Глэд. (Трилогия)
Шрифт:
– Им и не надо громить все войска империи. Достаточно проверить их один раз боем и отойти. Наши двадцать тысяч сейчас в дневном переходе, а завтра встанут лагерем еще ближе. Пусть эльфы пустят кровь. Мы добьем тех, кто останется в живых после их обезумевших мечей.
Хата-хан поставил опустевшую пиалу на ковер и поправил перевязь меча:
– Пусть остроухие платят за годы унижений. Пусть проливают кровь. Я не забыл, как они бросили наших прадедов одних перед легионами империи. Чем больше этих хитрых мерзавцев погибнет, тем легче станет у меня на сердце…
Старик кивал в ответ на каждое слово:
– Это так. Каждый мертвый эльф дарит одну
– Когда все закончится, можно поставить ему памятник, – расхохотался Ахпа-бэ. – Вместо пограничного столба, где-нибудь на холме. Эти странные люди любят высекать истуканов из мрамора. Вместо того чтобы строить надежные каменные крепости, они украшают холмы изваяниями в честь мертвых.
– Ты прав: память о предках живет среди живых, а не в мертвом камне. Но я предлагаю пока не трогать мраморных болванов, пусть стоят. Нет необходимости лишний раз злить стадо, пусть привыкает к новому хозяину без лишних обид и оскорблений. Сытая и спокойная овца дает лучшую шерсть…
Хата-хан поклонился и медленно встал:
– Пойду отдыхать. Завтра утром нас уже ждут в Альте-на-холмах. Надо отобрать из местных богачей пять-шесть посмышленей. Пусть сопровождают посольство. Их жалобное блеяние будет хорошо звучать, когда наши люди станут разговаривать с императором…
Звезды с холодным любопытством разглядывали россыпь костров под собой. Пять тысяч воинов разбили лагерь среди виноградников. Передовой отряд Орды и эльфы остановились в шести милях от высоких стен Ампиора.
Послышался звук шагов, и яркие всполохи огня осветили полированные доспехи гостя. Поприветствовав командира эльфов, Риггер устало опустился рядом и вытянул натруженные за день ноги.
– Я разослал дозоры по всей округе. Перед нами император собирает армию. Как минимум два легиона.
– Хоть десять, – равнодушно отозвался Атто-рэй. – Мы уничтожим всех. Люди должны запомнить преподанный урок: никто не может безнаказанно вторгаться в Лес у Пределов.
– Тебе есть за что мстить. А вот я хочу увидеть завтрашний закат живым. Поэтому предлагаю подождать день или два и объединить силы с Ордой. Двадцать тысяч всадников уже близко. Против такого войска не устоит ни вражеская армия, ни их столица.
– Нет. Утром подойдут мои отставшие отряды, и я соберу здесь всех воинов Леса. Больше шести тысяч истинных бойцов. Этого будет достаточно, чтобы уничтожить врага. И мы не станем ждать. Потому что, завидев конницу, легионеры вернутся в город, стараясь избежать битвы. А я собираюсь их истребить.
– Не считаясь с потерями?
– Мы исполняем свой долг, – отрезал эльф. На его белоснежных волосах плясали кровавые отблески костра.
– Ну ваше дело. Я прикрою фланги и отсеку имперскую конницу, если она попытается ударить по вас. Но штурмовать вместе с вами плотные ряды пехоты и губить впустую поредевшую тысячу не буду.
– Прикрой тылы, этого будет достаточно.
Черный Рыцарь поднялся и махнул на прощание рукой:
– До завтра. Постарайся не ввязаться в битву хотя бы первые два часа. Обоз с метательными машинами уже добрался, их должны успеть собрать к первым лучам солнца.
– Легионы начнут строиться на рассвете. Я дам им возможность вывести на поле битвы все силы, чтобы не пришлось потом искать
Риггер кивнул и растворился в ночи. В чернильной тьме далеко к югу мерцали багровые пятна пожаров: Орда для устрашения сожгла несколько городов в северо-западной провинции. Эти земли должны были остаться под властью императора, и кочевники с разрешения командиров убивали всех, кто попадался у них на пути. Выжженные земли должны были стать еще одним аргументом устрашения на предстоящих переговорах.
Завтрашняя битва станет последним тяжелым камнем, упавшим на весы будущего раздела мира. Острые мечи эльфов и собранных наспех легионов должны были либо оставить южную провинцию в составе империи, либо отдать ее новому государству, очертившему свои северные границы заревом пожаров.
Глава 12
ИМПЕРИЯ НА КОЛЕНЯХ
За три года до завершения строительства пограничной стены Орда успела вторгнуться в наши восточные земли. Реки были красными от пролитой крови. Полвека прошло, прежде чем в опустевшие деревни вернулись крестьяне… Так помолимся богам, чтобы верная императору пограничная стража не допустила повторения подобного несчастья! Слава императору! Слава его верным легионам!
Май – июнь
– Мой император! – Старик в белоснежной тоге с трудом преклонил истерзанное подагрой колено. – Сенат ждет вас!
– К демонам сенат! – От истеричного крика зазвенели витражные стекла в раме. – К демонам и сенат, и его прихлебателей!
Молодой мужчина с только наметившимся излишком веса метался по ярко освещенной комнате. Император Аргус был смертельно напуган. После бессонной ночи глаза ввалились, потускневшие волосы растрепались, и владыка Южной империи походил больше на мелкого поиздержавшегося писаря, чем на вершителя судеб. Пнув попавшую под ноги подушку, Аргус зашипел на скрючившегося советника:
– Этой зимой мы выбрали лучших из лучших в сенат! Ты вслушайся только: лучших из лучших! В новый представительный совет богатейших и мудрейших, для которых даже специальное название придумали: сенат! Слуги империи, отбросившие старые склоки и тайные закулисные интриги! И где, где эти уроды?! Я тебя спрашиваю, бумажная крыса! Где они, эти великие воины и лучшие специалисты по управлению государством?!
Император подскочил к закрытым дверям и ткнул трясущимся пальцем в позолоту:
– Они сбежали! Почти все, все сбежали! Не успели дикие орды подойти к пограничным столбам провинции, как эти отожравшиеся боровы погнали повозки на север! У Тормадских ворот драка с вечера! Сотни слуг наших избранных членов сената пробиваются вместе с хозяевами на выезд из города! И если бедняки бегут в Ампиор с надеждой на спасение за высокими стенами, то вся «золотая кайма» [9] предала и меня, и столицу, и теперь удирает в горы!
9
Император называет «золотой каймой» богатейших представителей местной знати, которые входили в сословие аристократов и имели право носить тунику, украшенную золотой каймой. Такое же право было даровано высшим чиновникам, но у них ширина золотой полосы была существенно меньше.