Глори и Ко
Шрифт:
Шон вытер пот, набежавший, должно быть, от искренности его речи, и обратился ко мне:
– Дозволено ли мне будет, сэр Сэд, поинтересоваться, с какой целью вы находитесь в моих владениях?
Вот интересно-то! И с каких это пор Лохолесье кому-то принадлежит?
– О, лишь проездом, сэр Шон, - влез Бон, хотя его никто не спрашивал. Прежде чем мы с Глори успели его остановить, парень принялся врать напропалую. В частности, мы узнали, что Глори была похищена из отчего дома и совсем недавно томилась в плену у ужасного дракона-людоеда по имени Гнусмумрик, который никак не мог решить, - съесть ли ее или жениться. Мы же с Боном, проезжая через Гройдейл, ни могли не откликнуться на слезные мольбы безутешных родителей. Тридцать и еще три дня колесили мы по горам и долам, выжимая
– Ах, как я вам завидую, милорды!
– воскликнул юноша, заламывая руки. Признаюсь по секрету: спасти прекрасную, - тут он отвесил Глори поклон, принцессу - мечта всей моей жизни, а уж побороться с драконом... Э-эх! А нельзя ли и мне примкнуть к вашему славному обществу? Уверяю, я не так уж плохо владею мечом и пикой, что же касается моего единорога...
Упомянутый единорог тут же поднял голову и умоляюще взглянул на меня. "Ведь ты этого не сделаешь, правда?" - молили подслеповатые глаза ветерана. Я не имел права обмануть его надежд.
– Сударь!
– как можно вычурнее и почтительнее начал я, тщательно подбирая слова.
– В другой ситуации я бы первым протянул вам руку и приветствовал, как своего друга и соратника, но...
Тут я запнулся. А действительно, по какой причине можно отшить этого съехавшего на рыцарском этикете бедолагу, не обидев его на всю оставшуюся жизнь? На мое счастье, рыцаренок сам пришел мне на помощь.
– Понимаю, - убитым голосом ответил он.
– Вы с сэром Боном дали обет, обязующий вас до конца исполнения этой благородной миссии не прибегать к посторонней помощи.
– Вот именно, - с облегчением подтвердил я и поторопился добавить. Причем наш обет гораздо строже, чем вы думаете. Он запрещает нам не только принимать чью-либо помощь, но и даже спать под кровлей.
На лице юноши отразились одновременно отчаяние и благоговение.
– Я скорблю всем сердцем, милорды!
– объявил он.
– Едва увидев вас, я решил немедля пригласить столь великолепное собрание к своему скудному очагу, в родовой замок Ки Доттов, но раз такое дело...
– А раз такое дело, сэр Шон, - перебила его Глори лучшим из своих "царственных" голосов, - то я дозволяю вам сопровождать меня до конца ваших владений.
Бон, как раз в этот момент приложившийся к своей фляге, поперхнулся и закашлялся. Да и я был, мягко говоря, удивлен. А посему не нашел ничего лучше, чем терпеливо подождать, пока счастливый донельзя Ки Дотт кончит благодарить и кланяться. Зато уж потом я откашлялся и выдал:
– Ваше высочество, дозволено ли мне будет напомнить вам о том разговоре, кой помешало нам закончить появление доблестного сэра Шона?
Уф, я и не знал, что способен так издеваться над собственным языком! Изверг подозрительно взглянул на меня, и я в первый раз за всю жизнь порадовался, что у него нет человеческих пальцев. Когтем драконозавра, знаете ли, весьма трудно покрутить у виска...
– С радостью, мой добрый рыцарь, - присела в реверансе девушка. Надеюсь, господа простят нас.
Бон и Ки Дотт изобразили полупоклоны, и мы отошли на несколько шагов.
– Ты был так галантен, Сэд, - улыбнулась маленькая негодяйка, не дав мне рта открыть.
– Мне очень понравилось. Почему бы тебе не взять эту манеру изъясняться на вооружение в дальнейшем?
– Чего?
– глупо спросил я, но потом взял себя в руки и строго прошептал.
– Слушай, за каким бесом тебе понадобился этот разряженный петух подросткового возраста?
– Вот и конец изящным манерам. Жаль. Слушай, а ты не ревнуешь?
– Чего?!
– похоже, это слово было лейтмотивом сегодняшнего дня.
