Гнусный Макинч
Шрифт:
– Мусорщик уже здесь, – пробормотал Магнус Рудольф, поднося руку к носу. – Я ощущаю его присутствие.
Они вошли в центральный зал. Мэр в красной шапочке набекрень торжественно расхаживал по кругу, образованному мусорщиком-голесподом, почтарем-многоножкой, пожарником Джо Бертраном, директором склада – уроженцем тау Близнецов и начальником полиции – черной амфибией.
– Господа, – начал Магнус Рудольф, – я недолго задержу вас. Как известно, я провел следствие по поводу существа,
Аудитория зашевелилась, и по залу разнесся шум – зашуршали, поблескивая, лапки многоножки-почтаря, на эластичной коже начальника полиции заиграли желваки, хрустнула шея мэра. Приглушенно засвистел скат-голеспод, закашлялся негр-пожарник.
Директор склада, муравей с тау Близнецов, взял слово и произнес своим бесцветным голосом:
– Почему мы здесь собрались? Изложите ваши намерения яснее.
Магнус Рудольф безмятежно погладил бородку и по очереди оглядел каждое существо.
– Я установил личность Макинча. Подсчитал, во сколько он обходится ежедневно Склеротто. И могу доказать, что это существо – убийца, во всяком случае оно пыталось убить меня. Да-да, меня, Магнуса Рудольфа! – Магнус Рудольф говорил с необычайной торжественностью.
Снова началось движение, послышались самые разные звуки, словно каждое существо стремилось уйти в тайники собственного тела.
Магнус Рудольф продолжил:
– Поскольку вы представляете местную власть, мне хотелось бы выслушать ваше мнение о том, что мне надлежит делать далее. Господин мэр, у вас есть какие-либо предложения?
Желтая птица яростно закрутила шеей и издала ряд пронзительных неразборчивых звуков. Затем ее голова застыла, и пурпурный глаз с хитрым блеском воззрился на Магнуса Рудольфа.
– Макинч может всех нас убить!
Боэк прочистил глотку и нехотя проворчал:
– Вы полагаете, что поступили здраво, собрав…
Пожарник Джо Бертран прервал его:
– Мне эта киношка надоела! У нас есть тюрьма. У нас есть уголовный кодекс. Осудим его за проступки. Если он вор, засадим его в тюрягу. Если убийца и его можно подвергнуть ментальной хирургии, сделаем ему операцию.
Ежели нет, казним!
Магнус Рудольф кивнул.
– Я могу доказать, что Макинч – вор. Несколько лет тюрьмы – хорошее наказание. У вас есть чистенькая тюрьма со спороубивающими фильтрами, обязательными гигиеническими ваннами и свежей пищей…
– Почему вас так заботит гигиена тюрьмы? – подозрительно осведомился директор склада.
– Потому что туда посадят Макинча, – торжественно возвестил Магнус Рудольф. – Его вакцинируют и иммунизируют, он будет жить в совершенно стерильных условиях. Именно от этого Макинч будет испытывать такие муки, по сравнению с которыми смерть –
Он обвел взглядом присутствующих, застывших в немом любопытстве.
– Так кто же Макинч?
В этот момент вскинулся мусорщик. Он принял почти вертикальное положение, открыв бледное брюхо и двойной ряд бесцветных коротеньких ножек. Его тело свела судорога, оно выгнулось назад.
– Пригнитесь! – закричал Боэк, когда голеспод стал выплевывать во все стороны липкие струи жидкости.
Из утробы мусорщика донеслось раскатистое урчание.
– Теперь они все умрут, все…
– Тихо! – сухо проговорил Магнус Рудольф. – Тихо, всем молчать! Прошу вас, господин мэр!
Испуганные крики желтой птицы стали тише.
– Вы все вне опасности, – продолжал Магнус Рудольф, хладнокровно вытирая лицо и не сводя глаз со вздыбившегося голеспода. – Ультразвуковой вибратор под полом, облучатель Гехтмана под потолком. Они заработали, как только мы вошли в этот зал. Бактерии яда Макинча погибли, как только вылетели из его глотки, если не раньше.
Голеспод присвистнул, рухнул на пол и засеменил прямо к двери – его ножки работали как поршни. Начальник полиции, словно морская черепаха, ныряющая в волны, бросился вперед и рухнул прямо на плоскую дрожащую спину голеспода. Его плавники впились в плоть беглеца. Голеспод взвыл, перевернулся на спину, охватил амфибию ножками и напрягся. Джо Бертран подскочил к сцепившимся и ткнул кулаком в голубой глаз. Многоножка с Портмара оказался в самой гуще схватки и своими лапками стал одну за другой разжимать лапки голеспода, спасая задыхающегося начальника полиции.
Мэр прыгнул в потолочное отверстие и тут же вернулся, размахивая топориком…
Боэк, покачиваясь, доковылял до машины. Магнус Рудольф выбросил бело-голубую тунику в канаву и подошел к нему.
Боэк судорожно сжимал руль, на нем не было лица.
– Они разорвали его в клочья, – прошептал он.
– Весьма унизительный спектакль. – Магнус Рудольф ощупывал бородку. – Гнусное дельце, иначе не скажешь.
Боэк укоризненно посмотрел на него.
– Никогда не поверю, что вы не предусмотрели такого исхода!
– Дружище, неплохо вернуться домой и принять ванну, – тихо ответил Магнус Рудольф. – Думаю, чистые одежды позволят нам оценить происшедшее в истинном свете.
За обедом напротив Магнуса Рудольфа восседал совершенно иной Клеммер Боэк. Он едва замечал, что лежит у него на тарелке. Магнус Рудольф ел деликатно, однако не отказывал себе ни в чем. На нем снова была безупречно чистая одежда, его ухоженная бородка белым руном струилась по тунике.