Гнев и милость богини

Маслов Александр

После нескольких ломовых ударов плита с охранными знаками, дрогнула и отделилась от стены. Четверо дюжих матросов уперлись в ее край. Пыхтя, душевно поругиваясь, сдвинули с места, освобождая проход для Давпера и магистра. Из глубины могильника потянуло холодом и несвежим воздухом.

* * *

Даже незнакомому с хитростями жизни в либийской пустыне было ясно - надвигается буря. Начавшаяся где-то на западе, она шла следом за кораблем Берната, не настигая его, но и не отставая ни на лигу. Ветер за кормой поднимал вертящиеся столбы песка, бросал их в небо, и небо окрашивалось то серо-желтым, то ржавым с чернотой

цветом. А там дальше в стороне покинутого, теперь далекого Кара-Маат сгущалось нечто темное, рычащее как небесный зверь. Там что-то металось и вертелось, вспарывало лютыми вспышками густую мглу.

"Песнь Раи" летела невысоко, ровно настолько, чтобы не доставали ее языки рыжей пыли, трепетавшие над вершинами дюн. Внизу между полей песка чаще стали появляться скалы и каменистая земля. Кое-где торчали кактусы, полумертвые от зноя и безводья кусты.

Намфрет был уже близко. Это чувствовала Верда, часто покидавшая тень навеса и подбегавшая к ростру. Это понимали Голаф и Астра, потерявшие покой с полудня, едва под днищем корабля проползли серые пятна свободной от песка земли. Бернат же, не скрывая тревоги, оглядывался назад на летящую с запада бурю, и хмурился, сердито шепча молитвы на архаэсском, будто боги пещер и снежных гор могли чем-то помочь в обожженной солнцем Либии. Когда же слева показался изгиб дороги, ведущей к медным копям, а на горизонте возникли острые верхушки могильников, эклектик сказал:

–  Послушай, Светлейшая! Послушай внимательно старого бородатого дурака… Снова я буду тебя отговаривать от неверного поступка. Не надо бы нам садиться в Намфрете. Видишь, что творится? Страшный ветер наступает нам на хвост. Убежден я с макушки до задницы: очень нехороший ветер. Будто все шетово войско за нами несется. И если мы остановимся у этого городишки, ветер так потреплет нашу посудину, что не знаю, сможем ли мы ее потом поднять в небо.

–  И еще песком присыплет по самый… В общем, уши, - добавил Леос.
– Сдалось тебе венец божественный в святилище ихнее нести. Ведь таким добром можно хитрее распорядиться. Ты у госпожи Верды спроси.

–  Прошу, не надо, Светлейшая!
– громче заголосил Холиг, надеясь вразумить упрямую мэги.
– Лучше, если так не обходим тебе почтенный храм, мы позже сюда вернемся, когда пройдет буря.

–  Нет, - настояла Астра.
– Мы сядем у края Города Усопших. Пирамиды укроют корабль от ветра. А я схожу в храм очень быстро. Мне незачем там задерживаться.

–  И даже за пирамидами опасно. Но, вижу ты в этот раз упряма до конца. Как пожелаешь, девчонка-госпожа. Мое дело предупредить, а твое хорошенько подумать. Если сходишь быстро, то мы еще сможем взлететь и подняться повыше, - мастер оглянулся на клубящиеся на западе столбы песка.
– Думаю, на дорогу к святилищу и любезности со жрецами у тебя меньше часа.

–  Я успею, мастер-коротыш. Давай, держи чуть правее, - попросила дочь Варольда, схватившись за канат и наклонившись над бортом.
– Еще правее, - она старалась направить судно к ряду небольших пирамид. Туда подступала аллея, мощенная желтым песчаником.

