Главный день
Шрифт:
И это не может не радовать, а то, честно говоря, мне было очень неуютно от осознания факта, что при некоторых обстоятельствах я могу стать скурвленной сукой. Зато сейчас все встало на свои места и настроение резко повысилось. Настолько, что, не удержавшись, я подмигнул особисту, а он, поняв, что я понял, поджал губы, побарабанил пальцами по столу и опять повернул разговор в неожиданную сторону:
— Слушай, Сергей, вот мы с тобой общаемся, общаемся, а я все никак не пойму — почему ты так настаиваешь на присутствии Еремина? Зачем тебе это надо?
Я пожал плечами:
— Павел Викторович приедет, на все вопросы отвечу. В том числе и на этот. А сейчас — извини… И вообще — у меня есть предложение: завтра, чую, будет очень насыщенный день, а время — за полночь.
Прядилин, выдохнув сквозь сжатые зубы, оценил непреклонное выражение на моей физиономии и вынужден был согласиться. Единственно, перед отправкой на боковую обговорили, что именно скажем остальным ребятам, да я для себя прояснил непонятку, касающуюся странного поведения Артура. Спрашивается, зачем он вскочил, когда мы его уже вязать собрались? Но чекисты объяснили ситуацию просто: парень, поняв, что я его собираюсь сдать особистам, решил не усугублять ситуацию и сразу обозначить свою принадлежность к контрразведке Сопротивления. Видно, опасался, что ему, еще до того, как он хоть что-то успеет объяснить, грубые «вымпеловцы» в процессе «пеленания» почки опустят. Только этот торопыга не учел моего взвинченного состояния…
В общем, как подытожил Игорь:
— Не переживай, Артур сам виноват. Не дергался бы, не обзавелся рогом на голове.
Я кивнул, соглашаясь, и мы потопали располагаться на ночь.
Глава 14
— Федька, слева!!
После этого выкрика Цыган шустро довернул ствол пулемета и выпустил экономную очередь в мелькнувшие возле углового дома фигурки. Видно было, как от стены полетела пыль, и один из «карателей» упал. Но еще трое успели заскочить за укрытие.
Осторожно выглядывая в окно, я мрачно констатировал:
— Мля, а до хрена их уже там накопилось. Человек десять, не меньше! Смотри, Федь, дуриком через пустырь они не попрут, а вон там, слева, попробуют просочиться. Поэтому на тот сектор основное внимание… Кстати, как у тебя с патронами?
Бывший прапорщик, сверкнув белозубой улыбкой, особенно контрастной на чумазой физиономии, ответил:
— Нормально, командир, хватает!
Это хорошо, хоть одной головной болью меньше… Но давят на нас — мама не горюй! Вон всюду бой идет. А возле здания мэрии еще и густые черные клубы дыма вверх поднимаются. По слухам, там проскочивший вражий БТР сожгли. Кстати, на нашем участке тоже клювом не щелкали и в доказательство тому — раскорячившийся в начале улицы «хамви» с дыркой в борту. Плохо только, что парень-гранатометчик, заваливший пиндосовский вездеход, так и остался лежать в палисаднике. Не успел уйти после выстрела, и каратели его подловили, накрыв дружным залпом из подствольников.
Хм, каратели… Такое впечатление, что наша разведка несколько промахнулась и против нас сейчас воюет не менее пары рот южнорегионального спецназа БОГС. Да и полиции хватает. Одно утешает — вся эта шобла действует без средств усиления. То есть без танков и артиллерии. Вертушек, что характерно, тоже не наблюдается. Это, разумеется, очень радует, так как полковыми калибрами нас бы быстро в пыль раскатали.
Но врагов тупо больше, и они напирают со всех сторон, взяв Заречное в полукольцо, пытаясь оттеснить его защитников к центру станицы. Поэтому моей группой усилили бойцов, которые расположились в недостроенной трехэтажке. Место оказалась что надо: отсюда открывался прекрасный обзор и мы могли контролировать не только подходы к дому, но и прикрывать стратегически важный перекресток, по которому нет-нет да и проскакивают машины, развозящие подкрепление и боеприпасы «смирновцам». Одно плохо: эта позиция хороша ровно до тех пор, пока не начнется артобстрел. Или пока противник не подгонит танк на прямую наводку. Тогда нас быстро выкурят. Но пока ни того, ни другого не видно, мы здесь крепко стоять будем.
