Глиф
Шрифт:
— Неплохая версия, — одобрила Ника. — Но она не объясняет сам факт начала Игры. Кто-то же должен был бросить первый снежок… чтобы спустить лавину.
— Ну да, — Славик согласился. — Кто-то — должен. Но не факт, что этот кто-то продолжает двигать Игру. Вполне достаточно было задать правила и начальные инструкции. Остальное люди сделают сами. И кукловодов не надо…
— Нет, — покачала головой Ника. — Без кукловодов, думаю, тут не обошлось. Кто-то же привел нас на склад. Кто-то же прислал это сообщение Женьке, с точным адресом и временем.
Отойдя от испуга (оружие она терпеть не могла), Марина продолжила шарить в сумке. Все еще дрожащие пальцы нащупали сложенные листок бумаги. Вот. То, что нужно. Если бы ее спросили, откуда она это знает, Марина не смогла бы ответить. Но она зажала листок в кулачке, вытащила из сумки и даже умудрилась прикрыть клапан. Все. Теперь будем играть по-моему.
— А глифы? — настаивала Ника. Она оказалась дотошной и настырной — два качества, которые Марина ценила в себе. Кто бы мог подумать, что Ника сможет вызвать симпатию у Марины…. — Зачем ты нарисовал ту тройную спираль на складе, Женя?
— Не знаю, — растерялся подросток. — Просто — нарисовал, и все…
— А зачем тот бритоголовый нарисовал руну на лице Ромы? И какое отношение гаитянские символы имеют к кельтским знакам и норвежским рунам? Как это все объяснить?
— Думаю, тут нам поможет Марина, — снизошел Белкин. — Мистика — это по ее части.
— Нет, — твердо отказалась Марина, пряча бумажку в карман. — Не помогу. Я устала, и хочу домой. Вызови мне, пожалуйста, такси…
— Я отвезу, — вызвался Славик, но Марина покачала головой:
— Нет. Лучше отвези Рому. У него родители, наверно, с ума сходят…
— И то правда, — согласилась Ника. — А если меня заодно подкинете, буду очень благодарна…
— Без проблем…
Все резко засобирались, засуетились — и тут Клеврет выпалил:
— Подождите! А как же сумка? Что в сумке?
— Ну да, — растерянно согласился Славик. — Надо бы взглянуть. А то я из-за нее чуть Ромчика не подстрелил…
Ромчик нервно рассмеялся, подхватил сумку и вытряхнул ее содержимое на стол.
Ламинированный свиток. Зажигалка «Зиппо». Пистолет.
При виде оружия наступила гробовая тишина.
— Нифига себе, — удивился Женька.
— «Чезет-75», — сказал Славик. — Хорошая машинка.
Ромчик развернул свиток — это оказался обычный лист А4, закатанный в толстый ламинат — и разгладил его ладонью. На листе был изображен череп в языках пламени.
— Похоже на дизайн байкерской татуировки, — задумчиво заметил Белкин.
— Я это уже видел, — сказал Ромчик, и они практически одновременно с Женькой произнесли: — Гараж Чоппера!
19
Дождь все еще лил, но без прежней ярости и азарта. Как будто тучи просто избавлялись от излишков воды. Мокрый и от того блестящий город словно вымер: даже вездесущих таксистов не было видно, и встали на прикол пустые аквариумы троллейбусов на остановках. А ведь было еще не поздно — около восьми вечера. Спонтанный консилиум у Белкина (точнее, у Славика, поправилась Ника, квартира-то его) затянулся… А там Радомский с Вязгиным, наверное, с ума сходят. Ну то есть, это Радомский сходит, а Вязгин, небось, уже поставил на уши и милицию, и СБУ, и подразделения космической разведки. И все без толку… Ника хмыкнула.
— Дождь, — извиняющимся тоном сказал Славик, неверно истолковав ее хмык. — Стихийное бедствие в Житомире. Где-то выбило подстанцию, где-то — залило трамвайные пути, потопы в подвалах, наводнения на улицах. Двадцать первый век на дворе. Буйство природы.
Он ехал медленно и осторожно. Резина у «Ланоса» и так была лысая, а после лихачеств Марины машину на поворотах слегка закидывало вправо — вот Славик и осторожничал. И правильно, кстати, делал, торопиться им было уже некуда…
— Да уж, — поддержал его Ромчик. — Нашим коммунальным службам, как и сельскому хозяйству, мешают четыре природных катастрофы: зима, весна, лето и осень.
Славик хохотнул, а Ника с недоверием покосилась на Рому. И этот пацан пару часов назад вцепился зубами в глотку своему похитителю? А Славик? «По-моему, я его убил…» А теперь они как ни в чем не бывало обсуждают работу коммунальных служб. Странная реакция на стресс. Это ведь только в кино матерые ветераны многочисленных войн сразу после боя острят и балагурят. В жизни они потом глушат водку стаканами, и не важно, первый это бой или сотый. Ника этого достаточно навидалась — как выходит страх из человека.
А этим двоим — как с гуся вода. Будто в компьютерную игрушку порубились. Игрушку… н-да.
— Ты отцу позвони, — велела она Ромчику.
— Не могу. Эти козлы телефон отняли. Да чего звонить, сейчас приедем… Чуть-чуть осталось. Тут направо…
Ехать им осталось и вправду совсем чуть-чуть. Преодолев Бердичевский мост, свернули в село Заречаны (по всей видимости, местный аналог Рублевки, в масштабе один к миллиону). За окнами замелькали совершенно убогие сельские домики вперемешку с аляповато-безвкусными коттеджами «а-ля рюс нуво». Этакое путешествие в прошлое…
— Здесь налево, — скомандовал Ромчик. Славик послушно свернул, тут же сбросил скорость и пробормотал:
— О-па. Куда это мы заехали? На дискотеку?
Поперек дороги стояла «скорая помощь», за ней — две машины милиции: обычный патрульный «уазик» и новенький «Фольксваген-Пассат». Сирены были выключены, а вот мигалки работали. Мелькание красно-сине-белых огней делало все происходящее похожим на дискотеку. Вот только люди не танцевали, а стояли у забора, сбившись в заинтересованную толпу, как обычно бывает на месте большой аварии.