– А серьезно?
– Сама не знаю. Наверное, мне стало жаль бедного мальчика...
– Чего?!!
– Нет, словарный запас определенно пора пополнять. А если честно, если бы я давным-давно не дал себе зарок не сквернословить в присутствии дам, то, ей-богу...
– Но, скорее всего, на мое решение повлияло то, что этот милый юноша знает здесь все дорожки и ручейки лучше тебя с твоим Гансеном. Кроме того, под его началом четыре арбалетчика, а это - свежая дичь и освобождение нас троих от обязанностей по разбиению лагеря, сбору топлива, готовке и прочих, не вполне приятных, но необходимых дел.
Выдав все это с задумчивым выражением личика, девушка посмотрела на меня и притворно-печально вопросила:
– Разве я не права?
– а потом невинно захлопала глазками.
Могу похвастать: в тот момент я не только не выругался и не опустил челюсть ниже пристойного уровня, но и выдал слово на другую букву:
– А-аа...
Разумеется, совершенно сухих дров в Лохолесье не удастся сыскать и при помощи магии, так что наш костер преизрядно дымил. А надо вам сказать, что у меня чертовски слезятся от дыма глаза. Да и вообще, денек выдался, мягко говоря, так себе. Великолепный сэр Шон вконец замучил нас рыцарской тематикой и велеречивостью. Дошло до того, что даже сверхтерпеливый Бон, который - я был уверен, - получал от трепа с Ки Доттом истинное удовольствие, неожиданно прервал фразу, заявил, что собирается немного поохотиться, и вскочил на Забияку. Появился он только когда уже совсем стемнело, без добычи, но страшно довольный. А вот я его радости совсем не разделял: лишившись главного своего собеседника, рыцаренок принялся за меня. Поскольку Глори, разумеется, "прекрасная дама с многочисленными достоинствами", но я - "благородный воитель", что, с точки зрения Шона, куда престижнее. Делать нечего, пришлось не только слушать, но и рассказывать самому. А любознательный без меры юноша, не удовольствовавшись одной историей спасения принцессы, жаждал услышать обо всех прочих моих подвигах без исключения.
Поначалу я чувствовал себя неуютно, то и дело запинался, но потом решил: "А собственно! Он хочет послушать о драках - пожалуйста!" Уж чего-чего, а этого добра в моей жизни было предостаточно (хотя я, будучи по природе весьма человеколюбивым и покладистым, совсем к тому не стремился). Оставалось лишь немного подкорректировать реальность: увеличить количество моих противников, увешать их самым разнообразным оружием, а некоторых - еще и трансформировать в злых колдунов, драконов и прочих антисоциальных типов. К своей чести могу сказать, что к концу дня так разошелся, что то и дело ловил на себе изумленный взгляд Глори. Зато Ки Дотт был счастлив без меры и раз двадцать сетовал на то, что не унаследовал от своего предка способностей к сложению героических баллад, дабы навеки увековечить в них мое имя.
Какое счастье!
Но это вовсе не значит, что подобное времяпрепровождение меня устраивало. Напротив, когда, уже отужинав и сидя у костра, сэр Шон в очередной раз принялся распинаться на тему того, как же ему хочется поскорее спасти прекрасную принцессу от злобного чудовища, время от времени плотоядно косясь в сторону Глори, я совсем скис. А посему, сославшись на проклятущий дым (что не было такой уж неправдой), отправился немного прогуляться. К тому времени стал накрапывать мелкий и надоедливый как сборщик налогов дождик, а потому я залез в палатку, сгреб первый плащ, попавший под руку, и решительно зашагал в темноту. И, лишь отойдя достаточно далеко, обратил внимание на то, что плащ мне сильно коротковат, еще более узок и вообще слегка пахнет духами. Оказывается, первым под руку подвернулось одно из одеяний Глорианны. Чертыхнувшись, я уже хотел было поворачивать назад, но потом представил себе Ки Дотта с его историями и передумал. В конце концов, девушка некоторое время обойдется тем плащом, в который она закутана в настоящий момент, да к тому же мне хотелось слегка отомстить Бону, так подло оставившему меня днем на растерзание сэра Шона. Невдалеке журчал родничок, рядом с которым оказался прекрасный замшелый камень. С удовольствием усевшись на него, я погрузился в раздумья...