Год Людоеда. Время стрелять
Шрифт:
— Да, Боря, ты прав, это Любка-проводница, — подтвердил Борона. — Во всяком случае, голова ее, а принадлежность остальных частей тела скоро определят эксперты. А где же нижняя часть живота, ноги?
— Ищем, — обронил подполковник и обратился к прильнувшему к рации майору: — Ну что у тебя, нашли?
— Так точно, товарищ подполковник, со Смоленского кладбища сообщают, что там, кажется, все остальное, — майор отключил рацию и сосредоточился на невидимом противнике. — Ну почему вас, ублюдков, нельзя на открытый бой вызвать? Получается, что вы нам объявили войну, а мы ее вести не можем! Где враг,
Старинный склеп на Смоленском кладбище был оцеплен милицией. Команда Плещея вместе с телегруппой беспрепятственно приблизилась к месту скопления сотрудников милиции, которые хоть и не все были одеты в форму, но несли на своих лицах и даже фигурах некую печать человека, вызвавшегося отвечать за правопорядок в обществе.
— А где же наш фотограф-общественник? — обернулась Лолита. — Неужели в глубоком обмороке в школьном медкабинете?
— Кто, доченька? — переспросил Весовой. — Ты что, кого-то из своих телевизионщиков потеряла?
— Да нет, папа, не из своих, а мужичок какой-то с фотоаппаратом ко мне прилип с просьбой о протекции, менты ему, видишь ли, расчлененку снимать не дают! Я его благословила, а теперь не вижу, — еще раз осмотрелась Руссо. — Вот я и думаю, куда бы он мог деться, если ему все это так интересно?
— Да, есть такие фанаты, — покачал головой Борона. — Мне как-то директор зоопарка говорил, что у них сейчас нет денег на специалистов, которые следят, так скажем, за интимной стороной жизни их питомцев, так он получает всю необходимую по этой части информацию у фанатов, а конкретнее, маньяков, которые денег на билеты не жалеют и целыми днями бегают от клетки к клетке, чтобы запечатлеть пикантные подробности соития.
— Федор Данилович, пометь себе в планы на ближайшие дни поездку в спецпсихбольницу, — сообщил Плещеев, завершив негромкий разговор по мобильнику. — Я считаю, что нам консультация Германа Олеговича просто необходима.
— Да, Петрович, Деменцев еще со студенческой скамьи все знал про маркиза де Сада и Захер-Мазоха, — улыбнулся Борона. — Он и диссертацию писал по своей любимой теме!
— Как вы сказали? — встрепенулся Следов. — Это о чем?
— Да не о том, сынок! — потрепал молодого человека по взъерошенной голове Весовой и тут же, заметив перхоть, заискрившуюся в лучах солнца, пронзающих темный склеп сквозь прорехи в обветшавшей жестяной крыше, с недоумением посмотрел на свою руку: — Фу ты, ерунда какая!
— Труп несвежий, предположительно мог храниться несколько дней в холодильнике или прохладном помещении, — звучал в склепе немолодой хриплый женский голос. — Расчленение могло быть произведено острыми режущими предметами, как-то: топором, пилой или иными. Поверни-ка ее ко мне местом распила!
Команда пожилой женщины, сидевшей на корточках рядом с нижней частью женского трупа и курившей папиросу, относилась к молодой особе, которая тотчас ее безукоризненно выполнила. Обе женщины были одеты в белые халаты, поверх
— Эксперты уже работают, — подтвердил ситуацию подполковник. — А что толку, ребята? Где мы его будем искать?
— Или их? — дополнил майор. — Черти драные!
— Да. Вот именно. Или их? — с легким удивлением посмотрел старший чин на младшего. — И сколько их таких? Десять, сто, миллион? Вот об этом-то пора подумать там, наверху!
— А там, наверху, такие же! — резко выпалил Следов и замер, прислушиваясь к собственному замирающему в недрах склепа голосу. — Да про это и по телевизору говорят, и в газетах пишут!
— Ты, Боря, полегче, — Борона взял молодого человека под локоть. — Люди в форме, понимаешь? Не всем это удобно слушать.
— Да нам сейчас уже все равно! — успокоил Федора подполковник. — Время такое пришло, что пора уже что-то делать, а толком-то никто не знает, как начать, да и против кого — где он, наш враг? А вы посмотрите, что сейчас в обществе происходит. Если бы мы этими трупами не занимались, я думаю, они бы так и лежали, и что самое печальное — это бы никого не шокировало. Мы все уже к этому готовы, понимаете? Ну ладно, одно дело мы, менты, мы профессионалы; эксперты, журналисты тоже наш цех, а другим-то смертным это, спрашивается, зачем надо? А вот представьте себе, приучили! Раньше один труп на город, один ствол, один поджог — это уже событие! А нынче? И что с этим делать? Как включить обратный ход? Мне кажется, этого никто не знает!
— И не хотят знать! — не выдержал Следов и тревожно осмотрелся. — Рыба с головы гниет! Федор Данилович, а можно, я сейчас уйду: мы с братом собирались к Пете и Коле в больницу зайти. Вы с нами за компанию не пойдете? Мальчишки вам очень обрадуются!
— Даже не знаю, Боря, мне еще надо в приют, потом разные другие дела навертелись, — Борона запустил руку во внутренний карман куртки и извлек пачку денег. — Я думаю, вы там с Олегом вдвоем управитесь, правда? А от меня ты им купи каких-нибудь фруктов. На вот, возьми полташку!
— Спасибо, Федор Данилович, вы самый щедрый педиатр в нашем городе, — поклонился Следов. — А колес не дадите, ну там седуксена, барбитуры, а то они уже без этого дела скучают?
— Ничего, Боря, пацаны потерпят! Скоро весна, опята пойдут, волчьи ягоды — пусть пока немного попостятся, прости господи! — Борона похлопал Следова по округлившейся спине: — Не сутулься! Ладно, давай дуй к своим сорванцам, а то они там всю больницу разнесут!
Лолита занималась съемками. Оператор включил дополнительный свет, который не только более убедительно выявил нижнюю часть женского тела, лежащую на расколотой могильной плите, но и всех набившихся в старинный склеп.
Видеокамера «поехала» по трупу и окружающим, отмечая значительные для оператора детали: разбитые колени, утыканные мелкими гвоздями стопы, ровную, словно отполированную, поверхность распила тела. Далее оператор обратил свой «электронный глаз» на стены, которые были плотно исписаны и изрисованы. Между двух узких окон, больше похожих на бойницы, алела свежая надпись: «Семя смерти». Камера «наехала» на текст, размыв его до розового пятна.
Оператор поменял точку и вновь начал снимать труп.