Гнездо для птенца
Шрифт:
Никто не ожидал, что Марисса придет в сознание, но каким-то чудом она вырвалась из сгущающегося мрака и вцепилась в руку Уэнди. Еле слышным голосом, но настойчиво, требовательно Марисса произнесла:
— Позаботься о моем ребенке, Уэнди. Сделай все, чтобы она не попала в руки моих родителей. Они и ее погубят. Обещай!
Уэнди постаралась не показать, как больно Марисса сжала ей руку, и ответила:
— Обещаю.
Тогда пожатие ослабло, и Мариссы не стало.
Трясущимися руками Уэнди расправила одеяло Рори и постаралась успокоиться. Завтра у нее трудный день. Она не может больше заботиться о Рори так, как того хотела бы Марисса, а, следовательно, нарушит обещание. И тем самым разобьет свое сердце.
Но другого выхода просто нет.
Уэнди пока не сказала о закрытии компании молодой женщине, которая присматривала за Рори в течение дня. Рана была еще слишком свежей, кровоточащей, чтобы говорить об этом. К тому же Кэрри была занята с другими родителями, когда Уэнди приехала за ребенком. Но на следующее утро, когда Уэнди принесла Рори, оказалось, что Кэрри уже слышала новость.
— Мой муж велел мне предупредить вас, что я не могу работать в кредит, — мягко сказала она и, избегая взгляда Уэнди, начала сосредоточенно расстегивать кофточку Рори. — Я ответила мужу, что вы и не ждете этого от меня, но он говорит, надо выяснить положение. — Она встревоженно посмотрела на Уэнди. — Вы по-прежнему будете ее приносить?
— Пока не знаю. Я сообщу вам, как только смогу. — Уэнди поцеловала ребенка в щечку и отдала сумку с необходимыми принадлежностями. Затем поспешно вышла, пока Кэрри не успела спросить еще что-нибудь.
Сидя в машине, Уэнди уронила голову на руль. Почему она не сказала правду? Она больше не будет приносить Рори, потому что вскоре девочка окажется за шесть штатов отсюда.
А не сказала потому, что чем дольше откладывается разговор об этом, тем легче делать вид, что она и не собирается звонить в Чикаго. Что вовсе и не думает отказываться от Рори.
Но как бы ни было трудно примириться с собственной совестью, придется нарушить обещание. Марисса поняла бы меня, сказала себе Уэнди. И наверняка посоветовала бы поступить именно таким образом. Уэнди не может больше заботиться о Рори — по крайней мере, так, как того требуют правила ухода за грудными детьми. Никакая мать не пожелала бы, чтобы ее ребенок жил в нищете. Если есть лучший вариант.
А насчет того, что родители Мариссы погубят Рори… Уэнди с трудом сглотнула. Она никогда не видела Берджессов, они даже не приехали за вещами Мариссы после ее смерти; всем занимался их поверенный. О семье Мариссы она знала только то, что молодая женщина говорила в гневе, а под конец — в тисках боли. Марисса была неопытной и несколько эгоцентричной особой, без того понимания, которое приносит с собой зрелость. Возможно даже, она преувеличивала. В любом случае придется рискнуть.
Уэнди на несколько минут опоздала на работу. Теперь это не имело никакого значения. Еще несколько дней назад работа занимала ее и казалась важной, а теперь стала бессмысленной и ненужной, как прошлогодние новости. Она трудилась над новым каталогом, но много ли толка в составлении списка вещей, которые никогда не будут произведены?
Ее коллеги по отделу маркетинга не толпились вокруг кофеварки и не анализировали очередной финансовый прогноз, как она ожидала. Атмосфера в офисе была гнетущей. В стоявших рядами кабинках виднелись головы сотрудников, понуро склонившихся над чертежными досками и столами.
Босс вышел из своего остекленного кабинета и пересек комнату, направляясь к ее кабинке.
— Вы опоздали, Миллер, — заявил он.
Стресс, гнев, переживания и недосыпание — все вместе образовало взрывоопасную смесь, и Уэнди выпалила, прежде чем успела подумать:
— Ну так увольте меня.
Он сверкнул сердито глазами:
— Не иронизируйте.
Уэнди прикусила язык. В нынешних обстоятельствах она нуждалась в самой лестной характеристике, какую только мог дать Джед Лэндерс.
— Извините, Джед. Это просто шок, только и всего. Как дела?
— Мы должны организовать продажу оставшегося имущества.
— А будет ли какая-нибудь поддержка со стороны компании при поиске новой работы? Какие-нибудь консультации или помощь в установлении контактов с другими фирмами?
— Я ничего подобного не слышал. Если будет, дам вам знать. — Он положил на угол ее стола кипу распечаток. — Вот опись имущества на вчерашний день.
Она придвинула к себе кипу и, взяв карандаш, принялась за работу. Было уже далеко за полдень, когда ей удалось сделать перерыв на обед. Но она едва притронулась к сандвичу с тунцом и листьями салата и снова вернулась к своему столу.
Единственное преимущество этой ситуации, рассуждала Уэнди сама с собой, то, что никто не спрашивает, почему, черт возьми, у нее такой потерянный вид. Все слишком погружены в собственные проблемы, чтобы замечать чужие.
Она выполнила свою часть работы и отнесла бумаги в кабинет Джеда. Он взял их и что-то проворчал, даже не взглянув на нее.
Уэнди напомнила себе, что скоро и Джед останется без работы. Нет ничего удивительного в том, что, в его возрасте, да еще с парой детей в колледже, он брюзжит.
Да и, в сущности, отнюдь не плохое настроение Джеда по-настоящему беспокоило ее. А предстоящий телефонный звонок.
Уэнди вернулась в свою кабинку, вынула из кармана плаща листок бумаги и развернула его на столе. Там был номер телефона, который она разыскала в справочнике прошлым вечером, как только приняла решение. Больше нельзя откладывать.
Но для телефонного звонка могло оказаться слишком поздно, и Уэнди с надеждой посмотрела на часы. У нее был только рабочий телефон мистера Берджесса. Хорошо бы, чтоб его не оказалось на месте…