Гобелены Фьонавара (сборник)
Шрифт:
Вот и Левон такой же, решил Дэйв.
И это была одна из его последних относительно ясных мыслей, ибо после захода солнца пир пошел горой. Мясо элторов оказалось превосходным на вкус. Поджаренное на медленном открытом огне, начиненное и натертое всевозможными специями – Дэйв о таких и понятия не имел, – оно было вкуснее всего на свете. Никогда он ничего подобного не едал! Когда исходящие ароматом ломти жаркого поплыли на блюдах по кругу, то и вино в глотки пирующих полилось рекой.
Дэйв прежде редко бывал пьян; он не любил терять контроль над собой, и все же тот вечер оказался особенным – ведь
Сидя рядом с Ивором, он вдруг понял, что после охоты ни разу еще не видел Торка. Он поискал его глазами в толпе ликующих дальри и в итоге нашел-таки: темноволосый и смуглый, Торк был почти незаметен, поскольку стоял практически на границе светового круга, очерченного горящими факелами.
Дэйв встал, хотя и не слишком уверенно, и Ивор, вопросительно приподняв бровь, посмотрел на него.
– Да я к Торку, – сказал Дэйв. – Почему он все время один? Нехорошо это. Он должен быть со всеми вместе. Черт побери, мы же… мы же с ним ургаха вместе убили!
Ивор кивнул, точно бессвязная речь Дэйва была самым разумным и доходчивым объяснением на свете.
– И ты совершенно прав, – поддержал он Дэйва. Потом повернулся к Лиане, которая как раз поднесла ему очередную порцию угощения, и попросил: – Сходи-ка, дочка, да приведи сюда Торка! Пусть со мной рядом сядет.
– Не могу, – сказала Лиана. – Прости, отец, но мне еще надо приготовиться к танцам. – И моментально исчезла в темноте, быстрая как ртуть, и Ивор не сумел скрыть своего огорчения.
Заметив это, Дэйв отправился к Торку сам. Должно быть, эта глупая девчонка, думал он немного сердито, избегает Торка потому, что он сын изгоя, а она дочь вождя!
Он подошел к Торку с темной стороны круга, который высветили на земле многочисленные факелы. Торк угощался здоровенным куском мяса и лишь проворчал нечто невнятное в знак приветствия. Но Дэйв и не подумал обижаться. Разговаривать за едой вовсе не обязательно, да и вообще болтунов Дэйв всегда терпеть не мог.
Некоторое время они стояли молча. Здесь было значительно прохладнее, чем возле костра; дул приятный, освежающий ветерок. Дэйв даже немного протрезвел на ветру.
– Ты как себя чувствуешь? – спросил он наконец.
– Отлично, – ответил Торк. И, подумав, спросил: – А твое плечо как?
– Отлично, – ответил и Дэйв. Когда нет желания много говорить, думал он, всегда говоришь только самое важное. Стоя здесь, рядом с Торком, он не испытывал ни малейшего желания возвращаться к костру. Здесь и ветерок дует, и звезды видны. А там, у костра, звезд совсем не видно. «Как у нас в Торонто», – подумал он вдруг.
А потом, точно что-то его толкнуло, повернулся и посмотрел на север, в противоположную от костра сторону. Ну да, вот она! Торк тоже повернулся и посмотрел туда. Там во всем своем белом великолепии сияла вершина Рангат.
– Это там кто-то сидит в подземелье? – тихо спросил Дэйв.
– Ага, – коротко ответил Торк. Потом прибавил: – Он в цепи закован.
– Нам Лорен рассказывал.
– И он бессмертный.
Это звучало совсем неутешительно.
– А он кто? – поинтересовался Дэйв.
Некоторое время Торк молчал, потом все же заговорил:
– У нас не принято называть
Дэйв почувствовал легкий озноб, хотя было довольно жарко. Гора сверкала в лунном свете и была так высока, что ему пришлось задрать голову, чтобы увидеть упирающийся в небеса снежный пик. Он с трудом отогнал мрачные мысли и сказал задумчиво:
– Эта гора так высока и так прекрасна… Зачем его туда поместили? Такую красоту испортили! Стоит на нее взглянуть, и тут же начинаешь думать о… – Он запнулся. Иногда слова совершенно ему не давались. Собственно, почти всегда.
Но Торк остро, с пониманием на него глянул и тихо сказал:
– Именно поэтому. – И снова отвернулся и стал смотреть на костер.
Дэйв тоже посмотрел туда и увидел, что костров стало больше, и теперь они образовывают как бы пылающий круг, по внешней границе которого рассаживаются дальри. Он удивленно глянул на Торка, и тот обронил:
– Танцы. Женщины и мальчики сейчас будут танцевать.
И через несколько секунд Дэйв увидел, что в огненный круг входят юные девушки. Вскоре они начали прихотливый, точно рисунок гобелена, танец. Им аккомпанировали два старика, игравшие на неизвестных Дэйву струнных инструментах довольно забавной формы. «Очень красивая мелодия, – думал он, – но, к сожалению, танцы не моя стихия». Он отвел от танцующих глаза и заметил старого Герейнта, который в каждой руке держал по куску мяса – один светлый, другой темный – и по очереди откусывал от каждого. Дэйв фыркнул и толкнул Торка локтем, чтобы тот тоже полюбовался.
Торк тихонько засмеялся и сказал:
– Интересно, почему это наш Герейнт до сих пор не растолстел? – Дэйв улыбнулся. И тут к ним с полным кувшином вина подошел юный Нейвон, у которого после утреннего провала на охоте вид все еще был виноватый. Дэйв и Торк дружно выпили, глядя, как Нейвон уныло бредет прочь. Совсем еще мальчишка, подумал Дэйв. Ничего, теперь он уже один из охотников.
– Он исправится, – тихо сказал Торк. – По-моему, он утренний урок усвоил неплохо.
– Вполне возможно. Только некому было бы этот урок усваивать, если бы ты не владел так мастерски своим кинжалом! – заметил Дэйв. – Ничего не скажешь, здорово ты его тогда метнул в этого ургаха! – Дэйв впервые решился заговорить о том, что они пережили в роще Фалинн.
– Вполне возможно, – в тон ему возразил Торк, – некому было бы этот кинжал бросать, если бы ты его тогда не отпихнул. И жизнь мне не спас! – Он усмехнулся, и его белые зубы сверкнули в темноте. – Да, там мы с тобой неплохо поработали.
– Это правда, – кивнул Дэйв и тоже улыбнулся.
Девушки под веселые аплодисменты удалились из круга. Видимо, это была всего лишь увертюра, а теперь начиналось более внушительное действо: в круг вышли мальчики-подростки и большая группа женщин. В самом центре круга стоял Тэйбор, и еще через минуту Дэйв наконец догадался, что это целый спектакль и изображают танцоры сегодняшнюю охоту на элторов. Теперь музыка звучала громко и требовательно, призывая зрителей к тишине. К двум прежним музыкантам присоединился еще один.