Год Кита
Шрифт:
Еще об одном «проглоченном» сообщает Эгертон И. Дэвис, корабельный врач, который в 1893 году охотился на обыкновенных тюленей в районе Ньюфаундленда. В 1947 году, будучи уже весьма пожилым человеком, он писал:
«Одному парню с другого судна не повезло: его унесло на отколовшейся льдине, а после он, на глазах у своих товарищей, свалился в ледяную воду, рядом с огромным кашалотом. Кашалот был явно раздосадован и озадачен внезапным появлением флотилии; было очевидно также, что он случайно оказался в полярных водах в такое время года и чувствовал себя здесь неуютно. Кит проглотил несчастного пловца и тут же направился к одному из небольших судов. Удачный выстрел из небольшой пушки, установленной на корме этого судна, смертельно ранил огромное млекопитающее и заставил его изменить курс; кашалот проплыл еще мили три и забился в агонии. На следующий день его нашли плавающим кверху брюхом, и хотя разделать тушу не представлялось возможным, охотники много часов мужественно трудились, стараясь добраться до огромного, наполненного газами
48
Эгертон И. Дэвис «Человек в брюхе кита» («Natural History»,т. 56, с. 241. New Jork, 1947).
Что ж, спасибо за сообщение, доктор Дэвис; странно только, что вы ждали более чем полвека, чтобы поведать нам эту историю. Быть может, когда-нибудь ее подтвердит отыскавшийся корабельный журнал шхуны «Тулинге» или вновь вошедшая в моду мрачная песенка, которую сложили как раз в те времена в тавернах Сент-Джонса? А до тех пор позвольте мне относиться к ней скептически.
В то время как наш китенок отдыхает в кругу своих друзей, другую группу кашалотов, пасущихся в районе острова Перкинс у берегов далекой Тасмании, постигла беда. (Среди биологов бытует мнение, что дикие животные не умирают от старости – с ними всегда происходит какое-нибудь несчастье). Тридцать семь самцов перекочевали из тропиков на юг; их выгнали другие, более агрессивные самцы, и теперь по меньшей мере на один сезон они лишены радостей гаремной жизни. В южном полушарии сейчас лето, и более молодые самцы этой группы ведут соплеменников – отбившихся от гаремов холостяков и дряхлых, немощных патриархов – к богатым пастбищам. Киты огибают скалистый мыс острова Перкинс во время отлива, при резком ветре с моря. Внезапно среди них начинается паника. Ни один из них не бывал здесь прежде. Ощупывая локаторами рифы, мели и волны прибоя, разбивающегося о берег, киты получают неясные, сбивающие с толку сигналы. Вслед за вожаком стадо слепо бросается вперед – на каменистую мель.
Неделю спустя на берег является репортер из «Квинсленд Уитнес»; [49] он ошарашенно оглядывает последствия величайшей катастрофы, когда-либо случавшейся с кашалотами. Его взору предстают тысячи тонн гниющих останков. Киты застряли среди камней и погибли от собственной тяжести, когда вода перестала поддерживать их гигантские тела. Чернеют трагически разинутые пасти. Уходит в песок темный жир.
«Что вы на это скажете?- обращается наконец репортер к темнолицему, опаленному солнцем рыбаку, который пришел на этот берег из своей хижины, стоящей на другой стороне мыса, в двух милях отсюда.- Массовое самоубийство?»
49
«Квинсленд Уитнес» – вымышленное название.
«Что я скажу? Скажу, что прошлый вторник, в полдень, я вытаскивал свои ловушки на морских раков и вдруг слышу- стонут… или, может, лучше сказать – ревут. Я до смерти перепугался. Тридцать лет здесь прожил и никогда такого не слыхал. Весь день это продолжалось и всю ночь. А в среду утром – тихо. И вдруг приходит Джек,- рыбак указывает на приятеля,- приходит к нам в деревню и говорит: киты на берегу. К этому времени они уже все сдохли. По-моему, самцы гнались за самкой и в горячке не заметили, что начался отлив.» [50]
50
История о массовой гибели китов на берегу основана на работе Д. Г. Лилли «Китообразные», изложенной в книге (Британская антарктическая экспедиция 1910 года («Терра Нова»)) (British Museum, «Natural History», т. 1, № 3, с. 85-124. Лондон, 1915).
