Гностик
Шрифт:
– Дорогой крестник, все мои размышления на эту тему улетучились после того как Клочков погиб, а я попал в плен к фашистам. Это произошло в Крыму.
В начале марта сорок четвёртого, когда наши войска освободили Николаев, я был назначен командиром разведгруппы, в которую вошёл и Гностик.
Под покровом ночи на двух небольших лодках мы удачно переправились через пролив в двух десятках километров от Керчи. Уже на следующий день, нас обнаружили немцы. Один из бойцов подорвался на мине, и этот нечаянный взрыв выдал группу. После скоротечного боя, в живых остались мы с Клочковым. Нам удалось оторваться от фашистов и тогда мы стали уходить в сторону
Этого не случилось. Немцам удалось нас догнать и, петляя среди невысоких холмов полуострова, мы с Петром оказались у узкого входа в подземелье. Там на Керченском полуострове все недра изрыты различными ходами. Где-то велась добыча камня, где-то строились подземные сооружения для военных нужд, и есть очень древние подземные тоннели и полости, предназначение которых трудно определить даже археологам.
Чтобы спастись от погони мы пролезли в эту заросшую кустарником дыру и вдруг оказались в обширном сооружении, которое было хорошо освещено.
Не было сомнения, помещение когда-то вырубили люди. Зал освещался странными фонарями, горящими голубоватым светом, причём к каждому светильнику подходила тоненькая труба. Мы догадались мгновенно, что в фонарях горит природный газ. В глубине зала стояла невероятного вида машина на гусеничном ходу, а на каменном столе лежали кучей различные приборы. Машина одновременно походила и на танк и на знаменитую "Катюшу", но мы за время войны никогда не видели такого оружия.
– Воронин задумался на минуту, очевидно вспоминая детали техники обнаруженной в подземелье, но ничего не стал уточнять.
– Мы испугались странного помещения ещё больше, чем погони фашистов до этого момента. Я зачем-то схватил со стола непонятную металлическую вещь, и мы с товарищем кинулись по еле заметным ступенькам к выходу, через который оказались в этом странном и жутком подземелье.
–
Павел Иванович признался, что они с Петром побоялись оставаться в узком подземном проходе и немедленно выползли наружу. На их счастье немцы к тому времени ушли в сторону города. Однако после выхода наружу с ними произошла жуткая и необъяснимая вещь. Воронин вдруг испытал ужасающий жар во всём теле и чтобы как-то спастись от повышенной температуры, ему пришлось выпить весь запас воды. Со старшиной Клочковым, произошло совершенно противоположное событие, Гностика в течение нескольких минут сотрясал озноб. Стараясь спастись от холода, он прижимался к тёплым камням, потом лёг на горячий песок. Через десять пятнадцать минут тела разведчиков пришли в норму и только тогда они, осмотрев странную не на что не похожую металлическую деталь, закопали её неподалёку от дыры. Затем соорудили там же над тайником только им двоим известный знак из камней, чтобы после войны, если останутся в живых, отыскать это место и узнать, что же на самом деле твориться под землёй в Керченских катакомбах?
– На фашистов мы наткнулись у самого берега Керченского пролива, там и погиб Клочков. Я же никак не хотел умирать и поэтому сдался врагам, это оказались солдаты Румынской армии, они воевали на стороне Германии. Очевидно, это меня и спасло. Немцы точно бы расстреляли на месте, а румыны переправили меня на другой берег Чёрного моря вместе с другими военнопленными.
– Рассказывал дальше Воронин.
– Но до столкновения с врагом, шли к проливу осторожно, пробирались по дну ложков или за стенами чахлых кустарников. Когда немного успокоились и отдышались, я спросил у Гностика, что он думает о странной пещере и как туда под землю могла попасть техника? Я предположил, что где-то в стороне есть спуск в подземный ангар и терялся в догадках, почему рядом с машиной не было людей. Почему когда мы вернулись на поверхность, наши тела подверглись жутким испытаниям, причём прямо противоположного качества?
– Я думаю, люди были в соседнем помещении, туда вел широкий тоннель и я услышал с той стороны какие-то звуки, будто работал механизм.
– Ответил Клочков.
– Возможно, немцы роют тоннель, по которому можно будет вывести технику.
– Так это что, немецкий завод?
– На технике знаков различия не было, но покрашена машина немецкой краской, это точно. Я знаю их красители, работал с ними в разведшколе.
–
Во время очередного привала старшина долго молчал, обдумывая происшествие и наконец, сделал выводы.
– Я уверен, мы вновь оказались в аномальной зоне, прямо перед входом в иной иллюзорный мир. По всей видимости, на тебя воздействует таинственная программа, которая призвана перебрасывать тело из одного мира в другой. Это страшно интересно, но очень опасно для тех, кто находится рядом с тобой.
– Ты что же решил, что теперь уже мы вдвоём переместились в следующий параллельный голографический мир?
– Прошипел я, не веря своим ушам.
Хотя с другой стороны мне было ясно, что всё случившееся в Крымском подземелье очень похоже на первый случай, произошедший со мной и Гностиком в горах Кавказа.
Клочков снисходительно осмотрел меня с ног до головы, подхватил автомат и пошёл первым, увлекая меня следом.
– Нам нужно обязательно добраться до любой части Красной Армии. Мы должны доложить командованию о своём открытии. Я думаю, фашистам удалось проникнуть в иной мир, и они постараются вывести из него новейшее смертоносное оружие, на один образец которого мы наткнулись у перехода, но он пока ещё с той стороны.
– Но почему они его не вывели раньше, когда наши войска ещё и не помышляли об освобождении Крыма?
– Я уверен, проход действует не постоянно, поэтому нацисты ждали момент, когда он откроется в сторону нашего мира. Мы с тобой оказались в подземном проходе как раз в то время, когда между мирами стал действовать переход.
– Ты меня убиваешь без оружия!
– Вскричал я.
– Я, что же, вновь оказался в чужой стороне?
– По всей видимости, ты вернулся в родной мир, ибо только в него фашисты пытались переправить новое оружие и продвинутые технологии. Это известно нашей разведки и командованию во главе с Верховным Главнокомандующим товарищем Сталиным. Всё засекречено, но слухи об этом не умолкают с начала тридцатых годов.
– Выходит и ты теперь оказался не в своей тарелке? А как же быть с твоим двойником? Он ведь, по всей видимости, тоже где-то рядом?
– Ты же знаешь, что события в одинаковых параллельных мирах не могут совпадать на сто процентов. Может быть мой двойник, как и твой уже мёртв, а может быть воюет совсем на другом фронте или вообще не воюет.
– Но как же так? Я ведь точно помню, что мы с тобой служили вместе и там и здесь!
– Да. Но возможно мы переместились в ещё один параллельный мир. Как точно определишь? Нет такого механизма у человечества, хотя во все времена люди попадали в иной мир и некоторые из них возвращались обратно домой.
– Клочков одобряюще, как и на Кавказе, похлопал меня по плечу и сказал.