Год Людоеда. Время стрелять
Шрифт:
— Наверное, ему на морду кончают? Он что, голубой, да? — Еремей спрятал пачку. — И я не буду! Вообще, мы, кажется, с этим порочным делом уже завязали?
— Конечно голубой! Я об этом с самого начала знал, — подхватил расхожую тему Геродот. — Он мне еще говорит: «Приведи-ка мне мускулистого парня, чтобы он меня оприходовал, как врага народа, а я бы по утрам на его венозном бицепсе просыпался. И чтобы потел, как шахтер в забое!» Вот я тебя к нему и привел!
— Ну а чего, если он нас с тобой на баланс возьмет, то какие проблемы? — Уздечкин достал жвачку. — А эту дрянь будешь?
— Давай! — Сидеромов подставил ладонь, на которую упала одна упаковка. — А с нами двумя ему будет клевей, да?
— Конечно, да мы еще реальных пацанов подтянем: нам только плати! — Еремей начал быстро мять зубами резинку, и речь его стала менее разборчивой. — И Марика, и Андрона, и даже Рашида, —
— А что, между прочим, этим делом все великие люди страдали! — как бы невзначай обронил Геродот. — Говорят, чем значительнее у человека талант, тем к большей перверзии его тянет.
— Это еще что за слово такое, «перверзия»? — Уздечкин недоверчиво посмотрел на друга, ожидая обычного в их отношениях подвоха. — У нас в воскресно-приходской школе таких терминов не употребляли!
— Ну, это значит «извращение», — Сидеромов выдул изо рта резиновый шар. — В том числе оральный синдром, когда все время хочется что-то в рот засовывать.
— Ладно, хорошо! — оборвал Еремей новый виток импровизаций. — А то мы тут с тобой сейчас точно до какой-нибудь непристойности добазаримся! Ты, кстати, не забывай, среди какой погани мы с тобой работаем, им только дай повод, они нас так ославят, что потом даже в родную деревню на постой не пустят! Эти бараны сами по жизни унижены и только и думают, как кого-то еще больше унизить! Как ты все-таки думаешь, сколько нам сегодня дадут?
— Не знаю, — Геродот начал ритмично похлопывать правой ладонью по решетке, ограждающей мост через Карповку. — Я думаю, сколько решат дать, столько и дадут. А что, разве в нашей конторе иначе бывает?
— Ты не слышал, Тимур там не собирается себе новое точило покупать? — Уздечкин подцепил носком сапога пустую полиэтиленовую бутылку и отправил ее высоко в воздух. — А то пацаны уже шутят: как только Острог себе машину или хату намечает, так у нас сразу ползарплаты куда-то девается!
— Эта система у них очень качественно работает: стригут на патроны, на лицензии, на обмундирование, — Сидеромов отследил взглядом бутылку, которая ударилась о бурый речной лед, покатилась и нашла себе место среди пивных банок, сигаретных пачек и прочих отработанных упаковок. — А штрафы? На тебя какая-нибудь тварь настучит — и ты уже попал, и не на одну вахту, а сразу на все пять! Кого бы я первыми замочил, так это наших шефов!
— Шефа! — уточнил Еремей. — Глянь-ка, Димон с Андрюхой канают. Андрюха! Таран!
Бойцы ООО «Девять миллиметров» сошлись, поздоровались, при этом Еремей ловко увернулся от предназначенных ему традиционных среди охранников поцелуев, а Геродот, краснея, все-таки стал жертвой мясистых губ Таранова и несколько опухшего и потрескавшегося рта Валежникова.
В день получки бойцы охранного предприятия «Девять миллиметров» старались прийти в офис пораньше, чтобы одними из первых занять очередь, которая мало того что была всегда очень длинная и мучительно медленно продвигалась, но могла закончиться ничем, поскольку бухгалтер, Ангелина Германовна Шмель, которая и выдавала деньги, вдруг говорила: «Как у меня от вас, идиотов, голова распухла, прямо тошнит, на сегодня — всё!» — или заявляла, что деньги кончились и нужно ждать следующих переводов от клиентов фирмы. За глаза охранники крыли бухгалтера, как могли, но прилюдно вроде бы никто ее обложить еще не решился, и не потому, что они очень ценили свою работу, — они боялись шефа. Легенды о том, какие расправы учинял над бойцами Тимур Острогов, передавались в ООО «Девять миллиметров» от одного поколения охранников к другому, обрастая с каждым разом все более жестокими подробностями.
Заблаговременно придя в офис, охранники рисковали тем, что на них может натолкнуться Тимур Асбестович, который, поговаривали, специально и наведывался в эти дни в созданное им охранное предприятие только лишь ради того, чтобы отвести душу на тех, кого он, не церемонясь, называл «скотами». Еремей Уздечкин часто изображал одну сцену, которая неизменно потешала бойцов ООО «Девять миллиметров».
