Гнёт Луны
Шрифт:
— Я пребываю в полном замешательстве, — Патрик тяжело вздохнул, наблюдая за сыном, который что-то говорил вжавшемуся в ступени крыльца детенышу и протягивал ему бутылку с соской. — С другой стороны, чем дитя не тешилось, лишь бы в лес не убегало.
— Надо было ему раньше лося подкинуть, — Феликс нахмурился. — Я хочу выйти на медведя на неделе.
— Хорошо, — Патрик пожал плечами.
— Один, — отчеканил Феликс.
— Тебе бы тоже не мешало в детстве лося подкинуть, — мужчина сплюнул на пол и зашагал к дому. —
— Ты сомневаешься во мне? — Черный Коготь устремился за братом. — Вот поэтому я и должен забить медведя. Я подорвал свой авторитет. Ты думаешь, я не вижу ваших взглядов, не слышу шепота и осуждения в голосе? Если есть что сказать, то говори!
— Ты альфа, — Патрик развернулся на пятках к голому мужчине и прошипел. — Что я могу сказать? Ты кинулся на течную суку, Феликс! И это не зверь в тебе заговорил, не волк. Вот и думай.
— Я был пьян, — тихо отозвался Феликс.
— Значит, тебе нельзя пить, — Патрик заскрипел зубами.
Мужчина взглянул на розовые шрамы на плече брата, покачал головой и направился к дому. Феликс и сам не мог сказать, что на него нашло, когда бросился в ярости на Ил. Память была испещрена вспышками, черными провалами и застывшим видением с удивленной моськой Фиалочки, с пасти которой тянулись нити окровавленной слюны. Как он мог ранить такую жуткую милашечку с горящими глазами и бархатными ушками на макушке? И как теперь добиться ее расположения, чтобы под ночным небом под шум ветра покрыть ее? Обиженные суки надолго затаивают зло на агрессивных самцов.
Глава 14. Собака Баскервилей
Молодая женщина аккуратно перебрала пальчиками волосы Ил и посмотрела в зеркало с вежливой улыбкой:
— Как стрижемся?
Ил хохотнула. Учитывая, что длина волос на ее голове позволила бы только сбрить все под машинку, чтобы хоть как-то освежить образ, то вопрос мастерицы был весьма забавным.
— Укорочиваем виски, — она склонила голову, рассматривая свое отражение в черном глухом пеньюаре со стоячим воротником. — Убираем фиолетовый и красим вот этим.
Матушка Ил, сидящая в углу на диванчике с чашечкой кофе, вытащила из сумки пластиковую банку, на которой переливалась перламутром яркая наклейка с нечитаемым названием, кинулась к парикмахерше.
— Я привыкла работать со знакомыми мне средствами, — женщина с сомнением посмотрела на банку с краской.
— Окей, — Ил подняла холодный взгляд на нее. — Есть неоновая краска?
— Нет, — женщина удивленно взглянула в зеркало.
— Так я и думала, — Илона лучезарно улыбнулась. — Ее пришлось заказывать. Дорогая, зараза. И продается только в интернете.
— Но зачем? — мастерица охнула.
— Вы читали про собаку Баскервилей? — Ил вскинула бровь. — Про светящегося призрака огромной псины на пустошах? Нет? Почитайте.
— А можно, — мать Илоны осторожно поставила банку на тумбочку и горящим
— Точно, полосочки! — охнула Ил и кивнула.
— Продольные или поперечные? — недоуменно прошептала женщина.
— Чтобы было красиво, — девушка с предвкушением улыбнулась.
— Давайте вот так, — мать Илоны провела пальцем от виска дочери к затылку, рисуя непонятную загогулину. — С двух сторон.
Мастерица медленно моргнула и нерешительно кивнула. И мать Ил с глупым хихиканьем сжала кулачки и вернулась на диванчик к недопитому кофе.
— Будь я помоложе, — она манерно откусила крошку от печеньки, — то тоже бы всякое такое вытворяла, а сейчас уже неприлично.
— Глупости какие, — фыркнула Ил.
Мать взяла журнальчик и углубилась в чтение. Мастерица над девушкой сосредоточенно принялась за работу. Когда она покрыла тонкие волосы Ил едкой смесью осветлителя, девушка чихнула. В носоглотке запершило и к горлу подступил сухой кашель, но она подавила в себе желание сорваться с удобного кресла и смыть мерзкую смесь с головы.
После всех долгих манипуляций с волосами, скрежета ножниц, неторопливой покраски, Ил с восторгом уставилась на отражение. Серебристый хищный хохолок на макушке и две резкие темные полосы на висках ужесточили чувственное лицо девушки. Она с ликующим возгласом повернулась к матери, которая тут же ее сфотографировала на телефон.
— А теперь стоять под солнышком! — Ил схватила чуть опустевшую банку с краской и выскочила на улицу.
Она вышла на тротуар под яркие лучи полуденного солнца и медленно повернула голову по кругу, чтобы люминесцентная шевелюра напиталась энергией дневного светила.
— Папа опять сказал, что лучше бы пятнышками, — мать осторожно забрала банку с краской и вернула ее в сумку.
— В следующий раз, — Ил опустила подбородок к груди, чтобы солнышко нагрело затылок. — Если волосы не выпадут.
— Да, это было бы печально, — вздохнула женщина. — И что же, тогда ты будешь лысым оборотнем?
— Я не знаю, — Ил задумчиво посмотрела на мать. — Вот же жуть будет, да? Ладно оборотень, а если лысая волчица? Хотя тетка с косой до пояса не бегает по лесу волосатой собакой. Наверное, это как-то не так работает.
— Сколько бы я ни читала про оборотней, — женщина взяла дочь под локоток и повела вверх по улице, — так и ничего не поняла. Жуткие твари.
Когда они вернулись домой, Ил недоуменно остановилась на пороге. В гостиной стоял огромный деревянный ящик, а рядом с ним растерянный отец, который ломом вскрыл крышку.
— Что за… — Ил принюхалась к воздуху.
Солоноватый запах крови смешался с резким и немного пряным ароматомсырого мяса. Она шагнула к ящику и вскинула бровь. Посылочка была доверху забита замороженными шматками темно-красного мяса в вакуумных пакетах.