Глаз Дракона
Шрифт:
Больше всего на свете мне нравятся красивые концовки. Именно поэтому я набрал побольше воздуха в легкие и гаркнул:
– Джек!
Я с усилием вспоминал, не закрыл ли я его нечаянно в трюме: видимо, так оно и было, потому что до меня донесся треск ломающихся дверей, и на палубе корабля появился заспанный Джек.
Сосиски слишком отрицательно повлияли на него, вид у варакуды был как у отъевшегося борова.
Но Джек был поистине сообразительным животным. Живо оценив ситуацию, он эффектно прыгнул на пристань, взъерошил на загривке черную
Даже у меня, до этого ни разу не слышавшего, как Джек рявкает, по коже пробежал неприятный холодок. А что говорить о людях, у которых страх перед варакудами заложен в генах. Парни застыли и стояли неподвижно, пока Джек не бросился на них, добиваясь полной победы.
Замечательное зрелище. Черная смерть неслась по булыжникам пристани, грохот лап, сверкающая пасть, – кто способен выдержать такое? Вот и я говорю – никто.
Толпа вздрогнула и побежала. Джек бросился в погоню.
Оголив несколько задниц и оставив купаться наиболее медлительных, Джек вернулся ко мне.
Слишком довольный вид Джека мне не понравился. Мне самому не нравились стычки с людьми, и не хотелось, чтобы Джек привык бесцеремонно обращаться с царями природы.
– Джек, быстро на корабль – мы отправляемся.
Подняв паруса и одним ударом обрезав канаты, державшие корабль, я встал у руля.
Как только кораблик отошел от берега на пять корпусов, на пирсе стали появляться мародеры. Они что-то кричали и отчаянно махали руками. Очевидно, они все-таки хотели получить часть обещанного выкупа, но я полагал и, надеюсь, справедливо, что они обошлись слишком грубо со мной. Я отвернулся и обратился к морю.
Вид моря снова вернул меня к принцессе. Но почему-то не были теперь эти мысли радостными. Живой туман, Лиис, горное чудовище и еще эти мародеры. Слишком мой путь залит кровью, и слишком много опасностей подстерегало меня. А что там впереди? Что ожидает меня, и скоро ли кончатся мои странствия?
Мне казалось, что я сделал все, чтобы так оно и было.
Короткая зима пролетела быстро и незаметно. Ветер рассовал по горам выплакавшие свои слезы тучи и выгнал пастись в небо белые барашки облаков.
Мой корабль плыл и не разваливался на мелкие кусочки, благодаря постоянно сотворяемым заклятьям. Эти грубые заклинания, произнося которые, можно вывернуть язык наизнанку, совсем доконали меня, и я радовался как ребенок, когда моя нога ступила, наконец, на твердь земли королевства, в котором царствовала принцесса Иннея. Джек, вконец одуревший от долгого путешествия, еле выполз на берег и блаженно уткнулся носом в молодую травку. Плавание явно не пошло ему на пользу, не помогли ни морской воздух, ни большое количество сосисок и копченого сала. Он выглядел заметно похудевшим, что, впрочем, ничуть не сказалось на его деловых качествах. Минут десять полазив по близлежащему лесу, он притащил полумертвого от страха зайца, которого мы тут же съели. Поковырявшись соломинкой в зубах, я решил сам прогуляться в заросли.
Я повернулся к ближайшему дереву, и рука непроизвольно легла на рукоять меча. Но я успокоился сразу же, как только увидел, кто там стоит. Это был довольно старый леший, проживший на этом свете лет пятьдесят, если не больше. Об этом говорила зеленая борода, достигавшая самой земли.
Высохший старый мешок приоткрыл рот, полный здоровый белых зубов, и сказал:
– Ну, что уставился? Лешего не видел?
– Вот я сейчас возьму и надеру твои уши так, что они станут такими же длинными, как и твоя борода, – не растерялся я.
– Спасибо, странник, – пожелание о большой длине ушей было высшим проявлением благожелательности среди леших. – И варакуда с тобой?
Леший кивнул на Джека, который уже стоял рядом и старательно сверлил своими глазами пришельца. Если хочешь завоевать расположение лешего, говори ему правду. Я так И сделал, коротко рассказав историю Джека.
Леший старательно почесал свои поросячьи ушки.
– А мы-то гадали, кому это понадобилось зверье хоронить.
Я не знал, хорошо это или плохо – хоронить зверей, и, дождавшись, пока старик-леший почешет второе ухо, поинтересовался.
– Дедуль, не желаешь ли откушать от нашего стола?
– Мне твоя еда может поперек горла встать, -леший задумчиво почесался спиной о дерево.
– Пойдем-ка ко мне в гости, а?
– В гости? С превеликим удовольствием, -согласился я.
Леший развернулся и заковылял в лес. Пройдя несколько шагов, он обернулся и увидел меня, стоящим на том же месте.
– Ты чего, странничек, столбом стоишь? Эти лесные жители думают, что все люди, без исключения, дураки.
– А ты, дедуль, ничего не забыл?
– А чего забывать-то, странничек?
– Ты человека в гости приглашаешь, – напомнил я.
– Ну и что? – я готов был поклясться, что в глазах лешего блеснула зеленая искорка. Он, наверняка, давно понял, о чем идет речь, но ломался специально.
– Ну, как хочешь, – развел я руками и пошел обратно к костру.
– Эй, странничек, ладно, подожди.
Леший подковылял поближе и нехотя сказал:
– Чтоб моя зелень пропала, если тебя обидят в моем доме.
– Вот так-то, дедуль, а то знаем мы вашего брата, заведешь в дом и пиши пропало, – я затолкал вещи по местам, а сам внимательно наблюдал за стариком.
– Все-то ты знаешь, – проворчал тот, но никаких признаков агрессивности не выказал. Все было чисто, и ему можно было вполне доверять. Ровно настолько, насколько можно доверять лешему.
– Ну что, теперь пошли, странничек?
– Пошли, дедушко.
Так называемый «дедушко» знаком подозвал к себе Джека и, как только тот подошел, взгромоздился на него самым наглым образом. В принципе, это вполне нормальное явление, едущий верхом на варакуде леший, болтающий при этом ногами. Животные леса и племя животных представляют одно целое. Леший для леса – хозяин. Даже больше, чем хозяин. Знает все о каждом, и о каждом позаботится. И звери отвечают ему тем же.