— Я тогда в самый первый раз за зарплатой приехал, — начинал Еремей, и аудитория уже предвкушала скорое веселье. — В офис заглянул — народу никого. Ну, думаю, хоть раз в жизни мне повезло, первый пришел! Вышел на воздух, засмолил, вдруг «шестисотый» мерзавец во двор залетает, брызги в стороны, аж до второго этажа все фасады, бивень, замусолил! Смотрю, из кабины какой-то черт с красным лицом вылазит. Кто такой? Клиент? За крышей приехал? А он на меня только так посмотрел с прищуром и в контору канул. Тут Рашид Мясигин подваливает — меня тогда к нему на объект поставили. Слово за слово,
Не меньшей популярностью среди бойцов пользовалась история Еремея о том, как он вместе с Тимуром Остроговым ездил на разборку.
— Нагрянули мы в один офис, а он в самом центре, буквально в двух шагах от Невского затесался. Острог барыгу, который ему за крышу бабки засылает, как увидел — а тот его встречает с объятиями, уже, наверное, и на поцелуйчики настроился, — как увидел его, так и заорал на весь офис, словно ему только что яйца оторвали. А я тут даже и не понял, чего шеф от этого жопника вообще-то хочет добиться: то ли совсем его зашугать решил, чтобы он еще больше максал, то ли перед нами своим авторитетом козырнуть, но он с ним такой базар повел, как с каким-то полудурком. «Ну, что ты тут сидишь как мудак? — спрашивает. — Все деловые люди вокруг клевые бабки стругают, а ты все на одном месте топчешься! Здесь же Невский, здесь деньги просто лежат, чуешь, как баксами пахнет?» А тот сидит и ничего не понимает, потом только хотел что-то сказать, а Тимур его опять берет на опережение и вдруг как заорет: «Ты лучше, блядь, не дергайся! Со мной это дохлый номер, понял?» Тут Бакс на меня пальцем показывает и говорит: «Между прочим, этого пацана в Питере вряд ли кто-нибудь завалит!» А я-то здесь при чем? Чего он, думаю, мною козыряет? А тут как раз приканали на стрелку те, которые на этого барыгу наехали. Ну шеф и с ними в том же духе работает, а сам, я замечаю, на нас поглядывает — впряжемся мы или нет, если те его сгоряча мочить начнут? А те ребята какие-то чернявые — наверное, недавно с гор спустились и на нашем болоте в себе еще не очень уверены. Короче, Тимур в тот кон обе стороны классически развел и с гостей взял табош, и с хозяина.
Когда ребята вошли в офис, то сразу заметили в очереди Марка Клептоняна, который выделялся в окружении высокорослых и тяжеловесных бойцов ООО «Девять миллиметров», словно младенец среди взрослых людей. Они подошли к Марку, заговорили с ним о какой-то нелепой чуши и постепенно неназойливо слились с очередью. Вскоре в холле появился Рашид Мясигин и также приплюсовался к их негромко похохатывавшей компании. Громко разговаривать, а тем более смеяться рядом с тем кабинетом, в котором занималась выдачей денег всемогущая и якобы кровно родственная Тимуру Острогову Ангелина, бойцы не решались. Многие хорошо помнили, а другие знали по слухам, как не раз выскакивала эта громкоголосая женщина и как она крыла унизительным матом всех, кто ей попадался в этот момент в коридоре. К тому же по конторе ходил слух, что убитый и сожженный несколько дней назад криминальный авторитет, лидер суматохинской группировки Лазарь Вершков, когда-то был мужем Ангелины, а Ляля Фенькина, также сгоревшая во время кровавых разборок, чуть ли не приходилась бухгалтеру родной дочерью.
Первым получал жалованье Рашид, поскольку он был старшим объекта; последним — Марк, поскольку ему нравилось становиться иногда уничижительно учтивым. Сегодня бойцам повезло, потому что Ангелины не было, а вместо нее жалованье выдавал Нестор Загубин. Поговаривали, что Шмель то ли запила, то ли даже сошла с ума из-за тех бед, которые обрушились на ее крашеную голову.
Ребята встретились во дворе и оттуда все вместе двинулись в сторону Карповки. Перейдя мост, охранники подошли к ларьку «24 часа» и взяли себе кто по две, а кто по три банки пива. Посасывая напиток, они двинулись дальше, и разговор, естественно, зашел о том, куда бы сейчас зайти, чтобы отметить получку.
— Короче, братва, заваливаемся в казино, берем по пиву, посидим полчаса, ну час и сдрискиваем, — тяжело выдохнул Дмитрий, оторвавшись от своей банки. — У меня жена на больничном, мне ее здоровьем надо заниматься, а не квасить тут с вами до посинения!
— Играть точняк не будем? — Андрей выставил впереди себя ладонь с пенящейся банкой, словно призывая всех присутствующих свидетельствовать важную для него ситуацию. — А то как в прошлый раз все свои бабки спустим и еще в долг наберем? Помнишь, как мы с тобой тогда зарубались: по баночке, потом водки по полташке, а в итоге чем дело кончилось?