Глаза зверя
Шрифт:
— Да все нормально. Из больницы уже выписалась. К ней недавно приехала мать с Украины — выхаживает. На днях отправляем ее на курорт.
–
— Курорт — это хорошо. Передавай ей привет.
— Обязательно, — пообещал Камельков. — Ну так как насчет Муслиева? Обещаю держать себя строго в рамках закона.
Поремский еще немного подумал, потом кивнул:
— Ладно, езжай. Формальности я улажу сейчас же. — Он протянул руку и снял телефонную трубку.
4
Сулейман
Через минуту они подошли к вагону. Остановились перед Сулейманом и внимательно его оглядели.
— Табеев? — спросил один из мужчин — тот, что пониже и покряжистей.
— Он самый, — кивнул Сулейман.
— Ну здравствуй! — кряжистый протянул Табееву-младшему руку. Рука была широкая и сильная, под стать хозяину. — Меня зови Муса. А вот его… — он кивнул на своего спутника, угрюмого и молчаливого кавказца, — Али. Али немой. Он все понимает, но не говорит.
Сулейман пожал руку сперва Мусе, потом угрюмому Али.
— Как доехал? — спросил Муса.
— Нормально, — ответил Сулейман. — Вагон старый, но полка мягкая. Почти всю дорогу проспал.
— Это хорошо, — кивнул Муса. — Когда спишь, дорога кажется короче. Сейчас будем долго-долго ехать на моем мустанге. А потом потопаем пешком. Алмаз сказал, что у тебя крепкие ноги, так что не устанешь. Бери сумку и пошли.
«Мустанг» оказался старой, обшарпанной «Нивой».
— Катался когда-нибудь на джипе? — с ухмылкой спросил Муса.
— Приходилось, — ответил Сулейман. — Но на таком шикарном — никогда.
— Ничего, сейчас покатаешься. С виду он старик, но бегает как молодой.
Сулейман забросил сумку на заднее сиденье, затем забрался сам. Угрюмый Али сел рядом с Сулейманом, Муса — за руль.
— Про Адыгею что-нибудь знаешь? — спросил Муса, глядя на Сулеймана в зеркальце заднего обзора.
— Только то, что здесь делают адыгейский сыр.
— Негусто, — констатировал Муса. — Но ты еще ничего, некоторые и этого не знают. Ладно, поехали.
«Нива» тронулась с места. Долго ехали молча. На выезде из города Муса сказал, обращаясь к Сулейману:
— Извини, брат, но сейчас Али закроет тебе глаза. Это необходимая предосторожность. Не в обиде?
— Да нет, — пожал плечами Сулейман.
Угрюмый Али достал из кармана черную лыжную шапочку и протянул ее Сулейману. Сулейман взял шапочку и надел ее на голову.
— Закрой лицо, — приказал Муса.
Сулейман покорно надвинул шапочку на глаза.
— Вот так хорошо, — одобрил Муса. — Теперь лучше поспи, а то скучно будет ехать в темноте. Когда приедем, мы тебя разбудим.
Некоторое время Сулейман бодрствовал, но, как и предсказывал Муса, ехать в темноте оказалось скучным занятием. Тогда Сулейман попробовал заснуть. В поезде он почти не спал, часами обдумывая все, что с ним происходит, поэтому это оказалось нетрудно.
Когда через десять минут Муса окликнул Сулеймана, тот не откликнулся.
— Спит, — удовлетворенно констатировал Муса. Подумал немного и добавил: — Это хорошо. Дорога у нас дальняя, времени много, пусть спит.
Муса растолкал его через полтора часа.
— Вставай, Сулейман! Вставай, дорогой! Приехали!
Сулейман снял лыжную шапочку и отдал ее угрюмому Али. Потом выбрался из машины и огляделся. Вокруг были горы.
— Нам туда, — сказал Муса и показал в сторону синеющей неподалеку горы. — Пройдем через ущелье,
там будет горная речка. Потом перейдем через нее и снова поднимемся.
— А долго идти? — спросил Сулейман.
— Порядочно, — ответил Муса. — Час точно, если в хорошем темпе. Если устанешь, то дольше. Бери сумку, и айда. Нужно дойти до темноты.
Сулейман взял сумку, пожал на прощание руку угрюмому Али, и они пошли: Муса — впереди, Сулейман — за ним.
Дорога оказалась не такой уж и трудной. Муса вел Сулеймана по одному ему известным тропкам. Они то карабкались вверх, то спускались во впадины. Через полчаса пути у Мусы появилась одышка, но Сулейман чувствовал себя прекрасно. Крепкие и легкие кожаные кроссовки оказались весьма кстати.
— Хорошие, — похвалил Муса обувь Сулеймана (сам он был в армейских ботинках на шнуровке). — Только непрактичные. На один переход, может, и хватит. Но если ходить туда-сюда — быстро сносятся. — Муса остановился и огляделся. — Половину пути прошли, — сказал он. — Давай передохнем.
Они сели на камни. Муса достал из кармана сигареты и закурил.
— Еда есть? — спросил он, кивнув на сумку Сулеймана.
— Да, — ответил Сулейман. — Хлеб, консервы, шоколад.
— Это хорошо, — кивнул Муса, попыхивая сигаретой. — Ешь сейчас. Потом уже пойдем без остановок.
— Да я неголоден.
— Это тебе так кажется. Шоколад-то у тебя какой, черный?
— Конечно.
— Дай попробовать.
Сулейман достал из сумки плитку шоколада и протянул Мусе. Тот отбросил окурок в сторону, сорвал с шоколадки обертку и откусил большой кусок.