Глаза Акнара
Шрифт:
Выбегая на улицу, Лансет, умудрился, быстрыми ударами, вырубить двух возникших на его пути, опешивших охранников, и теперь в его руках сверкал короткий баллок [25] . Вскоре и их спасителю представилась возможность продемонстрировать умение во владение клинком. Когда они выскочили на улицу, со стороны складов их атаковали вооруженные метательными боласами [26] люди. Видимо с помощью них воры надеялись свалить и обездвижить беглецов, но у Лансета и представителя Белого народа на этот счет имелись совсем
25
Баллок — кинжал с усиленным клинком, предназначенным для пробивания доспеха.
26
Болас — метательное оружие, состоящие из груза, привязанного к длиной легкой веревке.
— К пирсу! Туда! — критх указал на длинный коридор, выставленный из огромных клеток, укрытых огромным темным полотном.
Лансет и Риана одновременно кивнули.
Когда они достигли середины спасительного коридора. За их спинами послышались нарастающие крики. Кто-то из догонявших метнул в беглецов несколько дротиков, — острые, словно бритва, они в один миг покрыли расстояние в тридцать шагов. Лансет с трудом отбил один из дротиков, который, отлетев в строну, заставил занавес клетки заколыхаться. С двумя другими смертоносными шипами, справился критх. В этот момент из-под полотна раздался злобный рык.
Вздрогнув от внезапно ожившей клетки, а вернее того, что в ней затаилось, Риана закричала:
— Там что, кто-то есть?!
— В каждой клетки кто-то есть! — тяжело дыша, откликнулся Лансет.
На мгновение критх замер, устремив взор поверх высоких клеток.
— Чего он хочет? — крикнула Ри, но Лансет недоумевая, лишь пожал плечами.
— Эй, Ведлер! — присвистнув, критх махнул рукой. — Давай!
Только сейчас Риана заметила на одной из клеток большую зеленую птицу, внешне смахивающую на мифического феникса. То есть у нее тоже были небольшие передние лапы, клюв, огромные глаза и крохотные ушки. На этом сходство заканчивалось. Отсалютовав, птица нажала на какой-то рычаг и в ту же секунду, с клеток слетел скрывающий их занавес, и всем, кто сейчас оказался между двух рядов стальных вольеров с дикими животными, в пору было ужаснуться. Каких-то только тварей здесь не было. Маленькие и большие болотники, шевелящие щупальцами; закованные в твердый панцирь ацикины; был даже знаменитый на весь мир Дайвела Коар, хищный зверь родственник знаменитых саблезубых тигров.
— Бежим, он их задержит! — крикнул критх, наверное, единственный, кто смог сохранять в данный момент спокойствие.
Беглецы кинулись к порту.
Настало время действовать Ведлеру. Хихикнув, птица подлетела к одной из ближайших к преследователям решеток, открыла клетку. Выпустив на волю шестиметрового, в конец разозлившегося Коара. Зверь кинулся на остолбеневших людей, и огромные когти окрасили этот мир в кроваво-красный цвет.
Раздосадованный затянувшейся схваткой, Видлер пожав плечами, устремился в сторону пирса.
— Куда теперь? — прокричал сквозь нарастающий рев толпы Лансет.
На пирсе уже была паника. Услышав кошмарный рев и вой побеспокоенных чудовищ, горожане кинулись в сторону улиц, надеясь найти спасения за широкими спинами городской стражи.
— Где твой корабль? — Ланкрат указал критху куда-то вдаль.
Путь бы свободен.
Моля богов, чтобы те позволили ей увидеть не большой быстрый корабль, — Риана не обманулась.
Имея одну рею, судно имело непривычный для южан треугольный фиолетово- зеленый косой парус, легко подчиняющий себе боковой ветер. Редкий для здешних морей корабль, — но быстрый словно молния.
— Руби! — прорычал Лансет, подбегая к штурвалу.
Двумя ударами критх освободил судно от сдерживающих их канатов, и как только попутный ветер наполнил паруса, они покинули Южный порт.
Внезапно Риана спохватившись, обречено посмотрела в сторону берега.
— Камни! — одними губами прошептала она. Но, заметив улыбку на лице охотника и его кивок в сторону мачты, развернувшись, увидела Видлера.
Птица деловито прошлась по палубе, и раскрыв лапы, показала ей пять гранатовых камней.
— Одно не могу понять, как вы узнали, где я их спрятал? — крутанув штурвал, поразился охотник. Но ему так никто и не ответил.
Хим Линсот взирал на покидающий бухту красивый корабль, чей косой, фиолетовый с зеленым отливом парус, поймав свой ветер, скоро, совсем скоро исчез в синеве Крайнего моря, — печально вздохнул. Улыбнувшись, стражник почувствовал пьянящий аромат далеких странствий, и дуновение легкого бриза окрылило его, заставив забыть обо всем на свете.
Он знал, что твориться там внизу у пирсов. Люди в панике бежали вверх по высокой лестнице. Крики непередаваемого, дикого ужаса, сливались в один вопль, в котором угадывалось тысячи абсолютно придуманных причин возникшей паники. Кто кричал пожар, кто наводнение, кто орал, что наступают последние дни. Хим меж тем продолжал оставаться на своем месте. Его приказ обязывал его, ни при каких обстоятельствах не покидать пост, и сейчас он был несказанно рад такому приказу. Бежать к пирсам сломя голову, чтобы там не произошло, ему не хотелось.
Улыбнувшись, он подошел к парапету и посмотрел вниз, увидев два отражения. Рядом с ним стоял тот самый беловолосый чужестранец. Хим резко обернулся. Нет, то был не мираж, это действительно был он. Хим почувствовал как страх сковал его тело. Задрожав, он выпустил из рук алебарду, которая, ударившись о парапет, бултыхнулась в воду. Стражник не хотел смотреть в эти страшные глаза таинственного беловолосого чужестранца. Его взгляд заметался по мостовым.
— Неужто ищешь Калвитреса Сергу, своего преданного собрата по оружию? — оскалив зубы, поинтересовался Беловолосый. — Не хочу тебя огорчать, но он направился к складам…
— Зачем вы пришли? Я же все сделал, как вы просили! — дрожащим голосом произнес Хим. Теперь не было смысла скрывать свой страх.
— Нет, не все, — с наигранной разочарованностью, Беловолосый посмотрел на Хима. — Ты не сказал мне про тех людей, что видел в толпе. Ай-ай-ай, как нехорошо. А ведь ты действительно их видел!
Рука стражника, трясясь, потянулась к шпаге.
— Я хотел, но я не усп….
Тело Хима полетело в след за алебардой.
Улыбнувшись, беловолосый отряхнул свой слегка запылившийся плащ, посмотрел в море. Даже сейчас, вдали, он видел такой странный для южных морей корабль с треугольным парусом, и на его лице красовалась загадочная улыбка.