Гоблин

Шабельников Игорь Федорович

– Выпустит-то они вас, конечно, выпустят, но вот в покое вас вряд ли оставят, установят за вами слежку, – возразил я.

– А вот это пусть. Пришло время для моего двойника. Человеческий век очень короток, сэру Джону давно уже пора начать стареть. Мы обменяемся с моим двойником документами, и он продолжит жить как Макгрегор в шотландском поместье, или, если захочет, будет путешествовать по миру. За это время стряпчие на бумагах «вырастят и воспитают» ему сына. А спустя тридцать-сорок лет, после его естественной, разумеется, смерти, я вернусь в Шотландию

и вступлю в права, как его законный наследник.

Вот оно как! А я всё думал, как сэр Джон выкручивается, как остается Макгрегором на протяжении уже почти трёх веков. Однако, хлопотное это дело – жить «бессмертному» среди людей.

– А если я ошибся в расчётах, и никакой засады в зоне не будет? – спросил я.

– Тем лучше, меньше времени потеряем, – ответил сэр Джон.

13

Двигаясь ускоренным темпом, к вечеру вышли к опушке леса, с которой открывался вид на селение Люсдорф.

– Сэр Джон, вот оно – селение папы Карло, Люсдорф. Только сдается мне, мы чуток опоздали, – сказал я, опуская бинокль.

– Кто это такие, мистер Бирюк? Я вижу четырёх вооруженных людей, – сказал Макгрегор.

– Где четвёртый? – спросил я, снова поднимая свой бинокль.

– Один доит козу, двое кашеварят в летней кухне, а четвёртый на колоколенке, озирает окрестности, но я чувствую – есть и другие, – ответил Макгрегор, – Так кто это такие, и откуда тут козы?

– Кто такие? Не знаю, может быть, Интерпол или те же «геронтологи» добрались до папы Карло раньше нас. Но скорей всего – это просто бандиты, потому что козы принадлежали бабе Мане. Но у неё было три козы, а я вижу только две. Сдается мне, те двое сейчас третью козу и варят, – ответил я.

– А что с бабой Маней и папой Карло, как вы думаете? – спросил Макгрегор.

– Боюсь, что их уже нет в живых. Вон, посмотрите, у того, что козу доит голова забинтована. А у тех, что кашеварят, у одного рука на перевязи, а другой прихрамывает. Похоже, папа Карло просто так в руки не дался, отстреливался, сколько мог, – ответил я.

– И что будем делать, мистер Бирюк? – спросил Макгрегор.

– Карать будем, – коротко ответил я.

– Подождите, мистер Бирюк, к нам сзади кто-то приближается, я что-то слышу, – сказал Макгрегор, скидывая рюкзак и вынимая из-за спины катану.

Я тоже снял свой рюкзак и привалил его к дереву. Оглянулся кругом, рюкзак Макгрегора остался на земле, а самого же его нигде не было видно. Подошел и заглянул за дерево – я же видел краем глаза, как он за него зашел. Никого. Не было Макгрегора и на дереве. Ну прямо ниндзя какой-то! Хотя, сэр Джон, возможно, поскромничал насчет своих дварфских способностей, и он, как и Теди, может наводить морок.

Ладно, прижался к дереву, жду. Наконец и я услышал какой-то дребезжащий звук. Странный какой-то звук, с чем-то он у меня ассоциировался, только вот я никак не мог понять с чем. Хотя, я понял с чем – так звучат консервные банки на верёвочке.

– Чума б тебя задушила! Да иди же ты, бисово отродье! – услышал я знакомый мужской голос.

Я выглянул из-за дерева. Ну, конечно же, это был падре в своей неизменной чёрной рясе, подпоясанной верёвкой. Папа Карло тянул за верёвку упирающуюся козу, на шее которой висел самодельный колокольчик, сделанный из консервной банки. Чёрный такс Фреди Крюгер шел следом за козой, но он слабо помогал падре. Шерсть на его загривке стояла торчком, он, ощерившись, озирался по сторонам и лишь изредка кусал козу за задние ноги, придавая ей некоторое ускорение.

– Здравствуйте, падре, – сказал я, выходя из-за дерева.

Такс вначале громко залаял, но, узнав меня, умолк и, поскуливая, подбежал ко мне. Папа Карло, не выпуская верёвку, обернулся.

– Бирюк, сын мой, вы пришли, а я вас ещё не скоро ждал! Теди с вами? – спросил папа Карло. Я подошел к нему, и мы обнялись.

– Нет, падре, Теди не со мной. А что это за люди у вас в посёлке? – в свою очередь спросил я.

– Весной мать Мария вместе со своей живностью переселилась ко мне в посёлок. А вслед за ней к нам потянулись страждущие сталкеры. Теперь у нас в Костеле что-то вроде хосписа – мать Мария лечит сталкерам раны травами и заговорами, а я врачую их души божьим словом и музыкой – я починил орган, – с гордостью в голосе ответил папа Карло.

– Падре, а как же вы с ней сошлись? Вы иезуит, а она э… ведунья, – спросил я.

– Что на пользу людям – то от Бога. Мать Мария лечит людей, значит, и её веды тоже от Бога, – сказал падре и перекрестился: – Господи, прости грехи наши.

Чёрт возьми, так и начнёшь верить в Бога. Сегодня не иначе его рука отвела мою от греха. Если бы, я так понял, не сбежала коза, и падре не оказался в этом лесочке в это время, наломали бы мы дров с Магрегором, зачистили бы посёлок от «страждущих» сталкеров.

– Значит, Теди не с вами, а я уж грешным делом подумал, что он вернулся – посмотрите, как себя нервно ведёт Фреди, – сказал папа Карло. Фреди крутился у моих ног и вилял хвостом, но всё его тело мелко подрагивало.

– Падре я не один, я с товарищем. Сэр Джон, где вы? Идите к нам, – сказал я озираясь.

Макгрегор появился между деревьями, как ниоткуда, в нескольких метрах от нас и двинулся к нам. Фреди прижался к моим ногам и зарычал, шерсть на его загривке встала дыбом.

– Знакомьтесь: сэр Джон Макгрегор из Шотландии, «человеческий», если можно так выразиться, родственник нашего Теди, – сказал я, – Фреди, фу, свои!

– Светлый Дварф, вот уж не думал когда-нибудь увидеть! – прошептал падре, выпуская из рук верёвку, – Причём, Первая кровь, только они, кроме Дварфов, могут полностью скрывать свою визуальную сущность и ауру.

Коза, почувствовав свободу, рванула «галопом», хорошо хоть, в сторону посёлка, не придется искать и ловить.

Макгрегор подошел к нам и пожал руку обалдевшему падре.

– А Бритва с вами? – спросил папа Карло.

– Вы знаете Бритву, он к вам заходил? – встрепенулся я.