Гладиаторы
Шрифт:
– И ты добровольно избрал эту судьбу? – удивился Децебал.
– Да. Я умру на арене, когда встречу противника, что будет сильнее меня.
– Но ты отрекся от свободы. Многие гладиаторы мечтают о деревянном мече.
– Свобода, – с горечью произнес Арторий. – Разве есть она у кого-нибудь в нашей прогнившей империи? Посмотри на тех свиней, что хотели с тобой драться. Разве они свободны? У них нет ошейников как у тебя. Они гордо называют себя квиритами но носят засаленные лохмотья и пьют дрянное вино. Оно много хуже того, каким мы с тобой угощаемся. Они вынуждены
– Не знаю. Я считаю свободой возможность распоряжаться собственной судьбой.
– Это иллюзия свободы. Никто в этом мире, даже сам наш император Веспасиан не может распоряжаться собственной судьбой, хоть его статуям воздают божественные почести. Я помню времена Нерона. Тот также не был свободен и постоянно дрожал за свою жизнь и боялся заговоров. Мой бывший командир Домиций Корбулон был повелителем грозных легионов и мог повести их на Рим! Но вместо этого он покончил с собой по приказу Нерона. Потому, что в душе и он был рабом!
– Я в последнее время стал много думать, и у меня появилось множество вопросов, но вот ответов я до сих пор не нашел. Там, дома, в Дакии, у меня совсем не было таких мыслей. Моя голова была забита совсем другим. Я думал как бы постоянно быть подальше от своего десятника и поменьше получать палок, но почаще проводить время с девицами и пить вино.
– Простые желания совсем несвойственные философу. Но в них есть одно весьма хорошее качество.
– И какое же? – поинтересовался дак.
– Их легко осуществить. Плохо если твои желания летят высоко и рукой до них не достать. Тогда твоя жизнь обречена! Ты станешь страдать.
– А я сам не знаю куда летят мои желания.
– И это еще одно преимущество гладиатора. В этом мире арены и цирка властвуют сильнейшие. Те, кто может назвать себя хозяином меча.
– Ты говоришь, так же как мой товарищ Юба, Марк.
– Нубиец? Я о нем слышал. И он говорил тебе правильно. Он ведь тоже был легионером?
– Да, служил в нумидийском легионе. Но был продан в рабство за убийство центуриона.
– Вот! – Марк Арторий поднял вверх палец. – Вот о чем я тебе только что говорил. Это всего лишь иллюзия свободы. Я в свое время также не терпел мелких придирок центурионов и деканов. Они называли это дисциплиной, а вот я видел в этом ущемление личной свободы. А все эти легионеры, что так гордятся тем, что они не носят ошейников, и есть самые настоящие рабы этой самой дисциплины. Нет, Децебал! Свобода в этом мире доступна только избранным, да и то не в полной мере. Я много раз пытался ответить на вопрос что же такое эта самая свобода.
– И что же? Ответил?
– Нет! Я сейчас не смогу сформулировать это понятие. Для греческого философа Диогена свободой была жизнь в бочке нищим бродягой.
– В бочке? – удивился дак.
– Да. Это бедняга проживал в обычной деревянной бочке стянутой металлическими обручами. И валялась эта бочка на берегу моря. Философ был нищ и потому свободен. Он иногда днем забредал в город Афины и с зажженным факелом бродил по улицам многолюдного города и произносил фразу: «Ищу человека!»
– Он были либо умалишенным, либо великим мудрецом, – задумчиво произнес гладиатор.
– А когда к нему подошел великий Александр и спросил, что он может для него сделать, то Диоген ответил: «Не загораживай мне солнце».
– И все? – удивился Децебал.
– Вот именно, дак. Больше ему ничего не было нужно. А вот ты не такой. Тебе не хватит простой бочки и свободы для счастья. Тебе раздирают страсти. Я видел людей подобных тебе в своей жизни немало. Больше того, мы с тобой весьма похожи. Я также хочу вырвать у жизни славу и преклонение толпы в миг моей победы! Я люблю когда толпа в амфитеатре неистовствует приветствуя меня! В такие момент я выше любого божества!
Глава 9
СОБЫТИЯ ПОСЛЕДНЕГО ДНЯ ИГР
И злодея следам
Не давали остыть,
И прекраснейших дам
Обещали любить;
И, друзей успокоив
И ближних любя,
Мы на роли героев
Водили себя.
Больше Децебалу в этом сезоне не пришлось выступать на играх. Он надеялся на последний день, так-так многие ланисты приберегали хороших бойцов именно для закрытия игр. Но его надеждам не суждено было оправдаться. Последний день был ознаменован грандиозным боем «спартанцев с персами». Двое гладиаторов должны были изображать спартанских воинов царя Леонида при Фермопилах, а десять их противников изображали солдат армии персидского царя Ксеркса. В роли спартанцев были нубиец Юба и иудей Давид.
Децебал не на шутку испугался за своих друзей. Одолеть такое количество сильных бойцов дело совсем не шуточное. Но Юба сохранял полное спокойствие, а о Давиде и говорить было нечего. Иудея ничто не могло вывести из себя.
– Ты так спокоен, Юба. А я вот за вас волнуюсь. Вы оба можете не вернуться из этого боя.
– И напрасно ты переживаешь, – ответил нубиец. – Спартанское вооружение сходно с вооружением римских легионеров. И сражались спартанцы двойками. Два воина прикрывали друг другу спины. Такая тактика обеспечивает победу. Я хорошо знаком с искусством боя на мечах.
– Но у ваших противников будут длинные сарматские мечи. А это позволит им сохранять солидную дистанцию. И у них отличные защитные доспехи.
– Отличные? – вмешался Давид. – Я бы не назвал их отличными. Это вооружение тяжелой персидской пехоты и дралась такая пехота в основном в сомкнутом строю. Тогда эти доспехи имели смысл. Если тяжелая пехота смыкалась плечом к плечу и выставляла вперед гребенку из копий. Нам же предстоит сражаться совсем в иных условиях.
– Но их так много. Будь их пятеро, я был бы спокоен. Но десять это много даже для таких бойцов как вы.