Гнев смертных
Шрифт:
Я обошла костер, чтобы сесть рядом с ней, и закатила глаза, когда она продолжила бросать на меня испытующий взгляд. Когда я передала ей травы, она начала втирать их в следы от укусов на своей шее, бормоча слова благодарности.
— Так, когда ты собираешься рассказать мне о вас двоих? — с надеждой прошептала она.
Магнар был в дальнем конце комнаты, наполняя кастрюлю и готовя нам еду, но это было недостаточно далеко, чтобы я могла начать говорить о нем.
— Он тебя слышит, — выдохнула я.
Она нахмурилась, глядя на него, как будто не верила мне. — Как он вообще может…
—
Ее рот приоткрылся, а над бровью образовалась морщинка, как будто она была раздражена. — Знаете, жить с вами, ребята, очень похоже на жизнь с Эриком. Он мог слышать каждую мелочь…
— Что ты имеешь в виду, под жить с Эриком? — Спросила я, хватая ее за руку. — Ты никогда… Я имею в виду, когда тебя держали там, он заставлял тебя… — Мой взгляд опустился на ее живот вместо того, чтобы произнести эти слова вслух. Я знала, что Бельведеры говорили, что у них есть правило ждать до окончания свадьбы, чтобы довести дело до конца, но она пробыла там намного дольше меня. И после того, что этот монстр сделал с людьми Магнара, я не могла не задаться вопросом, не взял ли он у нее то, что хотел, когда ему было удобно. Если есть хоть малейший шанс, что она уже беременна, то я не знала, что нам делать, чтобы спасти ее.
Монтана несколько секунд смотрела на меня в замешательстве, затем, казалось, поняла, на что я намекаю.
— Нет, — внезапно ответила она. — Конечно, нет. Он никогда бы не сделал ничего подобного со мной — он же не чудовище.
Я открыла рот, чтобы возразить ей, задаваясь вопросом, какого черта она защищает его, но тут в моих мыслях возник Фабиан. Я вспомнила, каким разбитым он выглядел, когда показал мне, что сделал с жителями своей деревни…
— Все в порядке, Монти. Я понимаю. — Я потянулась к ее руке и повернула ее так, чтобы серебряный крест засиял в свете костра. — Это затрудняет восприятие того, что они такое.
Она начала качать головой, и ее глаза заблестели от какого-то глубокого чувства, и мне стало интересно, насколько тяжелее это должно было быть для нее. Мои чувства к Магнару противостояли фальшивым эмоциям к Фабиану. Когда я была захвачена мыслями о брате Бельведер, я могла поискать в своем сердце место, которое воин взял в заложники, и снова обрести себя. Она же была захвачена вихрем эмоций, которые навязала ей Идун. Как я могла ожидать, что она будет бороться с ними, когда у меня было так много проблем с тем, чтобы делать то же самое?
Я сжала ее пальцы, пряча метку, и обхватила ее кулак своими руками.
— Мы найдем способ освободиться от этого проклятия, — пообещала я.
— Но для меня это не так, — искренне ответила она. — Эрик… — Ее взгляд скользнул через комнату к Магнару, плечи которого были напряжены от гнева, и я могла сказать, что он больше не хотел ничего слышать в защиту существа, убившего его отца.
— В чем дело? — Настаивала я, чувствуя, что она о чем-то умалчивает.
Она глубоко вздохнула и покачала головой, убирая свою руку из моей. — Ничего. Просто так много всего произошло, свадьба и метка. Это много. Но я в порядке. Я клянусь.
Я открыл рот, чтобы возразить, зная,
— Мне нужно в туалет, — объявила она.
Я смотрела ей вслед, когда она уходила от меня, и в моей груди нарастала боль. Она что-то скрывала. Я знала это. И это оставило дыру в моем сердце. Мы всегда всем делились друг с другом. Я не могла припомнить, чтобы когда-то у меня был от нее секрет, но теперь она убегала от меня, вместо того чтобы признаться в той правде, которая ее тяготила.
Я нахмурилась, глядя на отметину на своей ладони, и мой гнев на Идун снова усилился. Теперь ее мерзкая магия вбивала клин между мной и моей сестрой. Этой богине придется чертовски за многое ответить.
Я смотрела в огонь, погрузившись в свои мысли, пока Магнар готовил нам еду.
Мой разум продолжал цепляться за выражение глаз Фабиана прямо перед тем, как он укусил меня в нашем сне. Я знала, что поступила правильно, заставив его понять, почему мы никогда не сможем быть вместе, заставив его увидеть правду о нас. Он должен был понять, что Идун просто играла с нами, играла с нашими эмоциями для собственного мерзкого развлечения. Он был порождением ночи. Моим заклятым врагом. Моим хищником… Так почему же я чувствовала себя такой виноватой?
Он монстр. У него нет чувств, так что ты не сделала ничего плохого.
Но почему мне показалось, что это ложь?
Я снова погрузилась в бесконечный круговорот своих мыслей, в то время как Магнар продолжал готовить в тишине.
В конце концов, он протянул мне миску с едой, и я набросилась на нее, как голодный зверь, даже не потрудившись взглянуть. Он пересел к костру, и я даже не могла винить его за дистанцию между нами, пока в моей груди нарастало разочарование. Почему он хотел быть рядом со мной, когда все, что я делала, это отталкивала его? Я была в гребаном беспорядке и не была уверена, как, черт возьми, я собиралась его исправить. И смогу ли я вообще.
Джулиус снова появился с Монтаной на буксире, и я нахмурилась, поняв, что она отсутствовала гораздо дольше, чем требовалось, чтобы пописать. Теперь я была и дерьмовой сестрой. Хотя она выглядела спокойнее, и тяжесть, которая, как я видела, давила на нее, немного исчезла из ее взгляда. У Джулиуса было веселое выражение лица, и у меня возникло ощущение, что он и был причиной ее улучшившегося настроения. Я смутно задумалась, не перерастают ли их отношения во что-то большее, чем дружба, но я не видела никаких реальных признаков, указывающих на это. Хотя, возможно, это то, что ей было нужно — отвлечься от связи с Эриком Бельведером.
— Прости, если я тебя расстроила, — сказала я, когда Монтана села рядом со мной, принимая еду из рук Магнара со словами благодарности.
— Дело не в этом, — ответила она, не отрывая глаз от еды.
Между нами повисло молчание, и я неловко поерзала.
— Ты же знаешь, что всегда можешь рассказать мне все, — мягко настаивала я.
Она взглянула на меня, темные волосы обрамляли ее лицо. — Просто трудно правильно объяснить все, что произошло. Я обещаю, что постараюсь, но сейчас так много всего происходит и…