Глаза тьмы
Шрифт:
— Я знаю, — кивнула Тина, вспомнив свои переживания. — Я знаю, каково это.
— Чувство вины переросло в серьезные психические проблемы. Поскольку мать не видела дочери в похоронном бюро, она не могла заставить себя поверить, что девочка действительно умерла. Ее неспособность смириться со случившимся проявлялась гораздо сильнее, чем у тебя. Чуть что, она начинала биться в истерике, не могла обходиться без психотропных препаратов. Я добился решения суда на вскрытие могилы. И по ходу подготовки иска выяснил, что это типичная родительская реакция. Судя по всему, отказаться взглянуть на лежащее в гробу тело — это самое худшее, что может сделать родитель после смерти ребенка. Необходимо провести какое-то время с усопшим, чтобы признать, что тело больше не оживет.
— Твоей клиентке эксгумация помогла?
— Да. Еще как.
— Вот видишь.
— Но не забывай, что тело ее дочери не было изувечено.
Тина мрачно кивнула.
— И мы вскрыли могилу через два месяца после похорон, а не годом позже. Тело еще оставалось в пристойном состоянии. А вот с Дэнни… такого не будет.
— Я это понимаю, — Тина вздохнула. — Видит Бог, я знаю, что радости мне это не доставит, но убеждена, что без этого не обойтись.
— Хорошо. Я этим займусь.
— Сколько тебе потребуется времени?
— Твой муж даст согласие?
Она вспомнила ненависть на лице Майкла, когда они расстались несколько часов тому назад.
— Да. Вероятно.
Элиот отнес пустые бокалы в бар, включил свет над раковиной.
— Если твой муж может ставить палки в колеса, нам лучше действовать быстро и без лишнего шума. Если мы проявим смекалку, он узнает о наших намерениях уже после проведения эксгумации. Завтра — выходной, так что ордер мы сможем получить только в пятницу.
— Вероятно, и в пятницу не получится, потому что выходных — четыре дня.
Элиот нашел под раковиной пластмассовый флакон с моющим средством и посудное полотенце.
— В обычной ситуации я бы сказал, что нам придется подождать до понедельника. Но так уж вышло, что я знаком с одним здравомыслящим судьей. Гарольдом Кеннбеком. Мы вместе служили в Управлении военной разведки. Он был моим начальником. Если я…
— Управление военной разведки. Так ты — шпион?
— Скорее нет, чем да. Никаких шинелей. Никаких засад в темных аллеях.
— Карате, капсулы с цианистым калием, все такое?
— Нас, конечно, учили владению всеми видами оружия и приемам рукопашного боя. Я и сейчас тренируюсь пару раз в неделю, чтобы поддерживать форму. Но на самом деле в жизни все не так, как в кино. Никаких автомобилей Джеймса Бонда с автоматами, торчащими из-под фар. В основном это скучный сбор информации.
— Почему-то у меня складывается ощущение, что на самом деле все гораздо интереснее, чем ты сейчас рассказываешь.
— Нет. Анализ документов, фотографий, полученных с разведывательных спутников, все такое. Занудство жуткое. В любом случае судья Кеннбек и я вместе прошли долгий путь. Мы уважаем друг друга, и я уверен, он пойдет мне навстречу, если сможет. Завтра я увижу его на пикнике в честь Нового года. Обговорю с ним ситуацию. Может, он согласится подъехать в пятницу в суд, чтобы изучить мой запрос на эксгумацию и вынести решение. На это у него уйдет несколько минут. Тогда мы вскроем могилу в субботу утром.
Тина подошла к бару и села на один из трех стульев.
— Чем раньше, тем лучше. Теперь, когда я приняла решение, хочется как можно быстрее с этим покончить.
— Это понятно. Есть и еще одна причина, по которой лучше все сделать в этот уик-энд. Если мы все сделаем быстро, Майкл и не узнает, что мы задумали. А если каким-то образом и пронюхает, ему придется найти другого судью, который согласится приостановить действие или аннулировать ордер на эксгумацию.
— Ты думаешь, ему это удастся?
— Нет. В этом все дело. В выходные работает не так много судей. И они будут заняты пьяными водителями и драчунами. Полагаю, Майкл сумеет обратиться в суд только в понедельник, но будет уже слишком поздно.
— Хитрец.
— Это мое второе имя. — Он вымыл первый бокал, сполоснул горячей водой, поставил сохнуть на полку над раковиной.
— Элиот Хитрец Страйкер. — Он улыбнулся.
— К вашим услугам.
— Я рада, что ты — мой адвокат.
— Давай сначала посмотрим, удастся ли мне провернуть это дельце.
— Удастся. Ты из тех, кто не уходит от возникающих проблем.
— Очень уж ты высокого обо мне мнения, — повторил он ее слова, произнесенные чуть раньше.
Тина улыбнулась:
— Это точно.
Все эти разговоры о смерти, страхе, безумии и боли разом ушли в далекое прошлое, пусть и прошли какие-то мгновения. Вечером они хотели немного поразвлечься, вот и начали настраиваться на эту волну.
Вскоре Элиот поставил на полку и второй вымытый бокал.
— Хорошо у тебя получается, — прокомментировала Тина.
— Окна я не мою, — предупредил Элиот.
— Мне нравится мужчина, который не брезгует домашней работой.
— Тогда тебе нужно посмотреть, как я готовлю.
— Ты готовишь?
— Еще как.
— И какое твое лучшее блюдо?
— Все.
— Да, скромностью ты не страдаешь.
— Любой великий шеф-повар должен считать себя лучшим, когда дело касается кулинарного искусства. Он обязан высоко ценить свой талант, если хочет, чтобы на кухне не возникало проблем.