А ведь еще во вторник ничто не предвещало столь грандиозной дупы.
Да, ничего не предвещало, хотя иных событий хватало. Тогда, сидя на базе, мы дождались приезда Еремина и я раскололся по полной. Да уж, надо было видеть глаза командира, когда он получил из первых рук наглядное подтверждение теории множественности миров. Обычно спокойный Павел Викторович минуты две разговаривал исключительно матом, сбрасывая зашкалившее удивление, но потом подключились чекисты, направив беседу в более конструктивное русло. Правда, вскоре и они впали в сильную задумчивость. Это когда я сообщил, что за мной не стоят ни государство, ни какая-либо организация. То есть вообще никого, кроме старого ученого и обремененного семьей выходца из их же мира. Выражение лица Прядилина при этом известии стало просто неописуемое. Он был похож на невесту, которой монументальная служащая загса сообщила о внезапном бегстве жениха. Да и остальных новость настолько ошандарашила, что допрос на какое-то время увял. Но потом, встряхнувшись, «тихушники» снова принялись за дело. Профессионалы, что с них взять. И Игорь сразу отыгрался за свой короткий ступор. Щелкнув пальцами, он воскликнул:
— Вот оно в чем дело! А я-то все голову ломал, ну для чего тебе Еремин понадобился? Зачем ты так настаивал на его присутствии? Теперь все понятно… Опасался небось, что мы тебя растрясем, а потом в расход пустим? И Павел Викторович страховкой выступал?
Я лишь руками развел, а Артур, осторожно потрогав шишку на голове, задумчиво протянул:
— Похоже, не все так гладко в вашем датском королевстве, если у тебя такие мысли появлялись…
Пришлось огрызнуться:
— В нашем так же, как и в вашем! Из одного корня растем!
Тут влез Мухин:
— Корень, может, и один, да поросль разная. Раньше, конечно, всякое бывало, но теперь мы ценить людей научились. Во всяком случае, своих секретоносителей превентивно не шлепаем.
Прядилин легким хлопком по столу прекратил разборку:
— Отставить спор, мичуринцы юные. Позже разберемся, где вершки, а где корешки. Мне другое несколько неясно… Сергей, а почему ты вообще решил примкнуть к Сопротивлению? Нет, сейчас-то оно понятно: невеста в «колхозниках», личный счет к демократам, боевые друзья. Но что тебя вообще толкнуло на этот шаг? Первопричина? Дело-то у нас, как ни крути, смертельно опасное, а на юношу бледного со взором горящим ты вовсе не похож…
Я смущенно хмыкнул… Врать, бия себя пяткой в грудь и изображая белоконного рыцаря, исключительно по велению сердца вступившегося за угнетенных соотечественников, не хотелось, поэтому сказал как есть. Узнав о моих разногласиях с мстительными арабами, корыстными чеченцами и совете Профессора, Игорь облегченно выдохнул, выразившись в том смысле, что теперь все встало на свои места. А то поначалу с ним, дескать, чуть когнитивный диссонанс не приключился.
Кстати, информация о моих личных проблемах привела к интересному результату. Оно и так было понятно, что теперь я буду плотно взаимодействовать не с Ереминым, а с чекистами. Но вот то, что после известия о заморочках Корнева, командир с контрразведчиками коротко переговорили и решили посвятить в тайну Цыгана с Чижом, стало для меня очень приятной неожиданностью. Причем Павел Викторович сам предложил сей вариант, а «тихушники» быстренько согласились. Ну правильно — разного рода аналитиков у них хватало, а вот с грубой силой для прикрытия будущих разведчиков параллельной реальности дело обстояло не очень. То есть присутствовал кадровый голод, прямо как в «Вымпеле». А под эту лавочку удалось даже выбить к себе в команду Костю Дубинина. Что поделать — нравился мне этот парень, да и в деле проверен.
Ну а после командирских решений в комнату были приглашены мои ребята. Самое смешное, что они даже не очень-то удивились, узнав, кем на самом деле является их группник. Во всяком случае, и ступор у мужиков длился недолго, и потрясенных матов не последовало (возможно, присутствие начальства помешало). У Ваньки просто брови уехали куда-то под чубчик да там и остались. Федор же оказался более говорливым. Он некоторое время переваривал сказанное, а потом, просветлев физиономией, ткнул в меня пальцем и торжествующе произнес: