Глупая
Шрифт:
Искренний смех мамы Тео только убеждал в правдивости её слов. Вот только…
– И вы сейчас смотрели, были ли у меня мужчины? – не скрывая возмущения, спросила я.
– Джениса, – почти с упрёком произнесла она, – поверь, я не настолько любопытна. Но будем последовательны, хорошо?
– Нет, вы ответьте, – заупрямилась я.
– Артемио предполагал, что ты ждёшь ребёнка, и потому твой отец потребовал исполнения ранее заключённого договора. Я же хотела развеять все сомнения по этому поводу. Если бы у тебя и были мужчины,
– Вы хотите сказать, что договор был заключён больше, чем два месяца назад? – зацепилась я.
– Именно это я и сказала, – кивнула Азалия.
Моя теория разрушилась. Не мог же папенька заранее знать, что я натворю? Или догадывался? Нашёл мои записи? Разобрался в них? Верилось слабо. И Артемио, выходит, ожидал пузатую невесту, потому и не стремился к настоящему браку. Но ведь не зря муж спрашивал о Дженго? А ещё эта странная настойчивость на сыне. Уж не пытался ли Тео помочь мне, показать, что примет ребёнка, несмотря на этой якобы обман?
Я окончательно запуталась…
– Простите, Азалия, я прервала вас, – вернула нить разговора.
Не стоило показывать своей неосведомлённости. Но, быть может, этот эпизод пройдёт незаметно, если увлечь маму Тео её собственными воспоминаниями? Попытаться, в любом случае, нужно.
– Научившись контролировать дар, я сумела зажить нормальной жизнью. Хотя к мужчинам относилась настороженно. Соблазн выведать всё об их прошлых связях был велик, и не всегда удавалось перебороть его. Кобус Футол ворвался в мой мир настолько стремительно, что у меня и мысли не возникло лезть в его прошлое. Это был вихрь, закруживший в порыве страсти.
Я уже поняла, что последует дальше. Об этом Тео мне рассказал.
– Мы должны были пожениться. Но буквально за несколько дней до назначенной церемонии явилась эта сияющая дрянь!
– Мать Сабиты? – уточнила я.
– Артемио уже поделился этой историей? – догадалась Азалия.
– В общих чертах.
– Ну, и я не стану вдаваться в подробности. Кобус бросил меня, женившись на той, которая носила чужого ребёнка. А ведь он действительно был уверен в своём отцовстве.
– Вы до сих пор злитесь на него?
– Злюсь? Нет. Я его ненавижу, Джениса. Если бы он просто ушёл, я, возможно, смогла бы простить его. Но Кобус, поверив науськиваниям сияющей шлюхи, растоптал меня, обвинил во всех немыслимых деяниях, причинил такую боль, что я едва поднялась после неё. Я до сих пор помню каждое его слово, входившее раскалённым металлом прямо в душу. Но главное, Кобус знал, что причиняет мне боль, и делал это намеренно. Такое не прощают, Джениса.
Зря я задала этот вопрос. Похоже, он вскрыл давнюю рану.
И, тьма, судя по недавнему рождению дочери у нынешнего мужа Азалии, её жизнь так и не наладилась!
Во мне боролись любопытство и чувство такта. Первое требовало продолжения истории, второе – оставить эту тему в покое. Не уступало ни одно из них.
– Эмиль – настоящий подарок Тьмы, – Азалия решила дилемму за меня. – Мы знали друг друга с детства, хотя я не скажу, что были близки. Между нами не было ни любви, ни страсти, только дружба, – она взглянула на свои руки. – Мы ни дня не прожили как муж и жена, даже не целовались.
– Тогда почему вы поженились? – недоумевала я.
– Мы встретились в храме. Я наблюдала за танцем теней. Артемио обязательно должен показать тебе его, – между тем заметила она. – А Эмиль просто пополнял запас тьмы. Тогда я была уже на четвёртом месяце беременности и не знала, как сказать отцу, что он должен принять внука во тьму. Ни о каком браке даже мысли не возникало, – Азалия сменила позу. – Мы сами не заметили, как влились в танец. Тени кружили нас, направляли, сталкивали. В какой-то момент перед нами всё сплылось в единое пятно, настолько быстр стал танец. А затем несколько теней взяли наши руки. Как сейчас помню лёгкое жжение на пальцах. Из храма мы вышли уже связанные «дружеским» союзом.
– Это же невероятно!
– Тьма благоволит тем, кто почитает её. Хотя я очень боялась реакции Эмиля. Как и он моей, – Азалия задорно улыбнулась. – Но, как я уже сказала, мы всегда оставались друзьями. Несмотря на это, Эмиль не имел связей с женщинами, пока не принял Артемио во тьму. Но и после я не следила за ним. А семнадцать лет назад он встретил Асиду. Она родила ему двоих сыновей и дочь.
– А как же вы?
– А что я? – удивилась мама Тео. – У меня прекрасный сын и чудесный муж, какие бы отношения нас не связывали.
– Я не об этом…
– Ах, ты о мужчинах. И они были. Кто-то дольше, кто-то мимолётно… Сердце моё остыло, а любовь так и не смогла в нём затеплиться. Но я от этого не страдаю.
– Азалия, вы несколько раз упомянули о принятии ребёнка во тьму, – и снова я меняю русло разговора. – Это какой-то ритуал или что?
– Ритуал, – кивнула она. – Родами называется. У магов тьмы ребёнка принимает только отец, или старший мужчина в семье, но больше никто не допускается на это таинство.
– То есть и Эйо сейчас сам роды принимает? – поразилась я.
– Или уже принял и сейчас находится в храме. Чем скорее Тьма увидит своё дитя, тем лучше для него.
– Но ведь есть больницы…
– И роды проходят значительно тяжелее. И уровень магии у таких детей значительно ниже, – кивнула Азалия. – Даже глаза, как у обычных людей.
Я не решилась спорить. Хотя бы потому, что раньше не слышала о таком обычае магов тьмы.
– Ну а теперь я готова выслушать тебя. Откровенность за откровенность – ведь честный обмен?
Похоже, моё первое впечатление о маме Тео оказалось верным. Она слишком проницательна, чтобы так просто забыться.