Глаз тигра
Шрифт:
– Ничего? – спросила Шерри.
– Ничего, – подтвердил я, и взглянув на часы сказал: – Время ленча.
Она замкнула магазин, и мы направились в английский ресторан. Нашли скрытый от посторонних глаз столик в дальнем углу, я заказал омаров и бутылку французского вина. Стоимость заказа повергла меня в шок, но когда я пришел в себя, мы долго смеялись, и не только благодаря вину. Нам было хорошо вдвоем и чувство росло с каждой минутой. После ленча мы поехали назад в «Морской Вид», и поднялись в комнату Джимми.
– Здесь мы непременно должны что-нибудь найти.
– Если он хранил секреты, то только здесь. – Но я знал, что мне предстоит долгая работа. В комнате хранились сотни книг и кипы журналов, главным образом о подводных исследованиях – «Трезубец», «Ныряльщик», «Американский аргонавт». У задней спинки кровати была полка, уставленная папками.
– Я оставляю все в твоем распоряжении, – сказала Шерри и ушла.
Я снял содержимое одной из полок и уселся за стол, чтобы просмотреть публикации. Мне тут же стало ясно, что задача окажется трудней, чем я предполагал. Джимми был из тех людей, что читают с карандашом в руке. Поля пестрели заметками, комментариями, вопросительными и восклицательными знаками, а все, что его заинтересовало, было тщательно подчеркнуто. Я упорно читал, пытаясь найти хоть что-либо, пусть отдаленно, но связанное с Сент-Мери.
Примерно в восемь часов я приступил к полке с папками. Первые оказались набитыми газетными вырезками о кораблекрушениях и других морских происшествиях. Третья папка никак не была помечена – просто черная обложка из искусственной кожи. Я достал тонкие листы бумаги и сразу же понял, что нашел нечто стоящее. Это была пачка писем, вместе с конвертами, на которых еще сохранились марки. Всего их было шестнадцать, адресованных господам Паркеру и Уилтону на Фенчерч-стрит. Все письма были написаны разными людьми, но их роднила одинаковая элегантность почерка прошлого столетия. Конверты были отправлены со всех концов прежней Империи – из Канады, Южной Африки, Индии и уже одни марки прошлого века делали их бесценными.
Когда я прочел первые два письма, мне стало ясно, что господа Паркер и Уилтон были доверенными лицами многих влиятельных клиентов, находившихся на службе у королевы Виктории. Письма содержали распоряжения, касающиеся поместий, банковских счетов и страховых взносов. Все письма были отправлены в период между августом 1857 и июлем 1858 годов и, видимо, были приобретены одной партией на каком-нибудь аукционе или в антикварном магазине. Я быстро их просмотрел, но их содержание показалось мне скучным. Однако, что-то на страничке десятого письма привлекло мое внимание, и я чуть было не подпрыгнул. Два слова оказались подчеркнуты карандашом, а на полях почерком Джимми Норта было написано примечание: Б.МУЗ.Е6914/8/. Однако меня привлекли именно подчеркнутые слова – «Свет Зари».
Я уже слышал их раньше. Я не был уверен, когда, но они многое значили. Я принялся бегло читать верхние строчки. Адрес отправителя был краток – Бомбей, а ниже дата – 16-ое сентября 1857 г.
Мой дорогой Уилтон!
Вверяю вам на сохранность пять мест багажа, отправленных на мое имя по вашему лондонскому адресу на борту судна «Свет Зари», принадлежащего почтенной компании. Оно покинет этот порт до 25-го числа сего месяца и прибудет на причал компании в лондонском порту. Любезно прошу вас сообщить мне о благополучном прибытии груза.
Искренне ваш —
Доставлено благодаря согласию командующего фрегатом Ее Величества «Пантера».
Бумага шуршала, и я понял, что это мои руки дрожат от волнения. Теперь я знал, в чем дело. Это был ключ. Я осторожно положил письмо на поверхность стола и, чтобы его разгладить, прижал сверху серебряным ножом для бумаги.
Потом я перечитал его еще раз, очень медленно, но посторонний шум привлек мое внимание. По переулку к воротам подъехал автомобиль. Фары сверкнули прямо в окно, а затем свет скользнул за угол. Я сел прямо и прислушался. Шум мотора затих, затем я услышал, как захлопнулись двери машины.
Несколько мгновений было тихо, прежде чем до меня донеслись мужские голоса. Я медленно поднялся из-за стола. Внезапно раздался крик Шерри. Он эхом отозвался по всему дому и пронзил меня, подобно копью. Во мне внезапно проснулся первобытный инстинкт самосохранения, и я в мгновение ока сбежал вниз, в прихожую.
