Глупец (Читайте знаки - 1)
Шрифт:
– Антон...
– он икнул.
– А вы... чё... Не ссс... нами?
– Мы сейчас купим, что надо тоже подъедем, - соврал я.
Не люблю врать. Даже пьяным. Автомобиль тронулся. Сделал поворот и умчался в ночь, смотря на нас уменьшающимися, красными габаритными огоньками.
– Спасибо вам. Что бы мы без вас делали?
– Сказала Лена.
– Да, пустяки. Это моя работа.
– Ответил я небрежно.
– Что, пьяных утихомиривать?
– пошутила Лилия.
– Нет, что вы. К пьяным я имею отношение, такое же,
– Ой. Интересно как...
– оживилась Лена.
– А, вы нам расскажите, как это быть психологом?
– улыбнулась Лилия.
Я несколько смутился. И попытался себе представить, себя, читающего ночью, двум очаровательным девушкам лекцию ночью на автобусной остановке, на тему: "Каково быть психологом".
– Что прямо здесь?
– наигранно наивно спросил я.
Девушки переглянулись и заулыбались.
– Вы не обращайте на нас внимания, вы же сами всё понимаете... объяснилась Лена.
Я понял, что нужно каким-нибудь образом, выправлять ситуацию и спросил:
– Основная проблема разрешилась. Какие планы теперь?
Девушки опять переглянулись. Пошептались, хихикая. И Лилия ответила:
– Развлечений на сегодня достаточно. Мы, пожалуй, поедем домой.
Сказать по правде, я очень рассчитывал, на такой ответ. Денег у меня оставалось, как кот наплакал. Кстати, нужно срочно решать вопрос с карточкой Альфабанка,... а, предстать перед девушками в образе, нищего принца, мне никак не хотелось. Поэтому, я спросил:
– Вы, не будете возражать, если я вас провожу?
– Если это не жест делового этикета, а ваше желание?...
– Лилия лукаво посмотрела на меня.
– Это не жест. Мне действительно будет приятно, - поторопился я её убедить.
– Только предупреждаем, что живём, мы не близко. И, к тому же, мы девушки серьёзные, и не приглашаем молодых людей, с которыми только что познакомились, к себе домой, на кофе.
– Заявила Лилия, наигранно строгим тоном.
Лена с трудом сдерживалась, чтобы скрыть, то и дело пытающуюся вырваться улыбку.
– Я, собственно говоря, и не рассчитывал, - ответил я девушкам.
– Но, думаю, это не лишает меня надежды, договориться о следующей встрече, в удобное для вас время?
Девушки рассмеялись. И Лилия, запрыгивая в подошедшее маршрутное такси, протянула руку Лене, а мне сказала:
– Посмотрим на ваше поведение...
Возмездие
Боль исчезла,... появилось сияние. Она не чувствовала своего тела и осознавала, что стремительно поднимается вверх. Марфа парила в ярком золотом свечении, проникая в его ласковое тепло. Так хорошо... как не было никогда... Я свободна! Наконец-то свободна, как песня, льющаяся из ниоткуда.
Сквозь источник сияния, от которого изливались ослепительные лучи, она различала силуэт. Он... Он... Это был он. Улыбаясь, он протянул к ней руки.
Вот сейчас, она попадёт в его объятья и, уже они не расстанутся никогда.
Вместе...
Марфа протянула к нему свои руки.
Наконец-то...
Холодная чёрная рябь заградила его от неё. И ужасная боль вырвала её из объятий лучистого света. Тело налилось серой свинцовой тяжестью. В висках нестерпимо рвались натянутые струны. Горящее пламя и ледяной озноб сводили её с ума.
Что это?...
Ад?...
Марфа открыла тяжёлые веки.
Да.
Это был ад...
Перед ней стоял склонившийся лейтенант и хлопал её по щекам.
– Берданкин!... Еще воды!... И зови фельдшера, твою мать...
– орал капитан, доставая из кармана галифе пачку Казбека.
Она лежала на полу не в силах поднять головы. Разбитые в кровь губы надулись и собирались вот-вот лопнуть. Во рту язык ощупывал обломки передних зубов. К груди подступила тяжёлая тошнота.
В комнату прибежал сутулящийся фельдшер. Хмель, совсем начисто выветрился из его головы. И его теперь трясла нервная и лихорадящая дрожь.
– Что с ней?
– бросил небрежно капитан и кивнул в сторону лежащей на полу Марфы.
– Вам виднее гражданин начальник... может, упала?
– заикаясь, трусливо лепетал врач.
– Ну, так, делай же что-нибудь. Видишь женщине плохо, а то мы так, и не договорили, - съязвил энкавэдешник.
– А что я могу? У меня всё в деревне осталось, - начал оправдываться фельдшер.
– А не можешь, тогда сгинь отсюда, - рявкнул капитан.
– Слизняк. Только спирт казённый жрать, да доносы строчить, горазды, выцедил он сквозь зубы, в след исчезающему врачу, попыхивая дымящейся папиросой
Расплескивая через край воду, в комнату влетел водитель с выпученными глазами.
– Дайте ей воды, - брезгливо с не скрываемым раздражением, бросил ему лейтенант, поднимаясь и отходя в сторону.
Парень взял со стола кружку. Зачерпнул из ведра и направился к Марфе. Присев возле неё на одно колено, он приподнял её голову и попытался влить воду в её окровавленный рот.
Марфа отстранила кружку рукой. Та выскользнула из рук парнишки и с глухим стуком упала на пол и откатилась в сторону, оставляя бегущую дорожку из расползающейся по полу лужи.
Собрав всю свою волю, женщина медленно поднялась. Ноги отказывались её держать. Пальцы рук ежесекундно отстреливали, нестерпимой болью. Опираясь плечом о стену, Марфа, еле-еле передвигая дрожащие в коленях ноги, приблизилась к капитану.
Он стоял, нахально оценивая её своим волчьим взглядом и невозмутимо выпустил упругую струю папиросного дыма прямо ей в лицо.
Их глаза встретились. Капитан ухмыльнулся и хотел уже что-то съязвить. Как почувствовал, что слова так и остались невысказанными. Его язык онемел. А голова начала наполняться нарастающим гулом. Гул усиливался и стремительно набирал обороты. Вены вспухли на его висках и судорожно запульсировали.