Главный конструктор В.Н. Венедиктов. Жизнь, отданная танкам

Баранов И. Н.

«Тысячами экспериментов, расчетами, изучением внутреннего опыта и достижений «супостатов» «вытаптывалась» система охлаждения двигателя. Критерий был поставлен очень жесткий: машина должна работать без ограничений при температуре в 40 градусов. «Дрались» за каждый градус, изменяя конфигурацию элементов системы, конструкцию узлов, угол наклона жалюзи. По специальности Венедиктов был инженером-механиком и в начале этой эпопеи признавался: «В теплотехнике я дуб дубом». Но к 80-м годам, когда «недоступные» 40 градусов все-таки были достигнуты, он мог спорить на равных с любым асом, и его признавали одним из ведущих специалистов в этой сфере среди всех танкостроителей Союза, а систему охлаждения тагильской машины — непревзойденной.

Это

была его отличительная черта: всю жизнь он учился сам, не стесняясь консультироваться даже у молодых специалистов, если в чем-то они разбирались хорошо, и тем самым заставлял учиться подчиненных. Им это только добавляло желания работать: как же, Главный совета спрашивал!

Он же не жалел на процесс «взращивания» специалистов ни времени, ни врожденных театральных способностей, ни дара психолога».

Главный конструктор привлекал к участию в войсковых испытаниях танков весь ведущий состав КБ. Начальники конструкторских отделов знали особенности эксплуатации разработанных комплексов и систем (и их недостатки) не понаслышке. К испытаниям Валерий Николаевич готовился, тщательно подбирая состав рабочей группы от УКБТМ. До 1974 года на полигонных и войсковых испытаниях танков неизменно присутствовали начальники ведущих отделов. Особое значение Венедиктов придавал личному участию в испытаниях начальника отдела силовых установок, говоря: «Любые неприятности можно пережить, кроме неприятностей по «хозяйству» Вавилонского».

Понимая всю ответственность предстоящих испытаний, я самым добросовестным образом готовил лучших специалистов отдела к испытаниям, организуя разумную очередность их командирования.

Но Венедиктов хотел видеть на испытаниях лично меня.

Складывалась ситуация, когда я мог безвылазно находиться в длительных командировках, теряя управление отделом. Кроме того, установившийся в это время мой режим работы (практически ежедневное пребывание в КБ или УВЗ до 19–20 часов и периодические вызовы по ночам в цеха завода для решения производственных вопросов) вынуждал меня полноценно использовать свой отпуск, хотя бы по частям, летом. В этом отпуске нуждалась и моя семья.

Но Венедиктов в решении своих вопросов был бесцеремонен и нетерпелив.

В.Н. Венедиктов в кругу коллег и единомышленников. По левую руку от него — преемник Валерия Николаевича на посту главного конструктора УКБТМ В.И. Поткин

Проведя все лето 1971 года в командировках на полигонных испытаниях «Объекта 172М» в Туркмении и Закавказье, я по договоренности с Валерием Николаевичем, летом 1972 года отбыл с семьей в Воронеж к месту жительства своих родителей. В первый же день встречи с родителями прямо за праздничным столом я получаю телеграмму: «Вавилонскому прибыть в Новомосковск, войсковая часть №… к 6-00 (указано число) с заездом в Нижний Тагил. Венедиктов».

В родном КБ уже находились два авиабилета (со мной летел конструктор- электрик А.Г. Богомолкин) и командировочные удостоверение на длительный срок каждому. В этот же день мы вылетели в Днепропетровск. Накануне указанного срока прибытия поздно вечером мы тщетно искали любой вид транспорта для доставки нас из Днепропетровска в город Новомосковск. Пришлось брать такси с оплатой этой дороги в оба конца с дополнительной оплатой нашей поездки в ночное время и долгий поиск глухой ночью расположения нашего секретного лагеря. Самое удивительное, что торопились мы напрасно. Испытания были задержаны на много дней. Венедиктов

не поинтересовался, как мы добирались, и не извинился за испорченный мне и моей семье отпуск. О компенсации затрат на такси мы вопрос перед ним даже не ставили.

В другой раз Валерий Николаевич вдруг потребовал от референта В.А. Ямова срочно отозвать меня из отпуска. Ему доложили, что я с семьей нахожусь в Сочи без путевки и адрес моего проживания никому не известен.

Последовала команда найти меня через КГБ (!) Ему объяснили, что в Большом Сочи, протяженностью 75 километров в это время отдыхают миллионы людей «дикарями». «Тогда командируйте в Сочи людей для поиска Вавилонского», — последовала команда. Только через сутки он оставил мысль о моем розыске. Говорят, что желающих «искать меня» в Сочи было очень много.

Случалось и так, что мне приходилось срочно добираться на перекладных к месту перемещения колонны танков по секретному маршруту, сразу после выписки из больницы с неокрепшими операционными швами.

Что тут скажешь хорошего о своем руководителе?

Мы были дисциплинированы и в высшей степени мобилизованы к несению «своего креста».

Валерий Николаевич всегда тяжело переживал аварии, связанные с гибелью танкистов. Да, были на первых порах случаи пожаров танков, взрывы, отравления экипажей вредными газами, вызванных недостаточной отработкой конструкции узлов и систем. Процесс анализа причин аварий начинался практически сразу же после получения известия из любых источников о том, что где-то погибли люди. Здесь он не жалел самых сильных слов. Например, начальнику отдела, отвечающему за проблемы обитаемости, Венедиктов при такой разборке по случаю гибели экипажа в результате отравления газами сказал: «У Вас руки по локоть в крови!».

Можно представить себе состояние этого начальника после таких слов и мобилизационную готовность исправить недостатки конструкции системы.

За случаями чрезвычайных происшествий следовала цепь следующих событий:

— «штурм мозгов»;

— срочное изготовление в опытном производстве нескольких вариантов конструкций;

— испытания по самой жесткой программе новых конструкций;

— стремительное внедрение в серийное производство выбранных вариантов конструкций;

— доработка конструкций в войсках по специальному решению.

В.Н. Венедиктову присвоено воинское звание генерал-лейтенанта. 1985 г.

Его выступления на совещаниях всегда отличались наступательным духом, он ставил вопросы как хозяин большого дела, которого все интересует и заботит. Такая напористость Валерия Николаевича, умение мыслить масштабно, способность нацелить коллектив на главные вопросы, вызывали большое уважение и никого не оставляли равнодушным.

Работа в КБ была отстроена так, что равнодушным людям в КБ делать было нечего. Сегодня невозможно представить, чтобы специалисты КБ после праздничной демонстрации добровольно, без принуждения, без материального вознаграждения и обещанных отгулов пришли на предприятие и занялись своей работой. Но так было при Венедиктове!

Я знаю, как болезненно воспринимают конструкторы критику военпредов в свой адрес, требующих устранения выявленных недостатков в текстовых документах, конструкциях деталей, узлов, систем. Нередко в защиту своих подопечных вовлекаются главные конструкторы. Так происходило в КБ А.А. Морозова и Н.С. Попова (главные конструкторы этих КБ не имели специального военного образования).

Будучи человеком военным, Венедиктов правильно отстроил взаимоотношения с военными представительствами, базирующимися на танковом производстве «Уралвагонзавода» и при КБ.