Шрифт:
Книга первая
Старые, скрипучие двери, обитые железом, распахнулись, и открыли прекрасный вид в беспорядок трактира. В мягком, желтом свете, исходившем из светильников и канделябров, мелькали тени служанок трактирщика. Звуки лютни едва пересиливали гомон посетителей, а люд здесь был разный. Завсегдатаи распевали баллады. Правда, из их уст звуки вырывались, словно из военных горнов, напоминая раздражающий, грубый бас, в котором невозможно было разобрать слов. Несмотря на прекрасный ассортимент здешних блудниц, за одним из столов разгорелся спор из-за путаны, превратившийся в потасовку. Барная стойка, как всегда, была скрыта за спинами пьянчуг. Это была команда рыболовного судна, изредка заходившего в гавань Тартарры. Трактирщик, как и многие из посетителей, был не в восторге от этой компании, но скупой Ганс имел не плохую выручку и терпел мерзкий рыбный запах. В дальнем углу трактира, освещенном лишь свечей, восседал Годдар. Странник возвышался над кубками, наполненными вином и черпаками с бараньей похлебкой, подобно великану. Годдар считал себя искателем приключений, но окружающие таких называли варварами. Огромный, даже для здешних богатырей воин, облаченный в медвежью шкуру и набедренную повязку, притягивал взгляды. Не всегда эти взоры были злые. Обычно, девушки утопически, задумчиво рассматривали его без стыда и толики скромности.
Вещей у молодого воина было мало, лишь опустошенный кошель и большой военный топор с раздвоенным топорищем на длинном древке. Годдар привык преодолевать расстояния налегке. Конечно, к пустому кошельку это не относилось. Плотно поесть, и выпить ведро крепленого вина, было неотъемлемым в частых походах. В каждой таверне и в каждом, более или менее, приличном трактире Годдар останавливался, чтобы перекусить. По-другому не бывало. В этот раз юноша сидел в дальнем углу, куда обыденная суета трактира не доходила. И, когда из толпы мелькающих обывателей появилось милое, такое же юное, как и сам варвар, дитя, Годдар поднял мускулистую руку, чтобы девушка, не искала его среди пьяного сброда.
– Эй ты! – Громко крикнул он девушке, хотя красавица и так заметила развалившегося на скамье бугая. Годдар был пьян. Сказалась усталость после недельного пути и конечно осушенный тюк крепленого вина.
– Ты Годдар? – спросила девушка. Ее звонкий, тонкий голосок был едва слышен среди пьяных воплей постояльцев.
– Да, это я! – После слов варвар затянул отрыжку, прикрыв рот массивным кулаком, – присядь за мой стол! Можешь допить вино, – молодой человек пытался быть вежливым. Он начал двигать кубок по деревянному столу и на стыке небрежно сколоченных досок кубок перевернулся, разлив бордовый напиток. Вино стекло на пол. – Похлебка остыла, а мясо, выдаваемое за молодую баранину, вчера виляло хвостом и радостно лаяло при виде скупердяя Ганса! – добавил он, выругался и икнул. Короткая пауза затянулась. «Наверное, красавица влюбилась! От этого у нее такой растерянный вид? Интересно знать с чего бы это? Повода я ей не давал!», – Годдар растянул самодовольную улыбку. Женщины были расположены к нему. Конечно, те женщины были легкого поведения, к тому же, изрядно пьяны и зарабатывали на продаже себя любому, кто их захочет. Эта девушка, на фоне остальных, казалась невинным ангелом. Мнение варвара о чувствах прекрасной молодой леди к нему растворилось при виде заканчивающейся закуски на столе, и он решил перейти к делу.
– Так, зачем я проделал такой путь? – вдруг спросил он.
– Хорошо, что Вильям доставил тебе письмо. Я боялась, что приду сегодня, но не встречу тебя, – она говорила, не отводя своих больших карих глаз, прикрытых локоном вороных волос. Я представляла тебя другим. Ты сильный, но так молод. Надеюсь, ты справишься.
– Трудно справиться с тем, не зная с чем! – пробуровил юноша. – А кого ты ожидала увидеть? Королевского гвардейца? Так я стою дюжины! – Варвар ударил кулаком по столу, напугав девушку и трех королевских гвардейцев, восседавших за соседним столом. Солдаты замерли, а их кубки с крепким пойлом, зависли над столом, ударившись друг о друга в тосте. Головы всех были повернуты к хмельному юнцу, а лица застыли в недоумении. В этот момент гвардейцы поднимали кубки за смелость и верность королю.
– Я верю, просто представляла тебя старше, – девушка вытащила сверток из рукава зеленого платья, – это карта и записка. Я пометила путь к Рок-Эль-Харду и вписала имена тех, кого нужно отыскать.
– Постой, постой! Вильям сказал, что мне не придется читать. Он сказал, что нужно отыскать пару детишек.
– В записке просто указаны их приметы и имена. – Она развернула сверток, на котором было что-то написано, но варвар не умел читать, и не понимал в картах ничего.
– Так! Cтоп! Я далеко не глуп, так что, просто скажи, куда надо идти, и кого мне нужно спасти! Вот и все! – Годдар сплюнул себе под ноги, и высморкался.
