Глоссарий
Шрифт:
– Прошу вас к столу или может быть сначала, умыться? – я опомнился первым и
сразу же обратился к посланнику, он проделал такой путь, я даже с трудом представлял
себе насколько далеко была столица.
С моими словами зал взорвался шумом и гамом голосов, все тут же стали
обсуждать событие, о котором будут рассказывать потом и внукам. Глашатого тут же
окружили и вырвали из моих рук заботливые дамы, а особенно молоденькие девушки.
Посланник самого императора!!!
– Какого хрена? – я подошел к отцу и наплевав на стоящую рядом девушку
обратился к нему.
– Если думаешь, что я приложил к этому руку, ты слишком хорошего мнения о
своем отце, - хмыкнул он, не обратив на мою грубость внимания, - я могу предположить
только одну причину.
– Какую же? – удивился я.
– Ты маг, - просто ответил он, - только по этой причине забирают к императору,
минуя короля. Только откуда им стало об этом известно, я ума не прилажу. Или ты замечал
за собой что-то такое.
Он неопределенно помахал рукой в воздухе, теснее прижимая к себе мгновенно
краснеющую подругу.
– Тогда бы братья были уже мертвы, - кратко резюмировал я свой ответ.
Отец скривился, но промолчал, только он и братья знали истинную причину моего
поведения, даже матери он тогда не стал об этом говорить, за что я был ему признателен.
– Пойдем, послушаем вестника императора? – обратился он к своей спутнице, -
когда еще увидишь человека из Столицы.
Мило мне улыбнувшись, она сверкая любопытным взглядом повела его к
посланцу, которого сейчас окружали все. Было видно, что он просто купался в лучах славы
своего сюзерена, а ведь он мог быть при дворе императора всего лишь обычным
безземельным рыцарем, тут же, на краю Империи он был в эту секунду даже выше нашего
короля.
– «Что теперь будет, - задумался я, пока все отвлеклись на посланника, - при дворе
короля я смог бы проводить дома некоторое время, если же я уезжаю так далеко, что будет
с Натали?».
Меня начало ощутимо потряхивать от всплеска чувств, когда я посмотрел на жену,
разговаривающую со своими подружками. Сейчас, когда она была не со мной, она была
совершенно другой. Белоснежные зубки раз за разом появлялись, когда она смеялась
шуткам, влекущие губы, блестевшие и зовущие, что мне с трудом удавалось сдерживаться.
Её обнаженные плечи и быстро вздымающаяся грудь постоянно притягивали мой взгляд, я
даже встал в другое место, чтобы лучше видеть её декольте. Нежные полушария, видимые
самой верхней своей частью, были для меня недоступны в любое время, кроме как сейчас.
Ведь она даже одевшись
Ревность опять резанула своими острыми когтями, как только я представил, что
оставлю ее на такой длительный срок одну. Резко стало трудно дышать и я не знал, что
делать. Завтра с утра мне нужно было уехать.
– «Нужно будет дать денег управляющему, - нашел я выход, как быть в курсе дел, -
пусть пишет мне о происходящем, так я буду хотя бы с запозданием, но все же знать, что
происходит».
Последняя неделя была для меня самой тяжелой, чувства к жене били через край,
а приближающаяся разлука заставляла делать глупые и порой смешные поступки,
вызывающие у Натали только брезгливые усмешки. Я попытался принести ей цветы, но
был отправлен обратно, а букет, на который я потратил пару часов, просто разбили о
дверь. Вчера я решился на последнее, что в моих силах, я захотел нарисовать её, причем
так, чтобы у неё не хватило сил отвергнуть мой подарок.
Я взял холст и попытался в который раз восстановить в памяти то, что произошло
тогда, когда я рисовал портрет матери. Встав с кистью и красками, я закрыл глаза.
Вспомнил, как я впервые с ней встретился, как подумал, что она «ангел». Как удивился, увидев её сначала подростком, а потом и своей невестой. Мои чувства по отношению к
ней, как я был бы счастлив, если бы у нас наладились отношения. Вспомнил её улыбку и
белоснежные плечи, аккуратные щечки, которые чуть выступали, когда она смеялась.
Белые полушария груди, до которых хотелось дотронуться и сжать в своих руках.
Нежность к жене, чередовалась приступами жестокости, когда приходили и те чувства,
которые она показывала мне со своей стороны. В голове все переплелось и я почувствовал
то самое ощущение, когда теплая волна с середины груди стала распространяться по всему
телу. Я отчетливо понял, какой я нарисую жену – недоступный ангел - вот что я изображу.
Не открывая глаз, я стал быстро наносить мазки, хотя особенно не спешил,
поскольку я точно знал, куда и какой мазок наносить. Закончил я как и прошлый раз, только утром следующего дня. Открыв глаза, я от испуга даже сделал шаг назад. Картинка
была настолько реалистичной, что я испугался за свою жизнь. Суровый ангел с лицом и
обликом Натали, летел к смотрящему на него, одновременно замахиваясь мечом в атаке.
Шириной не больше двух пальцев, но такой же опасный и смертоносный, как и сам
владелец. Упрямый, но открытый взор полностью копировал выражение жены когда она