За гранью могильника ветер резко ослаб, и Бернат пустил в работу крылья корабля, снижая скорость и выравнивая полет. Одолев еще с четверть лиги и завернув за могучее тело следующей пирамиды, "Песнь Раи" проползла по кронам финиковых пальм. Каррид и Леос по команде эклектика бросили якоря - чувствительный рывок развернул судно к статуе Горона. Тогда Бернат плавно убрал подъемную

силу ртутной машины, и корабль лег днищем на хрустящий песок.

–  Леос, не возитесь там, бросайте лестницу!
– попросила мэги Пэй.
– У нас мало времени!
– взяв со стола Корону Иссеи, завернутую в льняной отрез, она подошла к фальшборту.

–  Я с тобой!
– вызвалась госпожа Глейс.
– Сама понимаешь - не по силам мне пропустить такое событие!

–  И я, Светлейшая. Как же ты без меня?
– следом за Вердой и Голафом, Каррид Рэбб перемахнул через борт.

Они обошли постамент стража пирамиды и направились к аллее, которая за аркой выходила из Города Усопших, тянулась в сторону храмов Тода и Иссеи.

–  Как здесь красиво! Величественно!
– восхищалась мэги Верда, пораженная видом стеатитовых изваяний богов, раскрашенных свежими красками, и обелисками, торжественно обрамлявшими широкую аллею.

–  Величественно, но больше гадко, - заметил Каррид Рэбб: для анрасца либийские боги, за ними вся история южной страны представлялась чуждой и непонятной.

–  Идем скорее, Верда. У нас меньше часа, - напомнила Астра госпоже Глейс - та останавливалась через каждый десяток шагов и, прикрывая флером лицо от пыли, с благоговением разглядывала исполинские постройки мертвого города.

Голаф шел впереди, с волчьей осторожностью поглядывая по сторонам. Следы сапог на песке, еще не стертые усиливавшимся ветром, озаботили его еще у начала аллеи - ведь обувь с острыми носками вряд ли могла принадлежать жителям Намфрета, тем более жрецам ближних храмов. А когда за недостроенной гробницей франкиец увидел еще несколько цепочек похожих следов, он утвердился: не позже получаса назад здесь побывали северяне. Вероятней всего пираты Давпера Хивса.

–  Госпожа Пэй, госпожа Верда, - негромким и требующим внимания голосом сказал он.
– Очень прошу: сейчас вы сделаете вид, будто вас что-то заинтересовало у развалин слева позади. Повернетесь и без спешки пойдете туда, - продолжил он, и тут же его тренированный слух в шуме ветра и шорохе песка уловил другой очень знакомы звук - скрип арбалетной пружины.
– Сюда!
– Голаф схватил Астру за руку и потянул к стенам недостроенной гробницы.

–  Господин Брис!
– вскрикнула Верда, но следующие слова задержались у мэги в груди вместе с комом сухого воздуха - она увидела полтора десятка дюжих вояк в разноцветных банданах, выбежавших из-за угла пирамиды.

–  Епть-коверть!
– вымолвил Каррид Рэбб, клацнул зубами и извлек из ножен два либийских клинка, до сих пор не испробованных в бою.

–  Эй, спокойно Голаф, - Астра рывком освободила руку из жилистой ладони рейнджера.
– Какого ты в меня вцепился?! Мы разберемся с ними!
– увидев Давпера, ставшего справа от отряда головорезов, дочь Варольда даже просияла. Магическое тепло волной прошло по ее телу, и кончики пальцев зажглись красноватым свечением.

–  Мэги Пэй, дорогая моя, не волнуйтесь так! А то, смотрю, вспыхните шетовым пламенем! Сгорите, бедненькая, и от вас мне ничего не останется!
– крикнул гилен Пери - ветер донес его насмешку до Астры вместе с горстью колючего песка.
– Сверток у вас… Там же Корона? Идите с ним сюда. А остальные пусть остаются на месте.

–  Ты точно дурак, Давпер! Офренеть, какой гусь самонадеянный! Сгорит команда твоих каракатиц, а тебя я оставлю для справедливого суда!
– мэги Пэй, подняла руку, но что-то задержало ее отпустить заклятие.