Глубочайшее доверие к жизни
Шрифт:
Люди никогда не относились с уважением к живому будде. Они относятся с уважением только к мертвым. Люди уважают смерть, они не уважают жизнь.
Достаточно на сегодня?
Глава 11
В ожидании сладкого
Первый вопрос:
Ошо, для чего нужно, чтобы прирожденный буддист, как я, проводил суфийские танцы? А прирожденный суфий, как Прадипа, проводил випассану и дзадзен?
Анита, это сумасшедшее место. Я знаю это. В тот день, когда я говорил
Медитация должна выйти за пределы всех форм – суфийских, буддийских. Вначале форма необходима. И хорошо идти естественным путем, делая то, что соответствует вашим врожденным качествам. Но, в конце концов, необходимо выйти за пределы формы, иначе сама эта форма станет узами. На высшей ступени человек не должен быть ни буддистом, ни суфием. На этой ступени он должен просто быть – без формы, без определения, – быть чистым «ничто».
Я намеренно дал Аните работу, которую она здесь делает. Она действительно прирожденный буддист, это правда. Так я извлекаю ее из ее врожденной формы. Проводя суфийские практики, она со временем отойдет от своего прошлого. Ее прошлое было буддийским, и ей легче быть буддисткой. То же самое с Прадипой: ей было бы легче заниматься суфизмом, раньше она интересовалась именно этим. Она глубоко предана суфийским идеям, особенно идеям Гурджиева. А я поручил ей буддийскую практику – вести випассану и дзадзен.
Это просто способ извлечения вас из привычных форм – способ помочь вам войти в чистую медитацию. Чистая медитация – это просто медитация. Разве она может быть суфийской? Разве она может быть буддийской? В пути вы можете быть суфиями, буддистами, йогами, тантриками, но когда вы придете, все пути исчезнут. И вы все окажетесь в одном месте, в одном пространстве.
Это пространство – нирвана.
Здесь, со мной, многие вещи могут казаться вам странными – потому что здесь очень много людей, находящихся на разных стадиях роста. Одному я предложу одно, другому – другое. Каждому будет дано то, что необходимо для его стадии роста – а когда необходимость пройдет, оно будет отнято.
Последнее, что будет отнято, – это форма медитации. И тогда вы будете просто медитативными – медитация перестанет быть действием и станет просто качеством, ароматом. Форма медитации – это все еще часть ума. «Прирожденный буддист» означает, что ум еще есть, потому что только ум может быть прирожденным буддистом. Только ум может быть суфием, буддистом – уму нужны формы, уму необходимы занятия. Ум всегда жаждет какого-нибудь занятия, без дела он начинает умирать. Ему необходимо всегда быть чем-то занятым.
Три или четыре дня я не приходил на беседы – и люди начали исчезать. Просто сидеть здесь в течение часа было трудно. Услышав, что я не приду, Биг Прем мгновенно ушла, Ракеш ушел. Даже Дивья – в тот день, когда я пришел, Дивья сидела не на своем месте, а где-то далеко. Она села подальше, рассчитывая на то, что, если я не приду, она сможет легко улизнуть.
Просто безмолвно сидеть целый час, ничего не делая, очень трудно. Ум постоянно жаждет какого-нибудь занятия. Суфизм – это один род занятия, буддизм – другой, и их миллионы.
Когда я говорю «прирожденный суфий», я имею в виду, что ваш ум настроен
Поэтому, что бы я ни поручал вам, делайте это. Зачастую может казаться, что это противоречит другим моим высказываниям, но не беспокойтесь. Если я так сказал, значит, в этом есть определенный смысл. Возможно, я не прояснил этот смысл для вас – потому что иногда абсолютно необходимо, чтобы вам не было все до конца ясно. Когда все ясно, ум берет власть в свои руки. Многие вещи должны оставаться неясными, смутными. Многие вещи надо просто делать, доверяя и отдаваясь на волю мастера, – интеллектуальное понимание не нужно.
Естественно, Анита озадачена – почему ей были поручены суфийские практики? Но она прекрасно выполняет свою работу, я ею очень доволен. Ей трудно это делать, буддийский ум иногда мешает. Но от этого буддийского ума необходимо избавиться – потому что от ума вообще нужно избавиться. Лестницей можно воспользоваться вначале, а в конце ее нужно отбросить.
Сейчас для Аниты наступил момент отбросить лестницу буддизма.
Второй вопрос:
Ошо, почему современный человек такой невротичный?
Потому что современный человек впервые становится человеком. В прошлом человечество не было сообществом людей. До сих пор человечество существовало как толпа, а не как отдельные индивидуальности, человечество существовало как коллектив. Сейчас рождается индивидуальность, и поэтому современный человек очень невротичный. Это хороший знак. Человеческое сознание переживает великую революцию.
Что такое невроз? Невроз – это неопределенное состояние ума, колеблющееся, неуверенное состояние. Кем быть – тем или этим? Все внешние определения, установки исчезли, вы лишены всех подпорок. Ваше самоопределение очень хрупко – все это знают.
В прошлом было очень легко ответить на вопрос: «Кто я?» Индуист, христианин, китаец, тибетец, брамин или шудра, белый или черный, мужчина или женщина – все было ясно. Люди знали, кто они.
Теперь это не ясно, все ярлыки исчезли. Человек оказался голым, без ярлыков, без определений – это вызывает у него тревогу. Каждый сам должен себя определить. Раньше эту работу выполняли за вас другие: родители, учителя, священники, политики. Они были авторитетами, непогрешимыми авторитетами. И вы с радостью от них зависели, вам не нужно было ни о чем думать и размышлять. Другие все для вас разжевывали и кормили вас с ложечки.
Теперь человек становится взрослым, зрелым. Вам приходится самим работать над своим самоопределением. Это нелегко – только очень разумным людям удается избежать невроза. Чтобы избежать невроза, требуется величайший разум. В будущем понадобится великая тишина, великая способность выходить из ума и его ловушек. И необходимость эта будет обостряться все больше и больше.
В прошлом разум не был большой ценностью – на самом деле, гораздо больше ценилась заурядность. Заурядность всегда была угодной, а талант всегда был неугоден. Ни одно общество в прошлом не любило гениев, потому что они доставляли неприятности.