Придется, вероятно, принять такое объяснение. Однако специалисты нам укажут, что, во-первых, только зубатые киты целыми группами выбрасываются на мель, а, во-вторых, только зубатые киты почти целиком полагаются при плавании на эхолокацию. В
51
До сего времени не найдено сколь-нибудь удовлетворительного объяснения причин массового выбрасывания на берег или на отмели китов и дельфинов. Возможно, главное – «осечки» эхолокационного аппарата, которым затруднительно пользоваться вблизи низменных берегов, подводных песчаных отмелей, илистых наносов. Все подобные места (а по имеющимся данным, именно в таких местах и происходит обсыхание китообразных) не дают нормального отражения сигнала, и поэтому животные не могут их обнаружить.- Прим. ред.
ЯНВАРЬ
Наш герой ежедневно подрастает и прибавляет в весе. Подплыв к матери, он тыкается носом в ее бок и находит сосок; насосавшись досыта жирного материнского молока, он отпускает мать; тонкий слой кости нарастает на корне каждого из его зубов, храня память об очередной трапезе.
Но о чем он думает? Знакомо ли ему чувство страха? Какие новые волнующие картины разворачиваются перед его воображением? Какие новые связи образуются между нейронами его мозга? Например: что он различает раньше – цвет или форму? Увы, как мало мы знаем! И как мало нам суждено узнать! Человеку никогда не удастся проникнуть в сознание существа, эволюция которого хотя и вела его по пути максимального развития всех способностей, однако не поспела за нашей эволюцией.
В начале января гарем начинает перемещаться к северо-западу – зигзагами, как будто без определенной цели, проделывая всего несколько миль в день. Киты оставляют архипелаг Ревилья-Хихедо до будущего года.
Когда четыре месяца тому назад родился наш китенок, в семье было шестнадцать самок; теперь их четырнадцать. Мать годовалой китихи, пойманной и увезенной в бассейн «Ареной жизни», искала свое дитя до тех пор, пока ее не перестали беспокоить молочные железы. Но к этому времени она была уже далеко от своей семейной группы. Целый месяц она одна путешествовала в субтропических водах и наконец присоединилась к проплывавшему мимо стаду китов, среди которых было много незнакомцев, но также и несколько китов, знакомых ей по прошлым встречам.
Еще одной самки уже нет в живых. Она околела на седьмом месяце беременности, и ветер и волны отнесли ее раздувшуюся тушу к скалистому берегу возле Мансанильо, где вороны, чайки, одичавшие собаки и скунсы много недель лакомились разлагающимся китовым мясом, а когда мясо кончилось, еще неделю пожирали куколок мясной мухи, подбирая их в песке под скелетом китихи. Возможно, она погибла от внематочной беременности – чрезвычайно редкого случая беременности, при котором зародыш препятствует нормальному кровообращению матери и в конце концов убивает ее. Причина гибели этой самки точно неизвестна. Кости ее скоро выбелило безжалостное мексиканское солнце, и однажды бродячий охотник на черепах использовал ее длинные ребра, набросив на них пончо и устроившись на ночлег в этой импровизированной палатке.
Двенадцатого января семья нашего героя догнала большую группу кашалотов, насчитывавшую более двухсот голов. Встреча не была неожиданной, ибо это стадо давно уже сообщало о себе многочисленными звуковыми сигналами – приглушенными ударами, низкими стонами, щелчками, скрипами и потрескиваниями, составляющими бесконечную фугу бродячего китового оркестра,- и вещественными следами – мочой, расплывающимися в воде желтоватыми облаками испражнений, плавающими по поверхности кусками амбры, чрезвычайно своеобразного вещества.
Иногда в кишечнике кашалота появляется серая воскообразная масса – амбра; ни у одного другого вида китообразных не обнаружено этого вещества. Сгустки амбры весом до четырехсот килограммов встречаются иногда на поверхности моря. Ее резкий гнилостный запах обманчив, ибо, будучи очищена в лаборатории, амбра превращается в ароматное вещество, применяемое в производстве духов и стоящее не меньше десяти долларов за унцию. [52] «Аромат амбры,- писал Кристофер Эш,- напоминает мне весенний запах английского леса, сорванного мха, прохладной, влажной земли.» [53]
52
Неприятный запах амбры со временем превращается в приятный, напоминающий запах мускуса, жасмина, ладана; запах этот все усиливается по мере старения амбры. Основная же ценность амбры состоит в том, что она адсорбирует и даже в какой-то мере усиливает тонкие запахи духов, делая их необычайно стойкими, сохраняющими свой аромат буквально годами.- Прим. ред.
53
Кристофер Эш «Глаз кита» (Нью-Йорк, 1962).