Глори и Ко
Шрифт:
а потом выиграли обратно
Немногочисленные и кривоватые, словно спроектированные нетрезвым архитектором, улочки. Ужасно занятые непонятно чем жители. Толстая бабка, торгующая у ворот подсолнухами. Зевающий стражник у входа в мэрию. Рядом так же старательно зевающая пегая дворняжка.
Вдалеке - глыба серого и до безобразия угловатого замка, над главной башне которого даже не полощется - так, лениво покачивается в раскаленном воздухе знамя. Синее, с двумя серебряными игральными костями. А кроме того застиранное, измятое и многократно чиненное.
Предупреждая очередной ехидный вопрос Глорианны, я честно признался, что тут еще не бывал. Хотя, по-моему, подобные городишки все одинаковые: немноголюдные, самодостаточные и не слишком жалующие чужаков. Таких, как мы, например. С другой стороны, мы люди мирные, да и не надолго. Передохнем вот, поспим ночку на нормальной постели, и - айда дальше.
Мы медленно ехали по главной улице. Даже лениво труся, наши драконозавры поднимали клубы пыли. В очередной раз чихнув, я не выдержал и сплюнул в сердцах:
– Что же они тут, не могут дорогу вымостить?!
– А она, в смысле - мостовая-то, была, - лениво отозвался Бон, изящно промакивая лоб батистовым платочком с вышитым сердечком и фразой "Бону от Боннии".
– От городских ворот до самого Геймс-Холла. И не какая-нибудь, а из дорогого желтого кирпича.
– Ну, и куда она делась? Ветром сдуло?
Парень зевнул:
– Не-а. Ее старый граф того... проиграл.
– Как это: "проиграл"?
– не поняла Глори.
– Обыкновенно. В крак.
– Так-так, в крак, стало быть?
Я изо всех сил делал вид, что правитель, играющий в карты на мостовую своего города - вполне заурядная история. Хотя получалось с трудом. С другой стороны, Глорианна даже не пыталась притворяться.
– Чушь какая-то!
– фыркнула она.
– Сейчас он еще скажет, что играл этот граф с хримтурсом.
Бон тяжело вздохнул и вновь вытер пот со лба.
– Хорошо, если вы так настаиваете, не скажу. Хотя так оно и было.
Мы вытаращились на него и хором протянули:
– Чего-о-о?
Извиняюще пожав плечами, Бон направил Забияку к двухэтажному дому с вывеской "Приют счастливчика. Стол и постель".
– За обедом расскажу. Кстати, кормят тут вполне прилично.
– Ага, значит ты тут уже бывал, - утверждающе протянула девушка.
– Ну, можно сказать и так.
Игрок спешился и, захлестнув повод Забияки вокруг столба, направился в "Приют". На пороге он обернулся и нехотя бросил:
– Я здесь родился.
"Приют" оказался весьма милым местечком. Стойка из полированного дуба, крепкие столы и скамьи, чистая посуда, свежие опилки на полу. В просторном зале было не так уж много народа, большая часть которого увлеченно играла. В кости, карты, "пятачки" и еще в три-четыре не известных мне игры. Когда мы вошли внутрь, Бон уже беседовал со стоящей за стойкой дородной дамой.
– Ой, красавчик, я же тебе человеческим языком говорю: нет у меня мест. С харчами не обижу, и выпить найдется, а вот мест нету. Что-то много вас сегодня, приезжих.
– Ой, тетушка, - в тон ей ухмыльнулся Бон, - да разве ж я приезжий? Тутошний я, геймский, на хуторе у Одноногого Линка родился.
"Тетушка" тоже ухмыльнулась:
– Да ну? Врешь, поди? Тем более, что Линк лет пять как умер, вдова хутор продала - и концы и в воду... Что же мне с вами делать, землячок?..
Глори решительно направилась к стойке, на ходу развязывая мешочек с деньгами, но Бон, не оборачиваясь, погрозил ей пальцем.
– Как это "что", тетушка. Давай-ка сыграем, глядишь - и найдется комнатка, а то и две...
– Ишь ты!
– всплеснула руками женщина.
– Да ты скорее у меня выиграешь, чем я при такой-то теснотище две комнаты сыщу! Во что играть будем?
Бон задумался, потом решительно швырнул на стойку свою шапочку:
– В фишки!
– Это ты зря, парень, - заявил один из трех мужчин, с интересом прислушивающихся к разговору.
– Матушку Бесс в фишки обыграть труднее, чем тигропарда на бегу расцеловать.
– Насчет тигропарда не знаю - не целовался, - весело ответил наш игрок, сноровисто расставляя фишки на трехцветной шестиугольной доске, материализовавшейся из-под стойки, - а там поглядим. Ходи, тетушка.
– Ишь, вежливый какой, - хмыкнула хозяйка.
– Не боишься мне так вот сразу право первого хода уступать? Ну, тогда держись, "племянничек"!
Меня пару раз пытались научить играть в полные фишки, но без толку. Уж больно правила мудреные. Какая фишка на каком поле, да сколько их по количеству в настоящий момент, да еще восьмиугольные кости, плюс поправки всякие... Нет, упрощенная версия мне больше по душе. И правила понятные, и поле поменьше, и никаких костей не нужно. Самое же главное, все партии одинаковые, а не то, что в полном варианте: одну можно целый день играть, а другая за десять минут закончится.
Как раз второй расклад все присутствующие могли наблюдать в этот раз. На восьмом ходу Бон сначала пригорюнился, вызвав у зрителей довольные ухмылки, потом вдруг передвинул на три клетки вперед сразу четыре свои фишки и развел руками:
– Ты уж прости, тетушка...
Зал потонул в восхищенных криках, свисте и аплодисментах. Почти каждый посетитель счел своим долгом угостить победителя, а заодно с ним - и нас с Глори, или, по крайней мере, хлопнуть его по плечу, пожать руку и так далее. Второе, к счастью, на нас не распространялось.
Больше всех восхищалась Боном его соперница.
– Что за парень!
– восклицала она, награждая соперника очередным полновесным поцелуем.
– На восьмом ходу, а! Меня! Да такого и правда не грех в племянники записать! Сразу видно - наша кровь, геймская!
Радуясь вместе со всеми, я почему-то обратил внимание на то, как какой-то длинноносый человек за крайним справа столиком вежливо, но не с жаром, как все прочие, поаплодировал Бону, мазнул взглядом по нам с Глори и выскользнул за дверь, оставив на столе практически нетронутую кружку...