Глубина

Земляной Андрей Борисович

Виктор провалялся в медблоке восемь дней. Собственно, он, если верить собственным ощущениям, мог бы выйти и раньше, но Мийра неожиданно воспротивилась и потребовала, чтобы Афанасьев оставался под присмотром медицинских систем до тех пор, пока все его показатели не придут в норму. А спорить с хозяйкой осмеливался только сам Гошши, и то не всегда.

Но всему на свете приходит конец, и Виктор вышел «на свободу». И тут же угодил в руки Мийры.

– Здравствуй, Победитель, – кивнула ему красавица. – А я как раз хотела узнать:

не поможешь ли ты мне разобраться в ванной комнате?

– Разобраться? – переспросил пограничник, разом посмурнев.

Разбираться где бы то ни было он решительно не хотел. И не любил. Всё всегда должно лежать, стоять, висеть на своём месте, и лучше поддерживать этот порядок постоянно, чем периодически устраивать аврал и «разбираться».

Но тем не менее он покорно пошёл следом за хозяйкой. И неожиданно выяснил, что госпожа Мийра ухитрилась своей изящной точёной ручкой своротить пульт управления ванной. Хозяйская ванна напоминала виденные им в той, другой жизни, джакузи, разве что габариты куда как крупнее, да кроме массажа пузырьками и струями имелись ещё и другие варианты: из днища и стенок ванны выдвигались манипуляторы с массажными насадками. И вот блок управления этим чудом теперь валялся на полу, печально раскинув во все стороны выдранные с корнем провода…

– Муж будет очень сердиться, – как-то виновато произнесла Мийра. – Транспортировка этого чуда на нашу ферму стоила уйму денег, а я… – и, не докончив, она печально улыбнулась.

Установить блок на место не составило большого труда. Зачистить ножом и соединить скрутками все провода, заизолировать соединения поданным Мийрой быстросохнущим аэрозолем диэлектрика. Виктор смазал задний торец коробки клеем и прижал его к наружной стенке ванной.

– Вот и все, госпожа, – сообщил он, вставая. – Пять минут посохнет – и порядок!

– Спасибо, Победитель, – сказала Мийра и неожиданно ласково провела ладонью по его щеке. – Ты очень много умеешь… Пойдём, я тебя накормлю.

Она провела пограничника в столовую, усадила за стол и вызвала робота-дворецкого. Набрала на его верхней панели программу, затем откинулась на спинку своего стула:

– Что ты любишь кроме охоты, Победитель? – спросила она, полуприкрыв глаза и глядя на Виктора сквозь длинные ресницы.

Афанасьев насторожился: как-то эти вопросы очень уж… не того… «Колет она меня, что ли? Здорово похоже…»

– Охоту, – ответил он, стараясь уловить реакцию собеседницы. – Бой… сражаться… – Подумал и добавил: – Оружие…

Мийра кивнула, но как-то отстранённо, словно ожидая услышать именно это.

– А к самкам не тянет? – она неожиданно изогнулась на стуле так, что казалось, будто её высокая грудь сейчас прорвёт одежду. Мийра чуть провела языком по красным губам и повторила: – Не тянет?

Виктор напрягся. Да, чёрт возьми, его тянуло к «самкам». Правда, началось это совсем недавно, можно сказать, только что. И потянуло его не к женщинам вообще, а к этой, вполне конкретной. Мийра была изумительно хорошо сложена и, кроме внушительной груди, имела тонкую талию и пару стройных ног. Но кроме этого, женщина двигалась

так пластично и грациозно, словно всю жизнь посвятила танцам или боевым искусствам. И с некоторых пор Виктора очень сильно тянуло именно к ней, хозяйке фермы.

Тем не менее он ответил:

– Когда охотишься, госпожа Мийра, обычно невозможно определить: самец перед тобой или самка.

– Об этом я не подумала, – женщина улыбнулась, явно сдерживая смех.

В этот момент допрос прервался появлением робота, который быстро сервировал стол и подал заказанные блюда. Перед Афанасьевым оказалась тарелка с большим куском мяса, судя по запаху – настоящий бифштекс. По краям тарелки лежали какие-то овощи, хотя, возможно, и не натуральные овощи, а искусственно бог весть из чего синтезированные.

– Ешь, Победитель, – пригласила его Мийра и, подавая пример, сама вонзила маленькую изящную лопатку в какой-то паштет. Хотя с тем же успехом это мог оказаться щербет. Или мороженое.

Виктор взял лежавшие перед ним двузубую вилку и тонкий нож, отрезал кусок мяса, присовокупил к нему нечто похожее по виду на отварной молодой картофель и отправил это великолепие в рот. Вкусно! Очень вкусно! Особенно после той пресной бурды, которой его кормили с момента попадания в эту жизнь. Он с аппетитом принялся за еду, ловко орудуя ножом и вилкой.

– Попробуй, – Мийра протянула ему бокал с какой-то бледно-розовой опалесцирующей жидкостью.

Афанасьев взял бокал и повёл носом над поверхностью жидкости, снимая верхний слой аромата. Пахло свежестью и словно бы цветами после дождя. Отпил маленький глоток, покатал по нёбу и языку. Очень приятный напиток. Похож на очень хороший молдавский рислинг, которым его довольно долго снабжал товарищ по училищу, оказавшийся в Приднестровье. Он отпил ещё и с удвоенной силой заработал ножом и вилкой.

– Большое спасибо, госпожа Мийра, – сказал он, добив свою порцию. – И… напиток очень вкусный. – Подождал несколько секунд и спросил: – Я пойду?

– Иди-иди, – ответил Мийра и в подтверждение своих слов чуть махнула рукой.

Виктор отправился в игровую комнату, но ни играть, ни развлекаться как-то иначе не стал. Он просто сел и задумался: Мийра явно его прощупывала. И что?

Но по здравому размышлению он решил не форсировать события. В случае развития сценария по худшему варианту он всегда сможет зачистить ферму и свалить куда подальше. А пока остаётся лишь ждать и изучать этот мир.

А Мийра не торопясь допила вино, отставила от себя вазочку с недоеденным мороженым и глубоко задумалась. Кто же ты такой, охотник? То, что не клон – очевидно. Клон-охотник не умеет профессионально и быстро чинить электропроводку, на выдирание которой она потратила все утро. Клон-охотник не умеет вести себя за столом так, словно много лет именно так ел и пил. Держит в руках приборы, может быть, и не обычно, но ловко и уверенно. А как он опробовал аромат вина? Движение было элегантным и привычным, словно у охотника были за спиной десятки поколений именитых предков. Как у неё…