Шрифт:
========== 1. ==========
Светало. За круглым, забранным тусклым стеклом иллюминатором светлела вода. Аннекен пробудилась первой и какое-то время лежала, не совсем соображая, где находится и от чего так гудит черепушка. Во рту словно паслось стадо быков. Девушка с трудом поднялась, окинув взглядом разор и побоище в каюте. Жанна, свернувшись калачиком, посапывала рядом, окутанная покрывалом из собственных волос. При движении Аннекен она пошевелилась и открыла глаза, сонные, в красноватых прожилках.
– Воды!
– Тут должно быть…- язык с трудом ворочался во рту. Держась обеими руками за голову, Аннекен поплелась к умывальнику и наклонила подвешенный кувшин. Несколько секунд раздавались блаженные вздохи и шумные глотки. Жанне, увы, не досталось почти ничего. Бросив на подругу укоризненный взгляд, девушка потащилась наверх.
Оглядевшись в попытке припомнить последние пару дней, Аннекен заметила раскиданные по
Брезгливо поморщившись, Аннекен набросила на плеть кусок батиста-жалкий остаток одежды пленника, перехватила поудобнее. Свистнув в воздухе, плеть рассекла кожу на плече. Но к удивлению Аннекен пират не пошевелился. Она лишь слышала слабое прерывистое дыхание. Хлестнула ещё раз. И снова ничего. Разочарованно отбросив плеть, Аннекен ухватила пленника за плечо и перевернула на спину. И почти сразу отдернула руку. Затем положила на лоб пирату. Тот весь пылал. Она видела побледневшие, жестоко прокушенные губы, алые пятна жара на смуглой коже, запекшиеся струйки крови под носом и на подбородке. Внутри исподволь поднималось что-то темное. Отбросив плеть носком сапога, девушка опустилась на колени и приподняла голову пирата. Связанные руки покоились на покрытом сетью спекшихся и опухших рубцов животе. Она заметила, что член его так же опух и тонкий рубец, опоясывавший его в пальце от крайней плоти потемнел и нагноился. Странно…сколько же времени прошло? Сутки? Двое? Скорее второе. Иначе раны не успели бы приобрести такой жуткий вид.
– Аллорет, ты здесь ещё?
Жанна спустилась вниз, держа в руке кувшин с разбавленным вином. Отхлебнув, она протянула остаток сидящей на полу Аннекен, с недоумением покосившись на голову пирата, лежавшую на коленях подруги.
– Чего ты с ним возишься? За борт мразь и никаких хлопот!
– Ну уж нет, - Аннекен с вызовом взглянула на подругу. – Он всего день промучился, а сколько страдали все те, кто здесь, на корабле, да и другие тоже.
– Три дня, - сказала Жанна, носком сапога подпихивая бесчувственного пленника в распухший рубец, опоясавший бок. Видимо, от толчка припухлость лопнула и темно-коричневая дурно пахнущая струйка гноя полилась на пол. Аннекен смотрела на это со смешанным чувством отвращения и удовлетворения.
– Нет…он должен быть в здравом уме и светлой памяти, издыхая. Чтобы знал, от чьих рук умрет! Сейчас он ничего не понимает.
– Пожалуй, что-то в этом есть, -Жанна недовольно поморщилась, присев на корточки. – Ну и смердит от него! Ладно, Аллорет, я поднимусь наверх, кажется. Поднимается ветер. Боюсь, близится шторм. Надо привести тех матросов, что ещё в отключке, в порядок. Так у нас будут шансы.
– Хорошо, дорогая, займись этим.
Жанна на миг наклонилась, коснувшись губами губ подруги. Красивое лицо француженки было встревоженным. Аннекен положила руку ей на щеку, повернув к себе.
– В чем дело, малышка?
– Боюсь, буря будет сильнее, чем мы думаем. Будь осторожна, крошка. У меня сердце не на месте.
Аннекен испытывала те же чувства, но предпочла не озвучивать их. Вместо этого крепко поцеловала подругу и подтолкнула к выходу.
– Иди, подготовь корабль. Я скоро поднимусь.
Она и подумать не могла, что ураган будет таким страшным. Стоя у штурвала, окатываемая волнами с обеих сторон, Аннекен с трудом вела корабль сквозь кромешный ад. Жанна орала, пытаясь поддержать дух напуганных, измученных этой чудовищной битвой женщин. Они пока держались, хотя уже лишились одной из мачт и троих матросов смыло за борт. Ураган бушевал с такой чудовищной силой, что они даже не знали, куда плывут. Аннекен пыталась высчитать курс, но небо было затянуто тучами. Пару раз они чуть было не перевернулись, взмывая на гребнях чудовищных волн, и только умение капитана Аллорет спасло команду и судно.
– Давай я сменю тебя!- проорала Жанна, кое-как добравшись до неё, мокрая до нитки и потерявшая уже часть своей одежды. –Ты же рухнешь в конце концов!
– Стой, смотри! О Боже! Боже!
Их несло на рифы. Жанна поняла это, перехватив полный отчаяния взгляд подруги. Аннекен яростно вцепилась в штурвал.
– Спускай шлюпки! Попробуйте уйти на них!
– Ты рехнулась? Нас просто разнесет!
– Так у вас есть хотя бы призрачный шанс! Я не могу развернуть «Месть»! Нас несет на скалы! Спускай шлюпки!
Зная, что спорить с ней бесполезно, Жанна бросилась вниз, созывая женщин. Корабль ужасающе качало. Но объединенными усилиями им удалось спустить одну шлюпку. Вторую же при попытке спустить разбило о борт корабля. Тут же послышался жуткий треск и грохот. Жанна не успела понять, что это рухнула вторая мачта. Очнулась она, лежа у борта, придавленная этой чертовой мачтой. Рядом лежала одна из матросов, совсем юная, лет шестнадцати. Жанна узнала её. Этот выродок Хлыст надругался над малышкой, когда ей было всего двенадцать лет, и почти год держал при себе как наложницу. Жанна смотрела в юное лицо, в широко распахнутые серые глаза. С разметавшимися волосами малышка была похожа на русалку. Не в силах вынести этот слепой взгляд, Жанна протянула руку и закрыла ей глаза. Снова окатило волной. Жанна успела увидеть стоявшую у штурвала Аннекен. Ослепительную, невероятно прекрасную. Страшный треск и грохот взорвали сознание. Жанна закрыла глаза, приветствуя смерть…
Ледяной холод. Она судорожно закашлялась и забилась, пытаясь вытолкнуть воду из легких. Тело было невероятно, ужасающе тяжелым, как и голова. С трудом удалось повернуться на бок. События словно рисунки на старинной вазе, неподвижными черно-белыми оттисками проходили мимо.
Прошло довольно долгое время прежде, чем она смогла встать. Сначала на колени, и долго сидела так, сгорбив спину и съежившись в комок. А потом уже на непослушные ноги. Едва не упала. Голова ужасно кружилась. Всюду, куда падал глаз, побережье было усеяно обломками. Неподалеку она увидела тело. В слепой жалкой надежде опустилась рядом, пытаясь счистить тину с бледного лица. Хотя видно было, что девушка мертва. Закрыв ей глаза, Аннекен поднялась и побрела по берегу, ища хоть кого-то живого, хотя надежды не было. Собственное спасение казалось ей едва ли не страшнее, чем гибель соратниц. Солнце тускло светило из-за туч, клонясь к закату, дул сильный промозглый ветер. Аннекен неожиданно споткнулась. Решив, что о какой-то обломок, глянула вниз, но то был не обломок. То была рука. Точнее, две руки, связанные и посиневшие. А, чертов ублюдок! Аннекен присела и принялась разгребать мусор. Неосознанно ею руководило желание увидеть снова это красивое жестокое лицо, лицо монстра…увидеть его мертвым. Однако, последующее событие заставило её отдернуть руку. Она уже очистила от тины верхнюю часть его тела, когда с посинелых губ внезапно сорвался хрип. Аннекен застыла, глядя на пирата расширенными от шока глазами. Жив! Её неожиданно охватила животная ярость. Все её подруги, соратницы мертвы, а эта дрянь дышит! Она с неожиданной злобой залепила пирату пощечину. Он снова захрипел, судорожно закашлялся, выталкивая воду из легких и окатив её фонтаном пенистой жижи. Аннекен без сил уронила руки на колени.
– Будь ты проклят, Хлыст!- хрипло произнесла она…и принялась раскапывать нижнюю часть пирата.- Не надейся сдохнуть легко! Не выйдет!
Больше живыми она не нашла никого, но подальше от кромки воды обнаружила выброшенный бочонок с порохом и обрадовалась этой находке. Пистолет всё ещё оставался при ней, надежно закрепленный двумя лямками на бедре. Был так же и мешочек с пулями.
Неподалеку от побережья, лишь чуть углубившись в лес, она почти сразу обнаружила естественное укрытие в виде обломков базальта, сваленных друг на друга и образующих нечто вроде неглубокой пещеры. Перетащив туда пирата, она швырнула его в угол пещеры и села, прислонившись к стенке. Она слишком устала, была слишком измождена. Но оставаться так, без огня, без защиты. Немного отдохнув, она принялась за дело. Натаскала валежника, сложив его у входа в пещерку. Сложила небольшой костер, всыпав в основание его горстку пороха, и взялась за огниво. У неё не было трута, но порох с успехом исполнил его роль. Ей пришлось потратить почти пол-часа прежде, чем она смогла высечь достаточно искр, чтобы воспламенить его. И вскоре небольшой уютный костерок весело потрескивал в пещерке, наполняя её живительным теплом. Свернувшись калачиком и улегшись на ложе из травы, устроенное в уголке, девушка наконец смогла передохнуть и обдумать сложившуюся ситуацию. Она на земле, но что это за побережье? Куда принесла её судьба? И что теперь делать с этим выродком, который волей Провидения оказался рядом с ней? Аннекен приподнялась, вслушиваясь в хриплое прерывистое дыхание лежащего рядом мужчины. Она лежала ещё довольно долго, ворочаясь без сна, иногда подбрасывая ветку-другую в огонь. Лишь под утро усталость и наконец проникшее в измученное тело тепло сморили её, погрузив в глубокий спасительный сон.