Годы испытаний. Честь. Прорыв
Шрифт:
И вот однажды жена Быстрова поинтересовалась, чем он так увлечен. И он в общих чертах рассказал, что его волновало и чему отдавал он столько сил и энергии. Жену удивил такой «необдуманный энтузиазм» мужа. Она назвала его «сверхнаивным чудаком» и в упор задала вопрос: «Ну а что тебе это даст, если ты создашь славу какому-то Канашову?» И тогда он впервые задумался над этим.
Но как только появилось сомнение, возникли другие трудности: как отвести Канашова от этих планов, доказать ему несостоятельность их, чтобы избавить его, Быстрова, от лишних забот? Ведь Канашов не простачок и не поверит его легким доводам. Значит, надо попытаться перетянуть его работать в округ или доказать несостоятельность его идей.
По приезде в штаб округа Канашов узнал, что его вызвали не в отдел кадров (как он предполагал), а в отдел боевой подготовки, и сразу успокоился: «Значит, меня еще не отстраняют от командования полком». Впрочем, вопрос о снятии командира полка сложный, и в один день и даже в неделю его не решить. В конечном счете он мог быть вызван даже самим наркомом обороны.
Канашов так быстро шагал по длинным коридорам штаба, что даже старшие командиры давали ему дорогу – видно, подполковник этот очень торопился, может, даже на прием к самому командующему.
И вот Канашов ворвался в комнату, где за столом важно восседал Быстров. «Откуда у него такая самоуверенность? – подумал Канашов. – Год назад он был совсем не такой».
– А, это ты, Михаил Алексеевич! Садись, потолкуем, – кивнул он головой на стул. – Ты чем-то взволнован?
– Чем-то, что-то! – перебил нетерпеливо Канашов. – Ты что же это полгода письмо мое маринуешь, казенная твоя душа!
Быстров пугливо оглянулся. Направо за столом сидел новый работник их отдела, недавно прибывший в округ, молчаливый и замкнутый человек. Быстров его остерегался: еще, гляди, подсидит. Он указал глазами на дверь, приглашая выйти и поговорить без посторонних.
Они вышли.
Громко разговаривая на ходу, они зашагали по длинному полутемному коридору, по которому сновали озабоченные командиры с бумагами в руках.
– Потише, Михаил, ты совсем забываешь, перед тобой не полк… Мне и так хорошо слышно… Давай присядем, – показал он на диван, стоящий в полутемном углу, на отшибе. – Ну, чего ты кипятишься? Каждый день у меня гора дел.
Он сделал задумчивое лицо и протянул портсигар Канашову. Тот оглядел Быстрова с ног до головы.
– Бюрократом заделался?.. Не понимаешь, что в этом письме говорится не о личных делах Канашова… Ты что, не согласен со мной, что настало время децентрализовать программу боевой подготовки и разрешить каждому из округов разрабатывать свои окружные программы с учетом местных условий? Неужели тебе, работнику отдела боевой подготовки, это непонятно?
Быстров снисходительно улыбнулся.
– Я вижу, Михаил, ты остался фантазером. Ну кто же будет, скажи, отменять единую программу боевой подготовки? Ведь это получается: кто в лес, кто по дрова. И к чему? Из-за того что, видите ли, Канашову показалось, что мы односторонне, или, как ты пишешь, шаблонно, подходим к решению задач боевой подготовки, без учета значения округов и специфики местных условий.
– Нет, позволь, я обосновал свою точку зрения. Мы говорим везде, что нельзя всегда быть сильными и всегда наступать. А между тем восемьдесят процентов всего учебного времени тратим на наступление в полевых условиях и лишь двадцать процентов – на другие виды боевых действий в различных условиях. А нам бы надо учить действовать войска в лесистой и лесисто-болотистой местности. Да и истинной роли танков и авиации в боевых действиях мы по-настоящему не изучаем. И в большинстве случаев противник у нас условный, слабый…
– Ты командуешь полком, Михаил Алексеевич, вот и учи… Но нельзя забывать, что твои предложения, если сказать откровенно, противоречат нашей военной доктрине. Мы стоим за решительное наступление… Ты вот предъявляешь ко мне претензии: почему, мол, волокитишь, бюрократ ты и так далее. Хочешь знать правду? Я докладывал твои предложения. Но ведь мало одной смелости предлагать проекты. А кто должен этим заниматься? Пойми, опыт полка Канашова не может быть законом для всей нашей армии. Значит, надо составить проекты, проверять это на многих частях, разрабатывать новую методику. Нас по штату в отделении только два человека. Разве мы в силах все это сделать, скажи?
– Но ведь можно доложить начальству о том, как это сделать. Оно и решит, на кого возложить.
– Знаешь, Михаил, ты не искушен в этих вопросах, а я, слава богу, имею опыт. Никогда ничего не предлагай начальству, все равно придется все делать самому. К тому же отдел боевой подготовки не научно-исследовательский институт, ты пойми меня правильно.
– Понимаю, – сказал Канашов. – Вижу, глубоко закопал ты мои предложения. Лишнее беспокойство они тебе приносят, товарищ Быстров… Зачем эти хлопоты, которые, кроме неприятностей, вам ничего не принесут? Вот если бы за это Золотую Звезду Героя дали, дело другое. Ну, а так… Вдруг начальство разгневается!.. Глядишь, с насиженного места и вышибут…
– Ну ты, Михаил, несправедлив ко мне. Кто, скажи, отстоял твое предложение о проведении показных тактических учений с боевой стрельбой?
Канашов с недоверием глянул на Быстрова, а тот продолжал:
– И зачем, не пойму я, ты на свою голову приключений ищешь? Разве и без этого мало у тебя неприятностей по службе? Пора бы тебе остепениться, Михаил. Испортишь взаимоотношения с начальством. Ведь знаешь, начальство всегда право. Кто тебя поддержит?
– А ты?
Быстров даже вздрогнул.
– Я что? Я маленький человек.
– Ничего, что маленький, лишь бы не подленький. А впрочем, ты прав: на тебя, чувствую, плохая надежда.
– Да, отчасти ты прав. Но учти, иногда и маленькие, вроде меня, могут погоду делать.
В это время работник их отделения вызвал Быстрова к генералу, и спор прервался.
– Мы еще увидимся, – сказал на прощанье Быстров. – Да, чуть не забыл: тебе надо зайти к начальнику отдела кадров.
Там Канашов узнал, что ему предлагают работать в отделе боевой подготовки округа. Канашов наотрез отказался и отправился к Быстрову. Тот, услышав об отказе, рассердился.
– Я тебя, как друга, выручаю. Ведь Русачев тебе не даст ходу, а у нас такое обширное поле деятельности: дерзай, твори, фантазируй…
– Нет уж, увольте от такой милости. Спасибо за заботу. Я свой полк ни за что не поменяю на стол, стул и бумаги.
– Чудак, – усмехнулся Быстров. – Гляди, чтобы после не пожалел.
…Как только Канашов освободился в округе, он заторопился в часть. Его уже беспокоило, выдерживают ли командиры намеченные сроки работ по оборудованию лагеря; не слишком ли они увлеклись лагерем и не забросили ли подготовку к тактическим занятиям? На днях вернется из отпуска Чепрак. Вскоре полк должен перебираться с зимних квартир в лагерь.