление, сколько и я, то он подумает дважды, прежде чем плести интриги у меня перед глазами. Он ведь пытается посеять во всех нас недоверие к нынешнему правлению фирмы, превратить выборы в Совет в стихийное мероприятие посредством подкупа — разумеется, подкупа чисто джентльменским образом, — и все же именно подкупом ввести себя в Совет правления. Но, клянусь Богом, ничего у него не выйдет! Мы сохраним единство против него. — Он прищурил глаза. — Я, кажется, с вами не знаком, сэр. Я — Уилкокс.

— Счастлив познакомиться. Мандин. Адвокат.

— О, доверенное лицо, верно? Кого вы представляете? По-моему, большинство ребят уже здесь.

— Извините меня, мистер Уилкокс, — Мандин последовал за Блиссом Хабблом, который после очередного отпора бухнулся в кресло. Тут-то Мандин и сунул ему в руки доверенность от Дона Лавина, которую подготовил Райан.

— Что это?

— Я советую вам прочитать, — предложил Мандин.

Послышались аплодисменты. В зал вошли человек пять-шесть. Один из них, возможно, Арнольд, произнес:

— Добрый день, джентльмены. Предлагаю всем рассесться, и начнем работу.

Мандин сел рядом с Хабблом, который не отрываясь читал доверенность. Один из вошедших последним начал монотонно перечислять вопросы, обсуждавшиеся на предыдущем собрании. Практически никто его не слушал.

Хаббл закончил чтение, вернул документ Мандину и спросил:

— А что же я, как вы считаете, должен делать?

— Все это выглядит весьма глупо, не так ли?

Сбитый с толку Хаббл проглотил наживку.

— Какие-то слухи были, — признался он. — До вас они могли доходить в той же мере, как и до меня.

Мандин понимающе кивнул.

— Мы не будем жадничать, мистер Хаббл, — сказал он, сам толком не зная, о чем идет речь. — Если допустить, что я не мошенник, а это не подделка, то как вы отнесетесь к мысли попасть в Совет правления?

— Очень положительно, — не стесняясь, признался Хаббл.

— Мы могли бы способствовать этому. Ведь это очевидно,

мистер Хаббл. Наши двадцать пять процентов голосов плюс ваши…

— Это общеизвестно. Пять с половиной процентов.

— Так много?

— Да. Я имею полномочия голосовать за всех членов семьи.

Мандин сложил в уме. Тридцать с половиной процентов. Только бы привлечь на свою сторону этого Хаббла, а затем еще…

Он отвернулся от Хаббла. Пусть подумает некоторое время.

Когда с мелочами было покончено, один из недавно пришедших улыбнулся.

— А теперь, джентльмены, переходим к пунктам повестки дня. Начнем с выборов члена Совета правления вместо мистера Фенелли.

Кто-то предложил кандидатуру Гарри Уилкокса. Кто-то еще предложил мистера Банайона, и на этом выдвижение кандидатур было прекращено. В результате тайного голосования победил Уилкокс. Его избрание было встречено аплодисментами и дружным похлопыванием по спине. Судя по добродушным улыбкам, результат голосования был заранее предрешен с такой же уверенностью, как и завтрашний восход солнца. Мандин улыбнулся Хабблу, который, казалось, вовсе не считал, что все это так смешно.

— Так что, заодно с нами? — спросил Мандин.

Хаббл нахмурился.

Председатель перешел к вопросу денежных компенсаций служащим корпорации. По словам председателя, они зарабатывали недостаточно, а хотели зарабатывать больше-за прекрасное ведение дел фирмы.

И этот вопрос был решен ко всеобщему удовлетворению, под дружелюбные улыбки. Мандина даже начало интересовать, почему вообще акционеры удосужились посетить это собрание, если повышение жалования служащим было одобрено единодушно и единогласно.

Но следующий пункт повестки дня все прояснил.

Он гласил: «Поиски новых источников сырья, в особенности алюминия и силикатов». Мандин плохо разбирался в технических тонкостях, но сразу же подметил, что между акционерами прекратился дружелюбный тон разговоров.

Одна группа, не более пяти человек, тесно сгрудилась и что-то быстро подсчитывала на оборотных сторонах конвертов, часто заглядывая в какие-то бумаги. По рядам стали сновать секретари с папками и бухгалтерскими книгами.

В конце концов председатель добродушно спросил у собрания:

— Так вот, джентльмены, ради экономии времени проголосуем единогласно за предложенную Советом тактику в вопросах сырьевого обеспечения?

Поднялся худой седой старик и заявил:

— Я требую голосования, которое должно быть оформлено протоколом. — Он угрожающе помахал равнодушному первому ряду. — Я сохраню эту копию протокола, чтобы в будущем доказать свою правоту.

Пришлось голосовать. Предложение было принято небольшим большинством голосов в атмосфере сдержанных страстей. Мандин смутно ощутил: то, что сейчас произошло, было битвой на заранее приготовленном поле. Проба сил двух могущественных группировок, где ставкой были, по меньшей мере, миллионы долларов в год.