Гнев императора. Дорога домой
Шрифт:
– Проклятье, это многое, очень многое меняет… – профессор сжал кулаки и задумался. – Нам новые ресурсные базы крайне необходимы, а значит поставьте перед учеными задачами найти способ взять под контроль этих самых эльдаров. Любой ценой! Хотя бы одного, для исследования. Уверен, что пробой в пространстве, создаваемый магами, вполне воможно повторить технологическими средствами.
– Задачу я поставлю, но в успехе не уверен, – пожал плечами Д'Аланье. – Мы не понимаем, что такое эти самые эльдары и их магия, поэтому можем только предполагать, а предположения доказательствами
– Работайте, но учтите, что главная задача все же одна, – в глазах Райвена появился стальной блеск. – Получить рычаги давления на правительство Элиана. Поэтому обеспечьте доставку на эту планету кварковых зарядов, чтобы, при невозможности иного выхода, использовать их. Вам все ясно?
Глава Ирсен Лайр покосился на де Карвье, но тот подтвердил распоряжение кивком. Д'Аланье выругался про себя, но вынужден был принять приказ к исполнению. Вот только в успехе данного дела ни малейшей уверенности у него не было. Даже хуже – в душе висело предчувствие провала, причем настолько грандиозного, что жутко становилось. Старый безопасник считал, что самым лучшим было бы оставить Элиан в покое, но понимал, что никто из вышестоящих на это не пойдет – они там найдут любые поводы и предлоги, лишь бы заполучить в свои загребущие руки возможности элианцев. Или уничтожат то, что не могут контролировать. Вот только жители этой странной планеты уже показали, что покорно отдаваться в рабство или умирать ради чьих-то амбиций не собираются, но господа из Шерлаора намека не поняли. Жаль, что в противостоянии шишки посыпятся на голову самого Д'Аланье. Но тут опять же ничего не поделаешь.
А потому надо отбросить досужие размышления и заняться делом.
Ничто не нарушало тишины зимней ночи в лесу, разве что иногда падал с деревьев снег, да слышался далекий вой хищников. Днем неподалеку можно было бы увидеть бурелом, да несколько косых крестов на могилах погибших. Но сейчас, при свете двух небольших лун, ничего этого видно не было, разве что потрескавшуюся, покрытую окалиной стену, бывшую когда-то бортом исследовательского корабля, обретшего свое последнее пристанище на безымянной планете.
Раздался скрип снега под чьими-то ногами, и из леса вышла темная фигура, укутанная в меха. Человек закашлялся, подходя к двери, затем свалил на землю ворох разномастного хвороста. Он очень надеялся, что этого хватит до утра, не хотелось снова забираться в лес, и так едва отбился от зверей, отдаленно напоминавших приземистых черных собак, патронов осталось всего ничего, о зарядах батарей бластеров и говорить нечего, давно закончились. Как хорошо, что отвечавший за военную часть экспедиции майор Ронхен оказался запасливым и захватил с собой несколько автоматов и десятка три ящиков патронов. Иначе давно бы с голоду умерли, только охотой и живут все месяцы после кораблекрушения.
Вздохнув, профессор Сорвин опустился на положенное у входа бревно, внутрь, в духоту ему не хотелось. Как же так вышло-то? Предполагалась ведь обычная экспедиция по исследованию свойств пространства и конкретно туманности
Да, никто не мог предвидеть, что выделенный ученым фрегат дальней разведки попадет в блуждающую природную пространственную аномалию и окажется в неизвестной части галактики. К тому же проход через эту аномалию повредил гипердвигатель, да что там повредил, практически уничтожил, что, к сожалению, стало ясно далеко не сразу. Хуже прочего, что аномалия оказалась односторонней, и после долгих безуспешных поисков входа в нее на другой стороне стало ясно, что придется добираться домой другим путем, если это вообще возможно. После первого же прыжка в сторону центра галактики, а экспедиция оказалась в противоположном ее рукаве, путь откуда обычным порядком занял бы около трехсот лет, гипердвигатель взорвался. К счастью, никто не пострадал при взрыве, однако фрегат оказался не способен двигаться дальше. Единственным выходом остались поиски пригодной для жизни планеты. Очень повезло, что в ближайшей звездной системе, возле которой корабль вышвырнуло из гиперпространства, такая планета нашлась.
Добирались до нее больше пяти месяцев на маневровых двигателях, ресурсы маршевого предпочли оставить для посадки. Эту посадку профессор будет помнить до конца своих дней, которых, похоже, осталось не так уж и много. Несчастный полуразрушенный фрегат мотало со стороны в сторону, переборки стонали и трескались, особенно Сорвин перепугался, когда стена напротив вдруг лопнула, и он увидел яркий свет местного солнца. А затем страшный удар – и беспамятство…
Когда профессор пришел в себя, до его слуха донеслись голоса, и он слабым шепотом позвал на помощь. Как ни удивительно, его услышали и ценой безумных усилий освободили из плена стального лабиринта, раньше бывшего каютой. Куском обшивки Сорвину переломало ноги, и первый месяц на новой планете он провел в импровизированном лазарете. Командование взял на себя майор Ронхен, и спасибо ему за это – без опыта этого сильного, жесткого человека неприспособленные к жизни ученые просто не выжили бы. Половина экипажа во время посадки погибла, раненые вскоре тоже почти все умерли, поскольку лазарет вместе с запасами лекарств оказался полностью разрушен. Да что там, только небольшую часть корабля удалось приспособить для проживания, и то пришлось подручными средствами заделывать трещины в бортах и переборках. А как пришлось повозиться, чтобы выстроить печи и вывести наружу дымоходы! Тем более, что сделать это надо было как можно быстрее – в той части планеты, где оказались потерпевшие кораблекрушение, начиналась зима. И она, судя по всем признакам, обещала быть очень холодной и суровой.
Конец ознакомительного фрагмента.