Глаз времени
Шрифт:
13. Огни в небе
Шли дни, а хлопот у населения Джамруда меньше не становилось. Редко случалось так, чтобы небо не затягивали тучи. На крепость обрушились непонятно откуда появившиеся ураганные ливни, иногда с градом. Сипаи не могли припомнить, чтобы что-нибудь подобное творилось с погодой в тех местах прежде.
У офицеров крепости хватало забот и помимо плохой погоды. Их все больше беспокоили донесения разведки о загадочной армии, возникшей на юго-западе, и они постоянно ломали голову над тем, как бы раздобыть более конкретные сведения о ней.
Но несмотря на все трудности,
Размытые из-за погодных явлений изображения преобразованного мира озадачивали всех, кто их видел, но каждого по-своему. Байсеза вдруг подумала, что для Кейси и Абдикадира они, пусть и такие угнетающие, были греющим душу напоминанием о доме, когда им стоило лишь захотеть, и подобные картинки в тот же миг у них появились бы. Но в ближайшее время «Союз» упадет на землю, и их единственный глаз в небе навеки закроется.
Что же касается людей из девятнадцатого века — Редди, Джоша, капитана Гроува и его офицеров, — то первое время они были глубоко ошеломлены просто видом мониторов с жидкокристаллическими экранами и прочего оборудования: в то время как Кейси и Абдикадир отдыхали душой в знакомой им обстановке, британцев лишила душевного спокойствия новизна. Когда же они привыкли к технологиям, то испытали потрясение, вызванное чудом лицезреть планету из космоса. Несмотря на то что «Союз» находился всего лишь в нескольких сотнях километров от ее поверхности, вид изогнутого горизонта, скоплений облаков, плывущих по воздуху, или таких знакомых и узнаваемых очертаний, как похожий на слезу силуэт Индии или изрезанные береговые линии Британии, приводил их в невероятный восторг.
— Я и представить себе не мог, что столь божественная перспектива возможна, — сказал Редди. — Ох, можно знать, насколько огромен мир, в круглых, жирных цифрах. — Большим пальцем он почесал себе живот. — Но лишь здесь я впервые почувствовал это. Как же ничтожны и хрупки творенья рук людских — какие же жалкие его желания и устремления. Как же все-таки подобны мы муравьям!
Но вскоре эта толпа из девятнадцатого века сумела выйти из-под власти эмоций и научилась понимать то, что видела на экране. Даже такой закоренелый вояка, как капитан Гроув, удивил Байсезу гибкостью своего ума. Понадобилась всего пара дней после того, как они получили первые данные с «Союза», чтобы громко перешептывающиеся между собой, проникнутые благоговением люди, столпившиеся вокруг монитора Кейси, начали мыслить более трезво. Ведь не имело значения, насколько невероятными казались эти изображения и технологии, в которых они появлялись, когда мир, который предстал перед их глазами, оказался намного более отрезвляющим.
Байсеза копировала всю информацию из космоса в единственное надежное портативное электронное устройство, которое у них было, — в свой телефон. Она понимала, что этим данным нет цены. Еще долгое время только из них они смогут узнать, что находится на другой стороне горизонта. Кроме того, лейтенант Датт была согласна с космонавтом Колей в том, что записи о том, как они появились в этом мире, необходимы. В противном случае рано или поздно люди об этом забудут и станут думать, что так всегда все и было.
Оказалось, что и телефон нашел себе занятие.
— Покажи мне звезды, — попросил он своим тоненьким тихим голоском.
Вот так, каждый вечер, она клала его на подходящий по форме камень, на котором он напоминал терпеливое насекомое, устремившее взгляд своего глаза-камеры в небо. Байсеза заворачивала его в маленький клочок непромокаемой парусины, на случай дождя. Наблюдение за небом могло продолжаться часами, пока гонимые ветром тучи не расходились, и у телефона появлялась возможность взглянуть на ключевой для его исследований отрезок.
Как-то раз, когда Байсеза сидела с телефоном под звездным небом, Абдикадир, Джош и Редди вышли из крепости, чтобы присоединиться к ней. Перед собой пуштун нес поднос с напитками: свежим лимонадом и сиропом.
Редди понял суть замысла телефона довольно быстро. Путем составления карты расположения звезд с последующим ее сравнением с астрономическими картами, которые хранились у него в базе данных, телефон вполне мог определить время, в котором они очутились.
— Подобно астрономам при дворе правителей Вавилона, — сказал Редди.
Джош сел рядом с Байсезой, и его глаза казались огромными в сгущающихся сумерках. Красавцем его назвать было нельзя: у него были мелкие черты лица, сильно оттопыренные уши, неширокий подбородок, а щеки его поднимались вверх всякий раз, когда он улыбался. Но зато губы его были полными и почему-то казались ей чувственными. Самой себе она созналась, что в такого можно было влюбиться. И пусть, думая так, у нее появлялось неясное чувство вины, словно этим она каким-то образом предавала Майру, Байсеза осознавала, что его явная симпатия к ней вызывает внутри нее приятное волнение.
— Думаете, даже звезды были сорваны со своего места в небе? — спросил журналист.
— Не знаю, Джош, — ответила она. — Возможно, что сейчас над нами мое небо, а возможно — и ваше. Может быть, что оно и не ваше, и не наше. Я хочу это узнать.
— Несомненно, что в двадцать первом веке у людей появилось более глубокое понимание природы космоса, а также времени и пространства, чем у нас, несчастных, — вмешался в их разговор Редди.
— Да, — подхватил его мысль Джош. — Мы можем и не знать, почему все это произошло, но, Байсеза, я уверен, что вы, так далеко продвинувшись в науке, могли бы попытаться объяснить, как мир встал с ног на голову…
— Вполне может быть, — присоединился к ним Абдикадир. — Но беседовать с вами о пространстве-времени было бы немного затруднительно, ведь даже через двадцать лет само название «специальная теория относительности» вам бы мало о чем сказало.
Его слова привели Редди в недоумение.
— Специальная… как там дальше? — переспросил он.
— Начните с погони за лучом света, — сухо посоветовал телефон. — Если этого было достаточно для Эйнштейна…
— Ну хорошо, — сказала Байсеза. — Джош, подумай вот о чем. Когда я смотрю на тебя, то не вижу тебя таким, каким ты есть сейчас. Я вижу тебя таким, каким ты был немного в прошлом, доли секунды назад. Именно столько времени требуется свету звезд, чтобы отразиться от твоего лица и достичь моих глаз.