Глаз ведьмы
Шрифт:
В этой связи Серов довольно скупо объяснил Крючку, что не имел никакого отношения к гибели Власова. И вообще он устал, плохо себя чувствует и просит, если это возможно, прекратить допрос или перенести его на другой день.
— Ладно, — следователь недовольно поджал бледные губы. — Идите, Сергей Иванович. Подписку я у вас брать не стану, вы сами юрист и все прекрасно понимаете, но попрошу пока никуда не уезжать.
— Естественно, — заверил Сергей и с большим облегчением покинул здание прокуратуры. Никогда визиты сюда не доставляли ему ни малейшего удовольствия, а уж в качестве допрашиваемого, а то, спаси Бог, и подозреваемого, тем более.
На «точке», в его тихой гавани, поджидал незваный гость — заявился сосед-киоскер — румяный моложавый отставник. Он громко смеялся, еще громче разговаривал и беспрестанно шутил с Зоей и Шурой.
При ближайшем рассмотрении его румянец оказался склеротическим, улыбка — искусственной, а шутки — плоскими. Отставник принес бутылку водки и предложил распить ее со знакомством, имея твердое намерение стать частым гостем в магазинчике и постоянным собутыльником Сергея. Такие типусы прекрасно известны: сначала они один раз тебя угощают, а потом всю оставшуюся жизнь пьют за твой счет.
Пришлось соседа разочаровать сообщением, что уважаемый Сергей Иванович не пьет по причине болезни, и киоскер, покрутившись еще немного, отбыл восвояси. Серов видел, что отставник уходил крайне недовольным, но в конце концов Сергей, по прекрасному выражению Куприна, «не червонец, чтобы всем нравиться».
Ну-ка в болото этого старичка-бодрячка с его поллитровкой. Куда лучше выпить чайку с бутербродиком, покурить и почитать книжки. Зоя и Шура вяжут, приемник мурлыкает, часовая стрелка медленно ползет по циферблату, и никто не нарушает их прелестного уединения в провонявшем старьем павильончике с тонированными стеклами. Кстати, надо сказать Сухарю, чтобы поставил вентиляцию.
Поглядев за окно, Серов отметил, как у павильона остановился роскошный белый «мерседес» и из него вылез водитель — среднего роста мужчина в куртке и брюках из твида. Что-то в его лице показалось Сергею странно знакомым, и он мучительно напряг память, стараясь вспомнить, где и когда встречался с этим человеком. После травмы мозги иногда выкидывали удивительные штучки, но он уже привык на них не обижаться — свои как-никак!
Тем временем мужчина вошел в магазин, быстрым взглядом окинул прилавок и попросил пачку «Кэмела». Серов выглянул из своего закутка, посетитель задержал на нем взгляд и неуверенно улыбнулся:
— Сергей?
Господи, да это же Генка Казаков! В далекие времена они работали в одном подразделении, но Генку карьера сыщика не слишком прельщала, и он подался в другую епархию, а потом следы его и вовсе затерялись. Кто-то из общих знакомых говорил Сергею, что Казаков давно уволился из органов и занялся бизнесом. Наверное, Генка сумел достичь на новом поприще достаточных высот, если раскатывает на такой машине?
— Я, — Серов пожал Генке руку и легонько потянул его за собой. — Зайди на минутку. Все-таки столько лет не виделись. Чаю хочешь?
— Чаю? Нет, водички, если можно, — Казаков, усевшись, бросил на стол мятую купюру, но Сергей щелчком пальцев отправил ее ему на колени.
— Не обижай! Шура, дай нам, пожалуйста, водички!
Через секунду перед ними стояла открытая бутылка шипучки, два стакана и чистая пепельница.
— Значит, ты тут хозяин? — обведя глазами кабинетик Серова, усмехнулся Генка. — Чего так? Ты же вроде, в отличие от меня, службу любил? Я слыхал, в начальники выбился, но не думал, что именно здесь.
— Так вышло, — скривил губы Серов. — Получил при одной из операций травму, теперь увольняюсь. Пока вот тут работаю. Зато ты на каком аппарате!
— А-а… — Казаков залпом выпил стакан воды и блаженно затянулся сигаретой. — Если бы мой, так я бы давно продал. Хозяина вожу, как галерный раб. Представляешь, это я-то, с высшим юридическим образованием, целый день кручу баранку.
— Иди в нотариусы или в юротдел какой-нибудь фирмы, — посоветовал Сергей и подумал: в сущности, Генка мало изменился. Все те же постоянно бегающие по сторонам глазки-маслины, та же непоседливость и бесконечные жалобы, что ему хуже всех. А ведь давно известно: хорошо там, где нас нет!
— Не выгодно, лучше баранку крутить, — засмеялся Казаков и игриво подмигнул. — Вот ты чего тут делаешь? Шурум-бурум, старье берем? С твоим-то опытом и знаниями тебя любая охранная фирма или служба безопасности с руками оторвет. Я уже не говорю про твои связи.
— Какие там связи? Люди теперь что ни день меняются, не успеешь оглянуться, как уже все новые в креслах сидят.
— Ладно, ладно, не прибедняйся, — по-свойски похлопал его по плечу Генка. — Знаем мы вас, не в первый раз!
Он налил себе еще воды и жадно выпил: не иначе, вчера приложился к «бешеной коровке» и теперь страдал от похмелья, но за рулем баловаться пивком или чем покрепче не решался. Но уже после работы Казаков наверняка отведет душу, можно не сомневаться. Вряд ли он отказался от своих привычек с той поры, как работал вместе с Серовым.
— Значит, ты тут? — Казаков стукнул по столу ладонью, сунул в пепельницу недокуренную сигарету и встал. — Буду знать, где теперь обретается непризнанный гений сыска. Привет, был рад, заскочу на днях!
Он вяло пожал Сергею руку и заторопился к белому «мерседесу». Глядя вслед машине, Серов подумал, что Генка всегда был балабоном и так им и остался. «Буду знать», «заскочу» — обычные его словечки, но как он когда-то исчез из жизни Сергея на долгие годы, так исчезнет и сейчас, поскольку Серов не представляет для него никакой сферы притяжения…
Сергей редко ошибался в своих прогнозах, но в отношении Казакова он серьезно промахнулся и был несказанно удивлен, когда спустя два или три дня увидел около «точки» знакомый белый «мерседес».
Генка поздоровался с «девушками» и на правах старого знакомого без стука открыл дверь кабинетика Серова. Тот отложил книгу и предложил гостю присесть и выпить чаю. На сей раз Казаков не отказался.
— Я перетолковал со своим шефом, — размешивая ложечкой сахар в стакане, скромно сообщил он. — Ты же понимаешь, водила ему вроде второй жены и обязательно наушничает. А я не просто водитель, но еще и телохранитель!