Главный ресурс Империи
Шрифт:
— Но как же… — Мартин умолк на полуслове. В комнату впервые за все время их нахождения здесь вошли люди. Бледный человек в форме ресерч-полковника («Ого, — подумал Мартин, — нас тут ценят!») отстраненно осмотрел помещение.
— Который? — негромко спросил он.
Один из ассистентов без знаков различия ткнул в Мартина.
— Вот этот, сэр!
— Ресерч-полковник! Между прочим, я — овер-майор особого отдела! — Голос Райсмана звенел стальным холодом, так что Мартин даже поежился.
Впрочем, на ресерч-полковника это не произвело никакого эффекта, как будто бы Гнусмана
— Новые прототипы прибыли? — все так же негромко продолжил он.
— Да, сэр! Распакованы и ждут в лаборатории!
— Готовьте объект к вживлению. Пожалуй, — он прищурился и указал на Мартина, — вот этого. Проверим, что там нам прислали на этот раз, а то по описанию больше похоже на какие-то бредни. Заявленная пиковая эффективность боевой единицы — девять тысяч в сутки! Почти вполовину больше, чем существующие! Представляете? — Ресерч-полковник фыркнул, что, очевидно, обозначало крайнюю степень недоверия.
— Да, сэр, трудно поверить, сэр! — услужливо хохотнул ассистент.
— Я с вами говорю, ресерч-полковник! — о голос Гнусмана можно было порезаться.
— Да и второго тоже готовьте, — устало махнул рукой научник, — быстрее управимся.
Мартин почувствовал, как в его шею втыкается шприц. И как стены комнаты медленно тускнеют, превращаясь в свое негативное изображение.
И через минуту мир перед его глазами сжался до лица Гнусмана, что-то разъяренно орущего равнодушному ресерч-полковнику.
А потом не стало ничего.
Ресерч-полковник Алексей Вольский в детстве был очень любознательным ребенком. Если его сверстников обычно устраивал ответ на заданный вопрос, то Леша Вольский неизменно подозревал какой-то подвох и пытался раскопать самую суть предмета, постоянно удивляя сначала родителей, а потом и учителей неожиданными познаниями. В то время как его одноклассники бредили космофлотом и военной романтикой, что широко пропагандировались Империей по многочисленным развлекательным каналам, щуплый и бледный от постоянного сидения за терминалом Вольский пропадал дома, читая какую-либо очередную научную статью. Родители с опаской поглядывали на сына, который на невинное замечание вроде «ешь больше овощей, они полезны» мог разразиться лекцией на тему правильного питания и провести сравнительный анализ содержания витаминов в каждом блюде. А мог и просто послушно затолкать в себя все предложенное с отсутствующим взглядом — это значило, что его ждет какая-то новая недочитанная книга.
Поэтому никто особо не удивился, когда еще на первом курсе университета Вольскому была предложена стезя военного научника. Ресерч-канцелярия пристально следила за молодыми дарованиями и всеми средствами пыталась забрать их под свое крыло. Финансирование Империей военно-исследовательских программ велось в приоритетном порядке, и количество кредов, вложенных в науку, не поддавалось осмыслению. Ресерч-канцелярия находилась практически на одном уровне влияния с овер-канцелярией, хотя вторая настойчиво, но пока что безуспешно, пыталась подмять первую под свой полный контроль.
Впрочем, Вольского это нисколько не волновало. На
На третьем курсе Вольский встретил свою первую и единственную любовь.
Нужно было определяться с выбором специализации, и молодых научников-студентов много таскали по разнообразным лабораториям военного городка. Здесь были представлены практически все направления, которые интересовали Империю. Представлены, конечно, поверхностно, сугубо с целью ознакомления, но и этого было вполне достаточно, чтобы сделать свой выбор.
Все лаборатории посещались с неизменным интересом и притом по несколько раз, но одну из них студенты предпочитали обходить стороной. Лабораторию, в которой стояла мертвая тишина и лишь в центре располагалась прозрачная капсула с большой темной фигурой в латаной броне. Капсула с заключенным внутри нее карателем.
Когда Вольский впервые попал сюда, он ощутил какую-то необыкновенную, скрытую силу, которая как бы таилась в неподвижном теле. Его еще недавно веселящиеся сокурсники резко притихли и словно уменьшились в размерах, подавленные тем же чувством. Имперский отдел пропаганды не зря ел свой хлеб, и слово «зачистка» давно уже прочно ассоциировалось с неминуемой и равнодушной смертью, от которой невозможно укрыться.
— Нравится? — Они и не заметили, как в комнату вошел пожилой низкий человек. Знаков различия не было видно, но студенты уже давно научились отличать начальство от персонала обслуживания ознакомительных лабораторий.
— Да, сэр! — раздался хор нестройных голосов. Студенты явно кривили душой.
— Врете же. А вот, к примеру, вы… — Скрюченный палец ткнулся в Алексея, который все никак не мог оторвать взгляда от карателя.
— Алексей Вольский, сэр, — как положено представился он.
— Так вот, Вольский, а позвольте-ка узнать, чем же таким лично вам он… хм… нравится?
— Мощь, сэр. Он пугает меня, и это завораживает. Я впечатлен, сэр!
Человек внимательно посмотрел на горящие глаза Вольского.
— А не хотите ли, молодой человек, ознакомиться с предметом поближе?
— Да, сэр!
— Ну что ж… Еще кто-нибудь желает? — Складывалось впечатление, что человек спрашивает это только для проформы. Впрочем, желающих так и не нашлось.
Человек пожал плечами и довольно равнодушно сказал:
— Если кто передумает, милости прошу. Пойдемте, Вольский, пройдемся.
«Ознакомление с предметом» затянулось на месяц, и после этого Алексей понял, что влюблен. Влюблен полностью и без остатка в технологию, что позволяла производить совершенных и неутомимых убийц. Все остальное уже не прельщало его, и со свойственной ему неутомимостью Вольский погрузился в новую область.