Глубочайшее доверие к жизни

Раджниш Бхагаван Шри

Если вы можете наслаждаться всем, что происходит, если вы можете наслаждаться розами и не обращать внимания на шипы, где двойственность? Тогда ум становится недвойственным. Тогда фрагментарность исчезает, и возникает великое единство. Но его нельзя назвать «единством».

Их не двое, Но они также и не одно…

Почему? Потому что, называя это «одним», снова приходится вводить цифры. А оно просто есть – не два и не одно. Его невозможно обозначить,

назвав тем или этим.

А ветер на картине, написанной тушью, Действительно прохладен.

Это прекрасное изречение. Когда все едино – враг и друг, человек, который любит вас, и человек, который вас ненавидит, богатство и бедность, неудача и успех, уважительное отношение и неуважительное, когда все едино – молодость и старость, рождение и смерть, – возникает великая прохлада. Эта прохлада – качество будды. Ее невозможно нарушить, она не поддается воздействию жары.

Если вы войдете в близкий контакт с буддой, вы почувствуете эту прохладу. Она окружает его всегда. Она не только внутри будды, но и в пространстве вокруг него. Если вы войдете в это пространство – а войти в него можно только через принятие, через доверие и любовь, – если вы войдете в эту сферу прохлады, вы будете удивлены. И запомните, это не холод – это прохлада.

Людям с Запада трудно это понять. Языки обусловлены климатическими условиями, именно поэтому иногда бывает очень трудно переводить с одного языка на другой. Например, на Западе «тепло» – это прекрасное слово. Вы говорите «теплая любовь» – вы не скажете «прохладная любовь». Но в Индии можно сказать «прохладная любовь».

На Западе говорят «теплый прием». В Индии, если прием будет слишком теплым, это будет вообще не прием. Прием должен быть прохладным. Но прохладный не означает холодный, холодный – значит мертвый. А прохладный – значит живой, но безмолвный, не лихорадочный, бесстрастный, как прохладный ветерок в жаркий летний день. Или как прохладный ручей в Гималаях: вы – изнывающие от жажды путники, усталые, утомленные, и вот вы подходите к прохладному источнику с кристально чистой водой.

Да, вот что такое будда для всех тех, кто утомлен, кто устал, кто мучается от жажды.

Почему людей называют буддами, Только когда они умирают? Потому что они больше не ворчат И никому не досаждают.

Прекрасное изречение Иккью.

Дело в том, что будда принимается широкими массами только тогда, когда он умирает. Когда он жив, его принимают лишь немногие избранные. Чтобы общаться с живым буддой, нужна смелость. Только настоящие смельчаки могут приблизиться к живому будде – потому что живой будда несет трансформацию. А люди только говорят о трансформации, на самом деле, никто не хочет трансформироваться.

Люди говорят о трансформации, но подразумевают под ней нечто иное. Они подразумевают новые украшения, несколько новых перьев, несколько новых золотых медалей. Они говорят о трансформации, но не понимают значения этого слова.

Трансформация –

это распятие и воскресение. Трансформация означает, что вы умираете такими, какие вы есть, и возрождаетесь такими, какими вы себя не знаете – вы не знаете, что произойдет, кто родится, какими вы будете. Наверняка можно сказать лишь одно: вы не будете такими, какие вы сейчас. Кто к этому готов?

Пребывание в непосредственной близости с буддой создает тысячу проблем. Во-первых, будда парадоксален – это доставляет массу неприятностей. Он постоянно досаждает вам. Он никогда не позволяет вам привязываться к чему бы то ни было. Не успеете вы привязаться к какому-нибудь из его утверждений, как он его тут же опровергает. Он никогда не дает вам времени обосноваться, он постоянно толкает вас вперед. Он не остановится, пока не разрушит вас.

Есть поговорка: «Истина – это бесконечный список парных пословиц, которые противоречат друг другу».

Истина противоречива. А будда – это живое противоречие. Он что-то говорит и тут же спешит опровергнуть это, пока не поздно. Вам хочется за что-нибудь уцепиться. В действительности вы ищите не истину, а комфорт. Однако будду не волнует ваш комфорт, его волнует истина.

Поэтому он вынужден постоянно что-то говорить, а затем опровергать это. И постепенно, постепенно, если вам хватит смелости оставаться рядом с ним, вы начнете понимать, что бессмысленно цепляться за то или иное утверждение. Тогда вы начинаете просто слушать, не цепляясь.

И в этот самый момент вам откроется истина.

Ни одно утверждение не является истинным, все утверждения ложны. Вот в чем несносность будды: он постоянно утверждает что-то, а затем опровергает свои утверждения.

Состояние Будды – это высочайшее проявление истины. Но высочайшее проявление неизбежно парадоксально, потому что оно должно вмещать в себя обе противоположности. Это как магнит – магнит должен иметь оба полюса: плюс и минус. Если будда – это высочайшее проявление, то он должен содержать в себе все противоположности.

Поэтому, когда умирает будда, рождаются школы. Они выбирают утверждения, не противоречащие друг другу. Когда умер Гаутама Будда, тотчас же родилось тридцать шесть школ. Это означает, что Будда противоречил сам себе тридцатью шестью способами. Пока он был жив, эти ученые, логики и профессора молчали, потому что спорить с Буддой невозможно. Они ждали своего часа. И когда он умер, они тут же подняли шум и начали спорить. Они настаивали на одном: истина должна быть последовательной.

Но истина никогда не бывает последовательной – она не может быть последовательной.

Поэтому выход был только один: выбрать непротиворечивые утверждения и сделать из них философию. Из утверждений Будды родилось тридцать шесть философских учений, и ни в одном из них ничего не осталось от самого Будды. Потому что он был всеми этими тридцатью шестью утверждениями вместе взятыми.

А это крайне неудобно, это создает большие трудности. Это непостижимо для человеческого ума. Но это просто прием: Будда делает так, что понять его практически невозможно, и однажды вы падаете духом и перестаете пытаться его понять.