Глубина в небе (авторский сборник)
Шрифт:
Хамид поднял голову и уставился на потолок и стены, залитые солнечным светом. Его собственная тень лежала на потолке, похожая на распластанного гербового орла. В первые часы умопомрачения ему чудилось, что там другой пленник. Стены серые, без видимых стыков, но с отметинами и царапинами, словно в помещении передвигали тяжелое оборудование. Он подумал, впрочем без особой уверенности, что в потолке наверняка имеется люк. Но сейчас дверцы не видно. Камера представляла собой пустой безликий куб, и сквозь прозрачный пол ее виднелись звезды; да, это наверняка не обычный карцер. Туалет не предусмотрен — впрочем, при 5g толку от него никакого. Воздух спертый — от вони его собственного тела… До Хамида дошло, что это воздушный шлюз. Прозрачный пол, вероятно, лишь обманка, созданная полевым генератором. Щелкни кто тумблером, и от Хамида следа не останется.
Болтушка погибла. Папа погиб. Может быть, Ларри и слизняк тоже погибли?.. Хамид с усилием приподнял здоровую руку на несколько сантиметров и сжал ладонь в кулак. Валяясь здесь, он впервые в жизни испытал желание кого-то убить. Сейчас он только об этом и думал… чтобы унять страх.
— Мистер Томпсон? — Голос Равны. Хамид сдержался, не вздрогнул от изумления. Столько часов провести во гневе и наконец услышать врага… — Мистер Томпсон, через пятнадцать секунд невесомость. Не беспокойтесь.
«С чего вдруг ты взялась изображать вежливую стюардессу?»
Сила, которая все эти часы прижимала его к полу, превращая обычное дыхание в работу, постепенно ослабела. Он услышал за стенами и потолком тихие хлопки. На паническое мгновение Хамиду померещилось, что пол исчез и он падает сквозь него. Он дернулся. Рука стукнулась о какую-то преграду… и он медленно поплыл по камере к стене, которая раньше была потолком. Открылась дверь. Он проплыл в нее и оказался в совершенно обычном на вид коридоре — если не считать затейливо прорезанных в стенах канавок с бортиками.
— В тридцати метрах вниз по коридору уборная, — прозвучал голос Равны. — Там чистая одежда по вашему размеру. Когда оправитесь… когда управитесь, поговорим.
«Ты права, черт подери». Хамид, набычившись, толкнул себя вниз по коридору.
Она не была похожа на убийцу. На лице гнев… или напряжение? Лицо человека, который очень долго провел без сна и отдыха, тяжело сражаясь без надежды на победу.
Хамид медленно вплыл на… мостик? В конференц-зал? Он попытался все охватить одним взглядом. Помещение длинное, с низким потолком. В невесомости перемещаться по нему несложно: просто отталкиваешься от пола и потолка, от потолка и пола. Стена закруглялась и почти везде была прозрачна. С другой стороны смотрела звездная ночь.
Равна стояла в пятне света, но теперь отступила на метр, в зону сумерек. Ей как-то удавалось держаться ногой за пол, «заякорив» себя. Она жестом предложила ему подлететь на другой конец стола. Они застыли в полуприседе в невесомости, меньше чем в двух метрах друг от друга. И все равно она казалась ему выше, чем ему показалось при их первом разговоре. А весит, пожалуй, столько же. В остальном все, как он помнил. И очень усталый вид. Она смерила его взглядом и отвела глаза.
— Приветствую, господин Томпсон. Если легонько стукнете ногой по полу, он вас придержит.
Хамид не последовал совету, но зацепился рукой за край стола и вжал ноги в пол. Пойди что не так, нужно будет от чего-нибудь оттолкнуться для резкого движения.
— Где моя Болтушка? — Голос его был хриплым. Скорее отчаянным, чем требовательным.
— Ваша любимица умерла.
В голосе Равны проскользнула неуверенность. Врала она как обычно: скверно. Хамид сдержал гнев: если Болтушка жива, у него появится цель получше мести.
— О, вот как? — Он сохранял непроницаемое выражение лица.
— Однако вас мы намерены в безопасности доставить домой. — Она жестом обвела звездное поле вокруг них. — Шестикратное ускорение — способ избежать бессмысленной драки с этим лотлримарцем. Мы еще немного удалимся Вовне, может, даже на прямоточнике. Но господин Когти доставит вас обратно на Срединную Америку в одной из наших боевых шлюпок. Высадить вас, не привлекая лишнего внимания, несложно… скажем, на западном континенте, где-нибудь в глуши. — Голос ее звучал отстраненно. Он отметил, что Равна избегает даже на миг взглянуть ему в лицо прямо. Сейчас, например, она смотрит ему в щеку. Он припомнил телефонный разговор: тогда она, казалось, игнорировала его видеосигнал. Вблизи она выглядела такой же красавицей, что и прежде… нет, красивей прежнего. Его пронзило желание увидеть ее улыбку. А с ним явилось внезапное смущение — как легко убийца-незнакомка его зацепила.
«Если только…»
— Если бы мне понять зачем. Зачем вы убили Болтушку? Зачем убили моего отца?
Равна прищурилась:
— Этого говнюка-мошенника? Он не так прост, чтобы дать себя прихлопнуть. Когда мы наведались к нему на ферму, его уже и след простыл. Я вообще не уверена, что хоть кого-нибудь убила при этом. Лотлримарец продолжает функционировать, это точно. — Она вздохнула. — Всем нам очень повезло. Вы понятия не имеете, чт'o с Когтями было в последнее время… Он вам звонил вчера ночью.
Хамид молча кивнул.
— Ну так это он был еще душка. Когда я перехватила управление кораблем, он попытался меня убить. Еще денек в таком духе, и мы бы оба погибли. А вслед за тем, вероятно, и ваша планета.
Хамид вспомнил, какого мнения лотлримарец был о потребностях Когтей. А сейчас это существо заполучило Болтушку…
— Теперь Когти доволен?
Равна рассеянно кивнула, не заметив, что его голос дрогнул.
— Он безвреден и очень сконфужен, бедняжка. Ассимиляция нелегка. Потребуется несколько недель… но он стабилизируется и, думаю, станет лучше, чем был когда-либо.
«Что бы это ни означало».
Она оттолкнулась от стола, остановилась, уперевшись рукой в низкий потолок. Надо полагать, разговор окончен.
— Не тревожьтесь. Он себя чувствует достаточно хорошо, чтобы вскоре доставить вас домой. А сейчас я покажу вашу…
— Рав, не торопи его. Ну какая ему охота возвращаться на Срединную Америку? — Приятный тенор, совсем человеческий, немного жует слова.
Равна оттолкнулась от потолка:
— Я думала, ты решил не влезать! Разумеется, мальчишка вернется на Срединную Америку. Это его дом, он к этому месту приспособлен.