Глаза тьмы
Шрифт:
— Выигрыш можно подстроить. Майкл хотел, чтобы Дэнни выиграл.
— Я тоже так сначала подумала. Но Майкл клялся, что он ничего такого не делал. И его явно потрясла выигрышная серия Дэнни. И учти, Майкл — не шулер. Тасуя карты, он не может раскладывать их по своему усмотрению. А еще был Элмер.
— Элмер — это кто?
— Наша собака. Симпатичная такая дворняга. Два года тому назад я пекла на кухне яблочный пирог, когда пришел Дэнни и сказал, что Элмера нигде нет. Вероятно, он сумел выскользнуть за калитку, когда приходили садовники. Еще Дэнни сказал, что Элмер
— Если вы его не нашли… это не доказательство, что его задавил пикап.
— Дэнни в этом не сомневался. Несколько недель пребывал в глубокой печали.
Элиот вздохнул.
— Выигрыш нескольких партий в блек-джек — это удача, как ты сама и сказала. Предсказание, что маленькая собачка погибла под колесами пикапа, — разумное допущение при сложившихся обстоятельствах. И даже если это доказательства наличия сверхъестественных способностей, эти маленькие фокусы слишком далеки от того, что ты приписываешь Дэнни сейчас.
— Знаю. Каким-то образом, почему-то его способности значительно усилились. Возможно, сказывается ситуация, в которую он попал. Страх. Стресс.
— Если страх и стресс увеличили мощь его сверхъестественных способностей, почему он гораздо раньше не начал пытаться наладить с тобой контакт?
— Может, потребовался год страха и стресса, чтобы они начали развиваться. Я не знаю, — внезапно ее накрыла волна злости. — Откуда я могу это знать?
— Успокойся, — предложил Элиот. — Ты попросила меня поискать проколы в твоей версии. Именно этим я и занимаюсь.
— Нет, — она покачала головой. — По моему разумению, ни одного прокола ты пока не нашел. Дэнни жив, его где-то держат, и он пытается связаться со мной, используя свой разум. Телепатически. Нет. Это не телепатия. Он может передвигать предметы, думая о них. Как это называется? Есть же какое-то название?
— Телекинез, — ответил Элиот.
— Да. Именно. Он — телекинетик. Есть у тебя более логичное объяснение случившегося в ресторане?
— Ну… нет.
— Ты собираешься убеждать меня, что музыкальный автомат совершенно случайно заело на этих словах?
— Нет, — покачал головой Элиот. — Это не совпадение. Скорее я поверю, что это сделал Дэнни.
— Ты признаешь мою правоту.
— Нет. Я не могу придумать более достоверного объяснения, но я еще не готов принять твое. Я никогда не верил во всю эту экстрасенсорику.
С минуту или две оба молчали. Смотрели на темную автостоянку и огороженный двор-склад, заставленный пятидесятигаллоновыми бочками, который примыкал к ней.
Наконец Тина нарушила паузу:
— Я права, Элиот. Знаю, что права. Моя версия объясняет все. Даже ночные кошмары. Это еще одна попытка Дэнни добраться до меня. Он насылал на меня эти кошмары несколько последних недель. Вот почему они так отличались от всех других снов, которые я видела раньше. Они более эмоциональные, более яркие.
Последнее ее утверждение, похоже, показалось ему еще более далеким от реальности, чем предыдущие.
— Подожди, подожди. Теперь ты говоришь уже не о телекинезе. А о чем-то еще?
— Если у него есть одна сверхъестественная способность, почему их не может быть две?
— Боюсь, очень скоро ты скажешь, что он — Бог.
— Только телекинез и возможность влиять на мои сны. Тогда становится понятно, почему мне снился этот человек в черном из его комиксов. Если Дэнни направлял мне послания в этих снах, конечно же, он пользовался знакомыми образами… вроде монстра из любимого комикса-ужастика.
— Но если он может посылать тебе сны, почему просто не направить тебе ясное и четкое послание и указать, что с ним случилось и где он сейчас? Тогда он бы смог гораздо быстрее получить помощь, в которой так нуждается. Почему послания должны быть такими неопределенными и иносказательными? Ему бы отправить конкретное ментальное послание, сверхъестественное электронное письмо из Сумеречной зоны, и ты бы все сразу поняла.
— Давай без сарказма.
— При чем тут сарказм? Я просто задаю сложный для ответа вопрос. Еще один прокол в твоей версии.
Тина не согласилась.
— Это тоже не прокол. Есть логичное объяснение. Вероятно, как я и говорила тебе, Дэнни — не телепат. Он — телекинетик, может двигать предметы силой разума. И до какой-то степени может воздействовать на сны. Но он не телепат. Не может передавать мысли. Не может направлять «конкретные ментальные послания», потому что такой способности у него нет. Вот он и пытается связаться со мной, используя то, что имеет.
— Ты нас слушаешь?
— Само собой.
— Разговор у нас будто у двух главных кандидатов в психушку.
— Нет, я так не думаю.
— Все эти сверхъестественные способности — это не для людей со здоровой психикой.
— Тогда объясни, что произошло в ресторане.
— Не могу. Черт побери, не могу, — говорил он, как священник, серьезно усомнившийся в своей вере. Пусть в данном случае речь шла не о религии, а о науке.
— Перестань мыслить как адвокат. Оставь попытки загнать стадо фактов в крепко сколоченные загоны логики.
— Именно этому меня и учили.
— Я знаю, — в ее голосе слышалось сочувствие. — Но мир полон алогичностей, которые тем не менее существуют. И это одна из них.
Ветер покачивал спортивный автомобиль, стонал у стекол, пытаясь проникнуть в салон.
— Если Дэнни обладает такими способностями, почему он направляет эти послания только тебе? — спросил Элиот. — Почему не попытался войти в контакт с Майклом?
— Может, он не считал Майкла близким ему человеком. В конце концов, последние два года нашей совместной жизни Майкл проводил большую часть времени не дома, а с другими женщинами, и Дэнни полагал себя брошенным даже в большей степени, чем я. О Майкле я никогда не говорила плохо. Мало того, старалась оправдать его, не хотела, чтобы Дэнни возненавидел отца. Но Дэнни все равно затаил на него обиду, поэтому нет ничего удивительного в том, что он попытался связаться со мной, а не с отцом.