Дверь в кухню была открыта, и я на секунду замер в проходе. Рядом с Шерри стояли двое мужчин. Тот, что постарше и крепче сложением, был одет в бежевое пальто верблюжьей шерсти и твидовое кепи. У него было сероватое, с крупными морщинами лицо и глубоко посаженные глаза, а губы – тонкие и бесцветные. Он вывернул левую руку Шерри за спину и держал ее, прижав к стене возле газовой плиты. Второй был помоложе, худой и бледный, с непокрытой головой. Длинные, соломенного цвета волосы спадали на воротник его кожаной куртки. Он ухмылялся, держа правую руку Шерри над голубым пламенем газовой горелки, и медленно опускал ее все ниже. Она отчаянно сопротивлялась, но они крепко держали ее. От борьбы волосы рассыпались у нее по плечам.
– Не торопись, сынок, – тип в кепи говорил низким глухим голосом. – Дай ей время на размышления.
Шерри закричала опять, ее пальцы уже почти касались шипящего голубого пламени.
– Давай, давай, детка, кричи, сколько тебе вздумается, – засмеялся блондин. – Здесь тебя все равно никто не услышит.
– Только я, – и они обернулись в мою сторону. Удивленное выражение их лиц было даже слегка комичным.
– Кто? – спросил блондин, отпустив руку Шерри и быстро потянувшись к заднему карману.
Я ударил его дважды: левой рукой в грудь, а правой по голове, и хотя ни один из ударов не был удачным – им не хватило мощи – тип упал, перевернув стул и стукнувшись о буфет. Я не стал больше тратить на него время и переключился на другого – в твидовом кепи.
Он все еще держал Шерри перед собой, и как только я приблизился к нему, он толкнул ее на меня. Я потерял равновесие и был вынужден ухватиться за нее, чтобы мы не упали оба. Человек повернулся и бросился к двери, что была у него за спиной. Мне понадобились считанные секунды, чтобы отстранить от себя Шерри и пересечь кухню. Когда я выбежал во двор, он уже успел проделать половину пути до старой спортивной модели «триумфа» и бросил взгляд через плечо. Как я догадывался, он делал расчеты. Он бы не успел добежать до машины, прыгнуть в нее и развернуться к воротам – я бы настиг его раньше. Он резко бросился влево и помчался по узкому переулку. Полы его пальто развевались ему вслед. Я погнался за ним. Земля была все еще мокрой и скользкой, и бежать было трудно. Он поскользнулся и едва не упал, когда я настиг его. Он повернулся и было слышно, как щелкнул нож. Блеснуло лезвие, и он присел, вытянув вперед руку, державшую нож, а я налетел прямо на нее. Такого я не ожидал. Блеск стали обычно заставляет людей замереть на месте. Он целился мне в живот, но руки его тряслись, и он задыхался от бега, поэтому удар получился слабым. Я перехватил его запястье и одновременно с силой ударил по предплечью. Пальцы его разжались, выпустив нож, и я бросил его через бедро. Он тяжело упал на спину, и так как влажная земля смягчила падение я опустился одним коленом ему на живот. На него давили теперь все двести десять фунтов моего веса, вытесняя воздух из легких. Он скорчился, как эмбрион, пытаясь сделать хоть глоток воздуха, но я перевернул его лицом вниз. Твидовое кепи упало у него с головы, и я увидел густую копну темных волос, в которых виднелись седые пряди. Я что было сил вцепился в них и, навалясь ему на плечи, вдавил его лицо в желтую грязь.
– Я не люблю подонков, которые обижают девушек, – произнес я спокойным тоном, но в то же мгновение услышал, как за моей спиной ожил мотор «триумфа». Описав яркую дугу, сверкнули фары, и свет их упал прямо в узкий переулок.
Я догадывался, что я не уложил блондина, как следует – уж очень торопился. Пришлось оставить своего противника лежать в грязи, а самому мчаться назад в переулок. «Триумф» развернулся посередине мощеного двора, ослепив меня светом фар, и рванулся вперед. Разбрызгивая воду и грязь, он въехал в переулок и двинулся прямо на меня. Я бросился на землю и, сжавшись в комок, скатился в узкую сточную канаву, что тянулась вдоль живой изгороди. Машина боком зацепила изгородь и слегка соскользнула в сторону. Колеса со злобным скрипом пронеслись в нескольких дюймах от моего лица, обдав меня грязью и душем из обломанных веток, и промчалась вперед. Поравнявшись с человеком в грязном верблюжьем пальто, она замедлила ход. Человек стоял на коленях на обочине дороги и теперь с трудом вползал на пассажирское сиденье «триумфа». Как раз в тот момент, когда я выбрался из канавы и побежал за машиной, она снова рванула вперед, разбрызгивая задними колесами грязь во все стороны, Я мчался за ней, но – увы, вскоре она скрылась за холмом. Я остановился, повернулся и побежал назад по переулку, одновременно нащупывая в кармане моих вымазанных в грязи брюк ключи от «крайслера». Их не было, видимо, я оставил их на столе в комнате Джимми.