Годы нашей жизни
Шрифт:
Петровский пытался объяснить отсутствие товарища Ленина, но съезд настаивал на приезде Ленина — так велико было желание увидеть вождя, услышать его живое слово.
Съезд поручил президиуму передать приглашение лично Ленину. Григорий Иванович немедленно связался с Кремлем. Владимир Ильич в это время был занят на Пленуме ЦК, обсуждавшем тезисы к X съезду РКП. Он написал записку для ответа по прямому проводу. Приветствовал съезд.
Это было в феврале двадцать первого.
Теперь разговор о такой поездке даже не возникал.
Дубенко знал не только бюллетени о болезни Ленина весной двадцать второго. О состоянии здоровья Ильича лучше всяких бюллетеней ему говорило настроение, даже выражение лица Григория Ивановича после встреч с Лениным.
Давний друг Ульяновых Петровский тяжело переживал болезнь Владимира Ильича. В нем всегда жило понимание грандиозности Ленина, его значения для дела революции. С годами оно стало еще более глубоким. Но кроме восприятия Ленина как вождя и учителя у Петровского было еще и свое личное отношение к Ильичу. Ленин — дорогой и близкий товарищ.
5
О приезде Ленина в Харьков, на Украину пока не могло быть и речи. Но вот выступление Ильича по радио на предстоящем VII съезде Советов Украины, который одним из первых будет рассматривать вопрос создания Союза Советских Республик, — эта идея вполне реальна.
В революцию, гражданскую войну на площадях, улицах Харькова, Киева, Одессы, на железнодорожных вокзалах, куда прибывали агитпоезда, не раз раздавался голос Ленина, записанный на граммофонные пластинки.
Еще несколько усилий — и будет возможной трансляция по радио выступления вождя революции. Передача из Москвы живой речи Ленина, обращенной к VII Всеукраинскому съезду Советов, может стать первым таким опытом.
Фрунзе и Петровский были увлечены идеей осуществить радиовыступление Ленина.
Их инициатива встретила поддержку в ЦК Компартии Украины и правительстве республики. Здесь придали особое значение замыслу организовать радиоречь Ильича на съезде. Какое большое впечатление это произведет не только на делегатов VII съезда, но и на миллионы людей за стенами зала!
По возвращении в Харьков Петровский и Фрунзе имели обстоятельный разговор с уполномоченным Наркомпочтеля по Украине.
Уполномоченный понимал всю важность задачи, он докладывал наркому план действий. Но есть сомнения: осуществима ли на данной стадии радиосвязи рупорная трансляция и прием речи по радио из Москвы?
— Будем пытаться…
Харьковская станция уже справляется с приемом музыки, которую транслирует Москва.
Седьмого ноября Центральная станция беспроволочной связи должна передавать первый праздничный радиоконцерт.
Петровский и Фрунзе после парада и митингов приехали на станцию послушать передачу.
Ровно в пять в эфире появилась Москва.
«Всем! Всем! Всем!
Настройтесь на волну три тысячи метров и слушайте Центральную радиостанцию Наркомпочтеля… Концерт, посвященный пятой годовщине Октябрьской революции…»
Совсем недавно — в восемнадцатом году — посланец украинского правительства добирался из Харькова в Москву четверо суток. Нынешней осенью из Москвы в Харьков за четыре часа прилетел пассажирский самолет. И вот теперь новопостроенная харьковская станция принимает радиоголос столицы.
Трансляция музыки шла без больших помех, но голос диктора то и дело пропадал, терялся в эфире. Однако даже в таком виде передача рождала волнующее ощущение близости Москвы.
Трансляция произвела на гостей сильное впечатление, и они ободряли радиоспецов и уполномоченного Наркомпочтеля, уже не в первый раз говоривших:
— Без приборов для максимального усиления звуков мало надежд на удовлетворительный прием… А остались считанные недели.
В эти недели весть о том, что Ленин, возможно, выступит на VII съезде Советов, не являвшаяся, разумеется, ни для кого тайной, облетела не только столицу республики. Она проникла также в печать.
Тут уж уполномоченный Наркомпочтеля, который контролировал весь ход работы, чтобы обеспечить надежную радиотелефонную связь Москва — Харьков, не выдержал. Взволнованный, он примчался в Совнарком к Михаилу Васильевичу.
— Что случилось? — спросил Фрунзе.
На бледном худом лице руководителя связи то появлялись, то исчезали красные пятна. Вместо ответа уполномоченный положил на стол листок, напечатанный на машинке.
Фрунзе читал:
«Письмо в редакцию.
Прошу поместить в вашей газете на видном месте крупным шрифтом (Фрунзе про себя улыбнулся) следующее:
В газете «Пролетарий» от 5 декабря с. г. № 278 помещена заметка о речи тов. Ленина по радио на съезде Советов в г. Харькове.
Уполнаркомпочтель Украины, ведущий подготовительные работы по установке громкоговорящего телефона в помещении съезда, считает своим долгом предупредить, что он ныне гарантирует со своей стороны лишь прием по радио концерта из Москвы.
Что же касается речи, то возможность приема будет установлена только после всех предварительных испытаний».
Когда Михаил Васильевич прочитал письмо, уполномоченный сказал, что он и его сотрудники готовы сделать все возможное, только бы осуществить трансляцию. Но их долг правильно информировать широкие массы, так надеющиеся на то, что состоится выступление Ленина по радио.
Фрунзе позвонил Григорию Ивановичу, в нескольких словах передав ему смысл разговора с уполномоченным.
— Письмо нужно печатать.
6 декабря письмо появилось в органе ЦК КПУ газете «Коммунист».
6
Съезд будет заседать в помещении бывшего театра Мусури. Здесь самый большой зал, много комнат за сценой. И тут с первых дней декабря радисты начали подготовку к установке громкоговорящего телефона.
Предстояло соорудить антенну. Крыша старого театра оказалась для этого непригодной. Еще по ряду технических причин, связанных с радиоприемом, решили заседание, на котором съезд будет слушать радиоречи из Москвы, перенести в помещение ВУЦИКа.