Год активного солнца
Шрифт:
На перекрестке Хундадзе заметил милиционера, который до глаз натянул капюшон плаща, спрятался под старый платан и закурил.
Он обрадовался живой душе и тоже нащупал в кармане папиросы.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Пять лет, не меньше, прошло с тех пор, как Хидашели последний раз был в опере. Сегодня партии Кармен и Хозе исполняли гастролеры — румынские певцы. Но тщательность, с
У подъезда толпился народ, спрашивали лишний билетик.
— Очевидно, хорошие певцы?
Натия кивнула.
В фойе Леван взглянул в зеркало. Сначала на Натию, потом на себя. Натия перехватила его взгляд и улыбнулась.
— Не волнуйся, Леван, вечерний костюм тебе очень идет.
— Меня интересует совсем другое.
— Что?
— Идем ли мы друг другу?
— Это, между прочим, и меня интересует. — Натия бросила быстрый взгляд в зеркало, потом повернулась к Левану и рассмеялась.
Они были красивой парой и привлекали общее внимание. Левана это радовало, хотя он сдержанно здоровался со знакомыми. Натия тоже была в радостном настроении и тоже старалась скрыть свое волнение.
Во время первого же акта Леван понял, что опера — это не для него. Он даже удивился задним числом, вспомнив, как в школьные и студенческие годы постоянно бывал здесь, знал наизусть все оперные партии.
Теперь он предпочитал слушать музыку в записи на пластинку или пленку, а главное — в одиночестве.
Оживился Леван только во втором акте, когда Хозе исполнил свою знаменитую арию.
Рядом с Леваном щуплый лысый старичок с галстуком-бабочкой хлопал своими маленькими-ручками и тихо приговаривал:
— Браво, браво!
Леван взглядом показал Натии на старичка. Натия огорчилась и так поглядела на Левана, как будто говорила: зачем же смеяться над пожилым человеком! А он, словно угадав, что она хотела сказать, тихо прошептал ей на ухо:
— Я не зря смеюсь над такими людьми. Они словно рождены для того, чтобы самим ничего не делать и лишь наслаждаться тем, что создано другими.
Оживленно разговаривая, все высыпали в фойе.
У Натии порозовели щеки, засверкали глаза.
— Не жарко ли тебе? — спросил Леван. — Пойдем на веранду.
Натия отрицательно покачала головой. И вдруг улыбка исчезла с ее лица — она увидела Маринэ с подругами и пожалела в душе, что не вышла на веранду. Теперь уже было поздно, теперь это смахивало бы на бегство.
Леван заметил замешательство Натии, обернулся, следя за ее взглядом, и тоже увидел Маринэ. Он сделал вид, что ничего не произошло, и попытался продолжить беззаботную беседу, но это ему не удалось.
Маринэ прошла за его спиной, снисходительно кивнув Натии.
— Леван, уйдем.
— Почему? Что случилась?
— Ничего не случилось, мне действительно жарко, и я предпочитаю выйти на улицу, — Натия постаралась улыбнуться.
Леван молчал. Он понял, что между Маринэ и Натией что-то произошло. Почему же Натия не захотела ему сказать об этом?
Когда они вышли из театра, Леван остановил девушку, нежно взял ее за руки и заглянул в глаза.
— Натия, ничего не скрывай от меня, прошу.
— Ничего особенного не случилось. Мне просто не хотелось, чтобы этот хороший вечер был испорчен чем-нибудь, пусть даже совсем незначительным.
Они молча пошли до проспекта Руставели.
— Леван, прошу тебя, не теряй чувства юмора.
— Трудно, но другого выхода нет. Постараюсь.
— А сейчас, раз все кончилось благополучно, если ты очень попросишь, мы поедем к бабушке.
— Я, честно говоря, уже потерял надежду, что когда-нибудь познакомлюсь с ней. — Леван окончательно преодолел дурное настроение.
— Только имей в виду, времени у нас не очень много.
— Сейчас же поймаю машину.
— У первого же цветочного магазина остановимся, купим гвоздики.
— А розы нельзя?
— Только гвоздики. Бабушка очень любит гвоздики.
Леван остановил такси.
— Ты сядь первым, я выйду у цветочного магазина.
— Я тоже выйду, ты одна не сможешь выбрать. А бабушка любит сладкое? Я куплю что-нибудь. Теперь уж зубы у нее не будут болеть.
— Бабушка любит, когда человек говорит мало, и не любит беззубые остроты.
— А ты похожа на бабушку?
— Как две капли воды.
— Тогда я навеки онемею.
— На это я не надеюсь.
После недолгой паузы Леван снова заговорил:
— А как ты все-таки думаешь, понравлюсь я бабушке?
— Посмотри на меня! — деловито распорядилась Натия.
Леван повернулся. Натия лукаво оглядела его.
— Мне кажется, что понравишься.
— А как мне об этом узнать?
— Если она протянет тебе руку, значит, тебя можно поздравить.
— А я должен поцеловать руку?
— Конечно, только не теряйся, ради бога! Бабушка старая музыкантша и привыкла к вежливым людям.
— А как я должен вести себя?
— Это зависит от создавшегося положения. Если я почувствую, что ты себя ведешь не так, как надо, я указательный палец левой руки приложу к подбородку. Понял?
— Понял! — рассмеялся Леван.
Ольга Дмитриевна с удивлением смотрела на молодых людей.
— Знакомься, бабушка, мой друг Леван Хидашели.
Леван стоял молча. Ждал, когда бабушка протянет ему руку. Но та не протянула, даже слова не произнесла и, молча повернувшись, пошла в комнату.