Глубокая вода
Шрифт:
А Виталий даже не подозревал.
Он с первого взгляда готов был поспорить на сто баксов, что эти трое представляют собой небольшую хищную стаю.
В чем они виноваты, бывший опер еще не знал. Зато знал наверняка – на каждого из них при желании можно повесить разбой, грабежи, хулиганство, умышленное причинение телесных повреждений – и тяжелых, и средней тяжести. Даже покушение на убийство. Такие, когда налетают на кого-то все вместе, меньше всего заботятся о том, чтобы ненароком не убить человека. А кража отпадает. Они не полезут, таясь, в чью-то пустую квартиру, чтобы забрать несколько тоненьких
Причем если не все, то один из них уже точно имел проблемы с законом. Кто именно, Мельник не мог так сразу вычислить. Не мог и объяснить, чем эта компания напоминает ему уличную гопоту. Да это и невозможно объяснить. Такие вещи оперы и обычные патрульные менты чувствуют на подсознательном уровне. И практически никогда не ошибаются.
От этих и подобных им надо ждать неприятных сюрпризов, а то и просто беды. Никто другой среди людей на пляже на подобные мысли и выводы Мельника не спровоцировал.
По железной лестнице «Авроры» троица перла напролом. Причем тот, который двигался первым, и не подумал пропустить парня с пивом. Юноша попытался отступить назад, но его дернули за плечо, толкнули вниз, и он буквально скатился по лестнице, умудрившись сохранить при этом равновесие и не выпустить из рук пиво. Он что-то крикнул. «Бычок» в трусах развернулся к нему с полдороги всем корпусом, подался головой вперед, шагнул вниз. Обиженный парень понял, что лучше не играть в героя, и быстренько побежал прочь. Обидчик проводил его таким взглядом, что Мельнику невольно стало страшно за парня. Если у того есть хотя бы минимальное чувство самосохранения, пусть лучше в дальнейшем избегает встречи с этой компашкой.
Протаранив небольшую группу жаждущих возле стойки, троица громко поздоровалась с барменом. Пара минут – и они уже идут обратно, держа в руках по литровой пластиковой бутылке «Черниговского». Тот, в трусах, начал глушить пиво уже на ходу. Остальные не спешили. Никто, кроме Мельника, не обращал или не хотел обращать на них внимания.
Пройдя на пляж, троица окружила парня, который разлегся прямо на траве – места на песке уже не хватило. Лежал он чуть подальше от основной массы пляжников, причем улегся на бок, положив руки под голову, и, кажется, спал. Будто по команде те, кто еще не откупорил свои бутылки, открутили крышечки с горлышек и под громкое: «Раз, два, три!» облили лежащего пивом.
Тот с матами вскочил и принялся махать руками и ногами, пытаясь зацепить нападающих. Те прыгнули в разные стороны, хохоча и так же матерясь. Наконец облитый поймал одного, ткнул кулаком в живот, но, как показалось Мельнику, не сильно, скорее для порядка, играя. Затем после недолгой борьбы заломил его, сжал шею в замок и вырвал у побежденного пиво. После этого отпустил его, отвесив пинок под зад.
Похоже, эти четверо – одна команда.
И там, где происходит что-то криминальное, да еще и со вмешательством нечистой силы, четверо откровенных гопников так и просятся в число первых, кто может быть каким-то образом реально причастен к событиям.
Отмахнувшись от назойливой осы, которая появилась возле носа, Мельник определил
Сначала – наперерез течению, а потом – полностью отдавшись ему.
7. Коньячок под огурчик
– Тук-тук. Не прогонишь, хозяин?
Обуховский хмуро посмотрел на Мельника, потом – на часы:
– Половина десятого.
– У вас в такое время уже спать ложатся?
– Смотри-ка… Только гулять народ принимается. Вон, «Аврора», частное предприятие – там жизнь только начинается. Они до последнего клиента.
– Разве это не ваша контора?
– Наша – этот вагончик, ты его уже видел. Крейсер долбаный стоит фактически за пределами территории, принадлежащей базе. За ним – чистое поле и дикари.
– Видел я сегодня уже эти палатки. Среди собственного мусора люди живут.
– Я бы не называл тех, кто срет там, где спит и ест, людьми. – Обуховский вздохнул. – Так ты заходишь или через порог будем говорить?
– Ну, раз хозяин не против…
Искупавшись, ощутив при этом на себе силу течения Десны и все подводные сюрпризы, которые она приготовила, Мельник вернулся к себе. Он не знал, по какой системе будет здесь питаться, поэтому решил этот вопрос для себя просто: сходил к Люде в вагончик, накупил бульонных кубиков, консервов, несколько пачек вермишели «Мивина», выпил заодно еще стопку из своей персональной бутылки, а вернувшись к себе, закрылся изнутри и лег спать. Проспав так больше трех часов, сходил с чайником на кухню, где ему без проблем разрешили кипятить воду, приготовил себе военно-полевой обед холостяка, перекусил и снова прогулялся по окрестностям. После обеда людей на пляже значительно поубавилось.
А веселую «бычью» гоп-компанию он встретил на том месте, которое только что упомянул Обуховский. Все четверо спали возле палатки за территорией базы, среди нескольких подобных «диких» палаток. Вокруг валялись пустые банки из-под пива и водочная тара.
Рядом с их палаткой в тени развесистой ивы лежала сдутая рыбацкая лодка.
Мельник не думал, что все будет так просто. Но внешне она напоминала ту, импортную, на которой плавал на Тихий затон первый из погибших рыбаков. Несмотря на то что три другие лодки были не новые и нашлись, Виталий изучил описание пропавшей лодки.
Таких лодок много. Импортные у нас – не дефицит. Только никто из этих молодых «бычков» не был похож на человека, который может позволить себе купить дорогую лодку, да еще и так просто бросить ее под деревом. К своему собственному оснащению настоящие, заядлые рыбаки столь равнодушно не относятся.
И все же это было бы слишком просто. Люди о нечистой силе говорят, а здесь – четверо молодых долбодятлов явно без царя в голове. Даже если бы по каким-то причинам кто-то и выдумал нечистую силу, ни у кого из них по отдельности, так же как и у всех вместе, не хватило бы извилин обставить все таким образом.
Конец ознакомительного фрагмента.