Год тигра и дракона. Живая Глина
Шрифт:
Мудрые предки семейства Люй, чьи духи незримо витали в палатке, словно взбеленились, на сотни голосов крича: «Молчи, дурак!» Но Люй Лу не внял этим безмолвным воплям.
– Да, именно таков. Вы последуете ему, дочь?
– Я его выслушала, - молвила хулидзын, улыбаясь легко и безмятежно, словно невесoмое облачко в полуденных небесах.
– Выслушала и запомнила.
Санъянская сваха вдруг громко икнула и всхлипнула, елозя лбом по циновке. Лиса обратила на женщину ледяной взгляд и отчеканила:
–
Сы Нян, бормоча благодарности, выползла, неловко вихляя задом. Люй Лу приоткрыл было рот, чтобы… Возмутиться? Возразить? Он и сам не знал, а лиса не дала ему и слова вымолвить.
– Что до вас, уважаемый отец… Прежде чем я лишусь удовольствия и чести говорить с вами и дальше, ответьте на последний вопрос. Какое имя вы мне дали, когда назвали своей дочерью?
– Я спросил совета у ань-вана, – признался Люй Лу. – И Хань-ван открыл мне ваше небесное имя, госпожа Джи Ми Ла.
– А-а…
Поразительно, как улыбка этого небесного создания не заморозила все ручьи в округе? Люй Лу показалось, что в шатре, несмотря на по-летнему жаркий вечер, стало вдруг промозгло и зябко, словно задремавшее близ вершины Ли-шань облако сползло вниз и накрыло лагерь Хань-вана сырым туманом.
– Ваше имя отныне Люй Джи Ми Ла, и так записано в родовой книге семьи Люй.
– Люй Джи, – лиса вздoхнула.
– Люй Джи. Все-таки так. Ну что ж… Ступайте, почтенный батюшка. И ты, братец, ступай. Я полагаю, у вас полным-полно забот с предстоящей брачной церемонией?
Люй Лу вышел, повинуясь жесту мертвенно-бледной руки приемной дочери,и сына за собой утянул. Почтенный патриарх долго молчал,и Люй Ши смирнo топал следом,тоже помалкивая. А когда закат вызолотил верхушки трав за оградой лагеря ханьцев и западный ветер принес из полей вечерний стрекот цикад, Люй Лу усмехнулся и разомкнул уста:
– Да, сын. Я не oшибся. Когда Яньло-ван призовет меня, я уйду к Желтым источникам без сожалений.
– Э?
– Клан Люй ждет великая судьба, и этой женщине я почти готов доверить будущее нашей семьи. Ее – наши!
– потомки будут править Поднебесной. Хочет она того или нет. Однако…
– Да, батюшка?
– Она умна, проицательна, но нужно что-то сделать с этим странным мягкосердечием,иначе до рождения потомков наша будущая императрица попросту не доживет.
Лю Дзы и соратники
– Нет! – Мудрый Цзи Синь с громким треском сложил веер и так глянул на побратима, что Лю инстинктивно пригнулся, но, впрочем, сразу выпрямился. Негоже победителю Цинь и будущему владыке Хань вжимать голову в плечи, когда один из соратников изволит
– Нет! Тысячу раз нет! Если тебе так уж необходимо жениться на этой женщине, брат Лю, сделай это – но сделай, как положено! Не выставляй себя на посмешище!
– А чо не так-тo?
– топтавшийся непоодаль Фань Куай выглянул из-за плеча Лю Дзы, встретился с пылающим яростью взором Цзи Синя, сник и спрятался обратно. Попытка могучего богатыря укрыться за спиной Хань-вана от гнева разъяренного мудреца была бы смешной, если бы брат Фань и брат Лю не знали доподлинно, на что именно способен скромник Синь. На многое, скажем так.
– Да, братец, что не так с моей идеей?
– примирительно поднял руки Лю.
– Ты б, прежде чем орать, разъяснил толком.
– Что не так?! Да все! – Синь взмахнул веерoм,и оба побратима привычно увернулись, чтобы не схлопотать по носу.
– Церемония должна быть сумеречной, понимаете? Сумеречная церемония! Это значит, что проводить ее надо в сумерках!
– Дык… А почему в этих, в сумерках-то?
– А потому, мой недалекий друг, что именно так испокон веков женятся князья и ваны!
Фань Куай поскреб в затылке, добродушно не заметив «недалекого».
– Эт, наверно, чтоб на угощении не разориться, - предположил он. – За день-то гости сколько всего cожрут и выпьют, хуже саранчи. А если ввечеру жениться,так опосля церемонии можно сразу за красные занавески того, удалиться. И кормить никого не надо, и поить. Сплошная выгода и,того, бережливость.
От такого простoго и приземленного объяснения поэтического смысла сумеречной церемонии Цзи Синь даже ругаться не стал. Не смог потому что. А мог конфуцианец только рот разевать беззвучно, будто карп на песке. Лю утер выступившие слезы, всхлипнул и погрозил пальцем силачу-Фаню. Дескать,ты с наивностью-то не перестарайся, богатырь, а то как ляпнешь иногда, любого хитреца падучая прихватит от простоты твоей…
– А у нас в деревне… - мечтательно вздохнув, начал было Лю, но тут отдышавшийся Цзи Синь его перебил:
– Знаю я, как там женятся «у вас в деревне!» Никак! Эти ваши летние «встречи» - сплошной разврат и блуд! У какой девицы по осени живот вырос, ту и в дом ведут, и женой называют, будто так и надо…
– Народ наш мудр, обычаи его священны, а традиции аристократов пусть остаются князьям, - Лю поднял ладонь, прекращая дискуссию. – Я пока не Сын Неба и даже не владыка Хань. Лю Дзы Бан женится на небесной госпоже Люй Джи. Завтра после полудня. Закончим на этом.
Побратимы переглянулись,и Цзи Синь нехотя кивнул. Но конфуцианец не был бы собой, если б не вставил напоследок: