Глоток мертвой воды
Шрифт:
Полина воспитывала Соню, занималась домом, вела хозяйство. Но точно знала, что любое мимолетное замечание, чье-то случайное слово и заданный без всякого умысла вопрос: «Один ребенок – полребенка, о втором не думали?» – с легкостью может повернуть процесс заживления вспять, воскресить все страхи и страдания.
– Ты лучшая на свете мать и жена, тебе не нужно доказывать это ни себе, ни кому-то еще. У нас прекрасная семья, я счастлив с тобой и Соней. Я хочу, чтобы ты понимала это, – проговорил Женя.
– Усыновлять
Это был самый первый разговор в долгой череде обсуждений.
Алика выписали из больницы и отправили в детский дом, а они втроем уехали в отпуск, как и собирались. Все это время Полина с мужем так и этак, с разных сторон рассматривали этот вопрос. Она укреплялась в мысли об усыновлении, и Женя, которому мальчик был симпатичен, склонялся к тому, что им действительно стоит так поступить.
– Вы можете брать его на выходные. Зачем сразу усыновлять-то? Но если даже решите, сначала лучше оформите опеку, посмотрите, как уживетесь. Все-таки это уже взрослый ребенок! – говорила Света, сестра Полины, которая жила в Санкт-Петербурге.
Полина привыкла прислушиваться к Светлане – та была старше на восемь лет. Сестры всегда были дружными, а после смерти родителей сблизились еще больше. Света, которая всю жизнь работала юристом и специализировалась на сделках с недвижимостью, насмотрелась в своей практике всякого, была против усыновления и не скрывала этого. Они созванивались несколько раз в неделю, и все разговоры сводились к одному.
– Брать на выходные, присматриваться – это не вариант, – возражала Полина. – Это же не собачонка, а человек. Он будет знать, что его рассматривают, как под микроскопом, изучают на предмет пригодности. Светик, пойми, это унизительно! Не по-людски, непорядочно. Что это вообще такое: извини, ты нам не понравился, отправляйся обратно!
– А если они с Сонечкой не поладят? Это по-людски будет? – парировала сестра. – В первую очередь ты должна думать о родной дочери! По отношению к ней порядочность проявлять!
Вернувшись из отпуска, Полина с Женей навестили Алика. Сначала вдвоем, а потом – втроем, с Соней. После поговорили с дочерью, рассказали о своем желании взять мальчика в семью. В тот момент Соня с восторгом отнеслась к тому, что у нее появится младший брат.
– Ты должна понимать, дочка, что это ответственный шаг, – серьезно сказал Женя. – Передумать будет невозможно. Если мы решим усыновить Алика, он останется с нами навсегда. Тебе придется делиться с ним, помогать ему, привыкать к тому, что вас станет двое у нас с мамой.
– Да все я понимаю, папуль! Мы подружимся, вот увидишь!
– Она слишком эмоциональная, увлекающаяся, – позже сказал Женя. – Вся в тебя. Соня не вполне понимает, как это будет. Сейчас Алик для нее вроде Хоббита. Подобрали, пожалели, поселили у себя.
Женю беспокоило то, что они не смогли заставить дочь проникнуться серьезностью решения, важностью момента.
– Ты слишком многого ждешь от нее. Соня же еще ребенок. Какая у нее должна быть реакция? – Полина была настроена оптимистично. – Куда хуже было бы, если б она все восприняла в штыки и начала топать ногами.
Оформление документов заняло больше месяца. Все это время Полина летала как на крыльях: ее переполняло сознание, что она приняла верное решение, направила жизнь в нужное русло, нашла новый смысл. Она была уверена, что все у них сложится хорошо, и собиралась приложить для этого все усилия.
Соня тоже с нетерпением и радостью ждала, когда Алик поселится в их доме. Женя был настроен более сдержанно. Полина, не сомневаясь, что дети подружатся, беспокоилась, как найдут общий язык двое мужчин – большой и маленький.
Однако на деле вышло наоборот. Женя и Алик сошлись на удивление быстро, а вот Сонин энтузиазм стал угасать.
– Добрый день, Дарина Дмитриевна! – Полина с приемным сыном подошли к классной руководительнице Алика.
Будущие одноклассники с любопытством поглядывали на новенького. Алик, сосредоточенный и напряженный, делал вид, что не замечает изучающих взглядов. Полина сжала его руку и ободряюще улыбнулась.
Дарина Дмитриевна понравилась Полине сразу. Они познакомились в августе, когда Полина с Аликом пришли подавать документы в школу. Приветливая, доброжелательная, увлеченная, Дарина Дмитриевна преподавала русский и литературу. Дети обожали ее – это бросалось в глаза.
– Класс хороший, дружный. В начальной школе у них была сильная, опытная учительница, сумела сплотить детей. Ребята не вредные, хулиганов нет, – рассказывала Дарина Дмитриевна. У нее были густые волосы природного золотистого цвета, бархатисто-серые глаза и открытая улыбка. Настоящая русская красавица. От ухажеров, наверное, отбою нет. – Дети его хорошо примут, не беспокойтесь. Мы подружимся, верно, Алик?
Тот улыбнулся и немного неуверенно кивнул.
– У вас чудесный мальчик, – проговорила учительница.
Это действительно так и было.
Проводив детей, Полина вернулась домой. Собирались они в спешке: как рано ни вставай, времени все равно не хватает, и в прихожей валялись брошенные Соней тапочки, заколка для волос, которой она пользовалась дома, а на вешалке почему-то висело кухонное полотенце.
Хоббит не вышел встречать ее. Полина вздохнула: в последнее время кот утратил свою общительность и все больше прятался по углам.
– Кис-кис, – позвала она. – Хоббит, малыш, ты где?