Голь во мгле
Шрифт:
Она подошла к тёмной стене, достала из ниши чёрный, воняющий гнилью горшок, сунула его в руки беспомощной девушке и продолжила свои наставления:
– Всё до последней капли чтобы в горшке было, потом, если меня дома не будет, ставь горшок в нишу и зажигай четыре свечи, что стоят там. Чтобы грязной крови много было, будешь отвар, мной приготовленный для этого, пить. От него быстро здоровье-то исходит, но это не моя забота. Коли родители твои дали силу тебе, то дольше, чем эти, немощные, на белом свете продержишься. – Она сильно ударила ногой в землю, послышался хруст ломаемых костей.
– Они-то, дохлятины непутёвые, быстро все кончались, злили меня своими смертями. А
Элис чувствовала, как волосы на голове шевелились от охватившего её страха и чувства омерзения, тело покрылось мурашками, озноб заставлял дрожать.
Мерге, обратив наконец-то внимание на предобморочное состояние пленницы, сказала:
– Ну, ты пока обживайся, деточка, привыкай к месту жизни своей, а я пойду, мне нужно снадобье для короля нашего успеть приготовить. Скоро подруженька моя, полюбовница королевская, прибудет. Надо успеть, чтобы гнев её на себя не навлечь. Пострашнее меня она будет, прелестница наша, мадам дю Барри… Ты, милая, – зло стрельнула глазами Мерге, – если в присутствии королевской сучки хоть чем-то проявишь себя, то будет последний день твоей никчёмной жизни. Сиди тихо, как мышь в норе, если не хочешь с набитым землёй ртом в могиле гнить. – Закрыв решётку и завесив её большой грязной тряпкой, ведьма ушла.
Элис осталась одна и, глядя на просевшие по всей комнате ямы, заставила себя перестать плакать, прекратить бояться. Девушка решила, что будет бороться за свою жизнь и постарается вырваться из сетей опутавшего её мучительного плена. Она не хотела лежать в земле рядом с телами других девушек, которые не нашли в себе сил бороться и сгинули, положив на алтарь смерти свои короткие жизни.
Пленница пока не знала, как именно ей удастся вырваться, у неё не имелось никакого плана, но Элис твёрдо была уверена, что ей удастся победить зло. Её ждали мама с папой, и девушка не собиралась сдаваться на милость судьбе. Она не знала, кто такая мадам дю Барри, но решила, если они вдруг встретятся, то она уж точно не упустит возможности убедить эту мадам помочь ей покинуть дьявольское место. Другого выхода, как только рискнуть, не было.
Примерно около полудня снаружи послышался стук копыт, дверь избушки распахнулась, и раздался громкий, властный голос:
– Волчица-кудесница, почему гостей не встречаешь, иль подохла, отродье дьявольское?
– Бегу, бегу, госпожа, – послышался извиняющийся голос, и из дальней комнаты, спотыкаясь о разбросанные по полу ветки, выскочила Мерге.
Услужливо склонившись перед гостьей в низком поклоне, она затараторила:
– Госпожа, простите непутёвую, всю ночь не спала, колдовала, колдовала, заговаривала, ни на минутку глаза не сомкнула, всё хотелось успеть к вашему приезду.
Элис прижалась к холодному железу и, затаив дыхание, ловила каждое слово, стараясь хотя бы по голосу гостьи понять, кто такая эта дю Барри. Услышав слова Мерге о том, что она нижайше просит мадам подождать, так как ей нужно всего несколько минут, и вслед за этим требовательное «Поторопись, ведьма» и звук удаляющихся шагов, Элис решилась. Тоненьким жалостливым голосом она негромко промолвила:
– Помогите! Прошу вас, мадам дю Барри, спасите меня!
Элис взволнованно прислушивалась к тихим приближающимся шагам. Сорвав грязную тряпку, дю Барри увидела стройную девушку, жалобно глядевшую на неё, и тихо спросила.
– Кто ты и что ты здесь делаешь, прелестное дитя?