– Я хочу, что бы ты нашел мою сестру и брата Максимуса и Хельгу. На север от Тортарры, через лес, – она поморщилась от неприятного, чертовски громкого звука, исходившего из носоглотки варвара, – найти их ты должен в поселении. Пожалуйста, поторопись! Это все.
– Ну, что же! Я найду их, но сперва, я хочу получить свою предоплату! – Варвар почесал ребро левой ладони. – Мне нужно снять комнату, что бы переночевать и на рассвете отправиться в путь. Девушка кивнула, и на этом разговор был окончен. Она протянула варвару мешок набитый серебряниками и, попрощавшись, ушла. Годдар пытался разглядеть в густом дыму черноволосую красавицу, но она словно растворилась. Дальше вечер продолжился по знакомому варвару сценарию. К его столу подошли изрядно выпившие солдаты королевской гвардии. Их было трое…
УТРО
На заборе, примыкавшем к конюшне, где отсыпался Годдар, висела табличка. Такие таблички зачастую вешали, когда гвардейцы разыскивали беглых преступников или неудачников, устроивших погром с избиением солдат в городе. Годдар вскочил с диким воплем, с которым обычно сокрушал врага. Огляделся. Земля была устлана соломой, и всюду лежал навоз. Лошади абсолютно не обращали внимания на юношу, который, очевидно, был не в себе.
– Это место явно лучше, чем то, в котором я проснулся в прошлый раз! – заметил варвар и шатаясь побрел к корыту с мутной водой, чтобы умыться и привести себя в должный вид, присущий настоящему искателю приключений. После утренних гигиенических процедур, Годдар направился прочь от зловонья и прилипающего навоза к подошвам из верблюжьей кожи. За эти сапоги он отдал немало золотых. И по сей день не мог забыть того старого торгаша из Лиман-К-Си, пройдоху Аниша. «Сейчас я не такой добрый, как был раньше, Аниш!», – приговаривал варвар каждый раз, как только вспоминал торгаша. А после того, как ненаглядные сапоги разошлись по шву в очередном походе через горы, Годдар пообещал, во что бы то ни стало, расправиться с торговцем. Мысли боролись с похмельной болью за место в голове. Он не мог забыть прекрасные глаза черноволосого ангела. «А ведь я так и не спросил ее имя», – с досадой подумал юноша. В данный момент Годдар проходил рядом с открытыми воротами в Тартарру. Он только что посетил местный базар. Пополнил запасы съестного и воды. Конечно же, варвар взял медовухи и крепленого вина. Остальное пойло ему было не по вкусу. «Эль и сидр пусть бабы пьют!», – думал молодой человек. Воин накинул медвежью шкуру на голову, когда проходил рядом с дозорной вышкой с часовым. Дозорный даже не посмотрел в его сторону, невзирая на объявления о розыске. И пусть Годдар не мог прочитать, что написано на табличках, висевших тут и там по городу, дебошир догадывался, что после вчерашней гулянки, его наверняка ищут. «Обидно, меня хотят схватить за то, чего я не совершал. Я же не мог сделать что-то плохое и не запомнить эти мгновения», – заметил Годдар. Варвар медленно спустился с холма, поросшего домами, и прошел через безымянный поселок. Рядом с колодцем столпились люди. Что-то происходило.
– Я перережу этой сучке горло! Как и ее папаше! – угрожал некто. Годдар подошел ближе. Варвар растолкал собравшихся зевак и оказался в первом ряду искусственно очерченного круга людей. У колодца лежало тело мужчины. По-видимому, он был убит. Девочка, опустив голову, плакала, а за ней, приставив нож к бледной, нежной коже, стоял сержант королевской гвардии. Двое гвардейцев с оголенными клинками мечей расположились рядом. Мужчины и женщины стояли молча. В толпе слышался плачь и мольбы о пощаде ребенка. Но сержант был тверд как камень. Годдара удивило, что из множества мужчин ни один не попытался помочь девчонке.
– Ее время неумолимо уходит! – продолжал сержант. Варвар смотрел ему прямо в глаза. Этот взгляд был знаком юноше. Взгляд тирана, безжалостного садиста. Лишь ненависть и неумолимая жажда истязать виделась в его серых бездушных глазах. Годдар не мог позволить ему жить. «Сержант должен умереть!», – сказал он себе. В толпе, незаметно для гвардейцев, варвар вытащил топор. Древко скользнуло в ладонь по влажной коже. Тюк с провиантом, надавивший плечо, глухо ударился о землю, теперь варвар не был скован в движениях. Годдар приготовился к атаке.
– Ну, так что!? Разве вам безразлична жизнь этой малышки? За жизнь преступника вы готовы пожертвовать этим не раскрывшимся цветком? – гвардеец знал, что ни один человек, стоявший тут, не укрывал беглеца. Лицо сержанта расплылось в намеренно доброй улыбке. Казалось, что и огромный шрам пересекавший щеку, улыбается вместе с ним. Но, как бы он не старался, уста излучали злость, и улыбка, оставалась дьявольской. – Пусть будет так! – крикнул он, замахиваясь ножом, чтобы ударить. Сержант увидел варвара, когда великан только подошел. Солдат понял, что бугай, это тот самый негодяй из таверны. Гвардеец почувствовал взгляд гиганта на себе, и сейчас, для своей же забавы, вел это представление. Сержант уже был готов выкрикнуть «Умри!» и ударить ножом, но голос, которого так ждал тиран, наконец-то донесся из толпы.