Глаза погребенных
Шрифт:
— Я пойду домой, переоденусь и вернусь. Что я должен сделать?
— Разузнайте у Боби, кого ждут, что за важное лицо должно прибыть. Вы можете даже спросить его, не деда ли это ждут, и даже сделать вид, что очень рады приезду старого Мейкера Томпсона. Парень вам, разумеется, ответит…
— Если мне скажут, что приехал патрон, я убегу…
— Я уже говорил вам, что этот ублюдок отборнейшей про… протобестии… не выезжает из Чикаго. Так что когда Боби вам ответит, что дед не приезжает, вы можете выразить свое огорчение. Тогда он наверняка проговорится, выболтает, кого они в действительности ждут. Расскажите ему о своем бедственном
— Чье это поле?.. Вон то, которое видно отсюда? — задержал проходившего мимо пеона Боби Томпсон; надувшись от спеси, он указывал вдаль длинной рукой — у него была привычка размахивать руками, как ветряная мельница.
— Вот это мне нравится, — сказал пеон, не останавливаясь. — Сразу видно, что вы нездешний, иначе не спрашивали бы…
— Будьте любезны сказать, чье поле? — повторил Боби, на голубые глаза ему, точно молния, зигзагом упала прядь белокурых волос.
— Компании, парень! Компании!..
Боби поехал дальше в сопровождении младшего из семьи Лусеро.
— Скажи-ка, — обратились они к парнишке, бледному, как желтая сигаретная бумага, — кто хозяин всего этого?.. — И они указали на еще более обширную плантацию. — Кто владелец?.. Кто сдает в аренду землю хозяевам этих хижин?..
— Компания… — послышался голос мальчугана, который в испуге тут же бросился бежать.
— All right… [89] — сказал Боби. — Раз так, мы все обстряпаем в двадцать четыре минуты…
89
89. Хорошо… (англ.).
Восседая на лошади, предоставленной в их распоряжение, они направились к конторе. Прибытие было не особенно триумфальным. Когда они проезжали под большими воротами алюминиевого цвета, Лусеро свалился с лошади. Он сидел на крупе, держась за Боби, и даже не мог сразу сообразить, как это он сорвался.
Боби, не задерживаясь, пересек лужайку на глазах удивленных и возмущенных обитателей очаровательных коттеджей, построенных для административных чиновников Компании, — здесь никто не осмеливался ступать на газоны, ходить разрешалось только по цементированным пешеходным дорожкам.
Обратившись к человеку с ярко-рыжей бородой, одетому в белый костюм и каску охотника за ягуарами, который кружился, будто заводная кукла, вокруг теодолита, Боби спросил по-английски: «Где контора управляющего?»
Человек ошеломленно воззрился на Боби, выплюнул кусок табака и указал ему дорогу.
Боби опять поехал по газонам, пришпорив лошадь, которая, казалось, тоже была удивлена тем, что ей приказали войти в запретную зону. Лусеро шагал следом за Боби по цементным плитам.
— Иди сюда, залезай на лошадь! — крикнул ему Боби.
— Нет, нет, уже недалеко!
Они остановились у входа в контору управляющего. Дверь была открыта, перед ней работала
— Эй, ты кто? — в бешенстве крикнул он с порога своего кабинета.
— Боби Мейкер Томпсон! Физиономия управляющего вытянулась.
— Очень хорошо! Очень хорошо! Но ты въехал сюда на лошади, а это запрещено!
— Для Мейкеров Томпсонов, как говорит мой дедушка, нет ничего запретного во владениях Компании!
— Спускайся на землю и объясни, чего ты хочешь!
— Участок!
— Ты хочешь участок?
В голове управляющего — лысина его покрыта густым пушком — с кинематографической быстротой пронеслись образы Лестера Мида и его жены Лиленд Фостер; он вообразил, что участок, о котором говорит этот мальчишка, нужен ему для разведения бананов без какого-либо контроля со стороны «Тропикаль платанеры». Мысленно он уже составил телеграмму президенту Компании, чтобы тот укротил своего наследника, пока мальчишка не придумает еще какуюнибудь глупость, например, оказать помощь рабочим путем организации кооперативов.
— Так, значит, ты хочешь участок? — повторил управляющий, все еще не оправившись от шока, — ему вдруг стала узка ослепительно белая шелковая сорочка.
Боби поручил лошадь своему спутнику и вошел в контору. Управляющий провел его в кабинет. Через несколько минут он вышел. Проводил своего посетителя до порога и, глядя, как удаляется лошадь с двумя мальчишками, пробурчал:
— В общем, ничего страшного… участок этому… сыну своего дедушки… нужен только для игры в бейсбол!
Он прекратил диктовать письма и сам лично начал обзванивать разные конторы. Он объявил всем, что наступает великий сезон бейсбола. Поскольку игры Больших лиг уже закончились, все посчитали, что он шутит. Однако он объявил, что речь идет об открытии сезона бейсбола здесь и с их участием. Прибыл, уточнил он, внук старого Мейкера Томпсона, въехал на лошади в мою контору и потребовал предоставить ему участок неподалеку от площади, для того чтобы начертить диамант; [90] договорились, что он сформирует юношескую команду, а мы — команду ветеранов Компании.
90
90. Диамант — бейсбольное поле, представляющее своей формой сектор с углом около 70o. Напоминает боковую грань шлифованного бриллианта.
— Видишь, Боби, — пожаловался Лусеро, когда они оставили лошадь и пошли пешком, — ты не рассказал мне, о чем говорил с управляющим, когда вы закрылись в кабинете…
— О, boy! [91]
— Вот что я тебе скажу, Гринго: когда ты бросил вызов, восседая на лошади, в твоем лице было что-то такое, чего раньше я у тебя не видывал. Это выглядело вроде так: здесь я хозяин, и все мне должны подчиняться. Так ведь, Гринго?
— А знаешь ли ты, что он подарил мне поле…
91
91. Мальчик! (англ.).