Несчастная пленница, глядя снизу вверх на красивую, источающую сладкий аромат духов женщину, с мольбой в голосе быстро-быстро
– Мадам, я Элис, меня украли из дома, который находится в Локронане, и привезли сюда. Ведьма сказала, что я у неё до самой смерти буду. Я не понимаю, что происходит, но умоляю вас – помогите, не дайте мне умереть в этом страшном месте! Не оставьте меня, мадам, я и мои мама с папой по гроб жизни будем благодарить вас. Если вы мне не поможете, то я наложу на себя руки. Вы единственная моя надежда на спасение, госпожа!
В той стороне дома, где ведьма заканчивала приготовление зелья, послышался какой-то шум, и дю Барри рефлекторно повернулась в сторону его. Элис, до судорог испугавшись, что единственный шанс на спасение в лице мадам дю Барри может внезапно исчезнуть, неожиданно для себя самой, вытаращив глаза, тоном заговорщика стала бессовестно врать:
– Мадам, ведьма плохая, она очень злая. Она меня пугала, а вас называла грязной королевской шлюхой. И ещё говорила, что хочет отравить и вас, и короля, что скоро она это обязательно сделает, ведь она в снадобье добавляет отвар из трупов, которых под этим полом много закопано. – Элис показала рукой себе под ноги. – Вот, видите, сколько просевших могил. Не верьте ей, мадам, не пейте её снадобье, она отраву, ускоряющую смерть, готовит и вам даёт, чтобы король пил …
Заметив вдали силуэт приближающейся ведьмы, Элис жалобно заскулила:
– Мадам, ведьма идёт, она приказала мне сидеть тихо, не показываться вам. Теперь убьёт, точно убьёт. Помогите, умоляю вас!
– Не бойся, милое дитя, – с доброжелательной улыбкой спокойным голосом сказала дю Барри. – Ответь мне правду: твоё тело нетронутое или ты уже спала с мужчинами?
Элис, не понимая, понравится ли её ответ или нет, сказала правду:
– Нет, я ещё слишком молода, у меня никогда не было мужчины, госпожа.
В наступившей тишине отчётливо слышались быстрые шаркающие шаги ведьмы. Элис, не находя в себе сил встречаться с Мерге взглядом, опустила глаза в пол. Дю Барри, развернувшись к девушке спиной, молча смотрела на подходившую колдунью.
Исчадие ада, приблизившись к ним и понимая, что между присутствующими произошёл неизвестный для неё диалог, заискивающе склонилась в низком поклоне и виновато обратилась к дю Барри:
– Мадам, эта несносная девчонка ослушалась моего приказа не беспокоить вас, она никчёмная, отвратительная, и я её обязательно накажу, чтобы впредь не думала, что ей, нищенке, позволено отвлекать от дел важных людей. Кормлю её, пою, постель ей даю, но никак не могу выбить из неё дурь. Значит, нужно бить больше и чаще. Идёмте, госпожа, лекарство для его величества уже готово. Уверяю вас, оно очень хорошее, вы будете довольны эффектом чудесного снадобья, приготовленного верной вам Мерге.
Дю Барри тоном, не терпящим никакого возражения, коротко приказала:
– Выпусти девушку. Со мной она пойдёт, у тебя не останется.
Из глаз ведьмы внезапно хлынули слёзы, она заголосила:
– Госпожа, не лишайте меня этого цветочка, не для себя стараюсь, для вас, нужна она, без неё не получится снадобье. Сам сатана мне на неё указал, он-то знает, что я должна угождать королю, сильнее его делать…
Но дю Барри стояла, молча глядя на хитрую ведьму жёстким, немигающим взглядом. Колдунья, поняв, что ей всё равно придётся смириться с потерей девственницы, жалобно всхлипывая и путаясь руками в складках своего платья, достала из кармана большой ржавый ключ. Как только решётчатая дверь темницы, противно заскрипев, открылась, дю Барри, грубо пнув Мерге ногой так, что та отлетела в сторону, выронив при этом пузырёк с готовым снадобьем, коротко сказала Элис: